Шон Исли - Отель «Странник»

И я бегу. Петляю, заворачиваю за углы…

В результате оказываюсь перед двойными дверьми, ведущими в зал. За мной несутся контрактники – так, как мы с Рахки и планировали, – но я слышу, что они бегут в разные стороны. Они не все устремились за мной, кто-то преследует Рахки, и это все осложняет.

Что затеял Нико? Это ведь он позвал нас, предложил прийти! Может, Полосатый и в самом деле управляет им, просто каким-то другим способом, и все это дело рук Полосатого? Как мне разобраться, что происходит?

В конце концов я добираюсь до зала на первом этаже – и вбегаю в дверь, которую Рахки привязала ко второму этажу. За спиной слышу топот ног контрактников, они вот-вот меня схватят! Раньше, чем я успеваю захлопнуть за собой дверь, один из них блокирует ее ногой. Нет, нет, нет! Я тяну дверь на себя, изо всех сил пытаясь ее закрыть, но мой противник силен, он навалился на дверь всем весом, и она медленно приоткрывается. Если не смогу разорвать привязку этой двери, весь наш план обрушится. Я дергаю за дверь трижды, но ничего не получается. За спиной у него появляется еще одна контрактница, и она добавляет свои усилия, чтобы надавить как следует.

Я сильно бью пяткой ему по стопе, просунутой в дверную щель, и он на миг отдергивает ногу, а лакированный ботинок остается зажатым дверью: нога выскользнула из него. Вот она, еще одна причина носить конверсы. Я пинком отбрасываю ботинок внутрь и наконец захлопываю за собой дверь.

Гул стержня, полного связующей магии, отдается у меня костях. Я упираюсь в дверь спиной. С той стороны двери слышу пыхтение контрактников, которые пытаются открыть дверь. Если бы только было возможно сейчас вынуть стержень из петли.

Я вытаскиваю из кармана откупорщик – и из кармана выпадает монетка Нико. Эти ребята – контрактники – очень сильные, я едва могу их сдерживать, хорошо еще, что у конверсов ребристая подошва, позволяющая хорошенько упираться в пол и не скользить. Я пытаюсь выгнуться так, чтобы извлечь стержень, но не могу одновременно справиться с этим и удерживать людей, рвущихся снаружи. Мне бы что-нибудь тяжелое сейчас вроде молотка… Да что угодно!

Мой взгляд падает на ботинок, сорванный с ноги того парня.

Я умудряюсь нагнуться и подхватить с ковра красивый лакированный башмак. Когда наклоняюсь за ним, дверь слегка поддается под напором, но я умудряюсь снова ее закрыть. Прижавшись спиной к двери и упершись в пол ногами, подношу штопор откупорщика к петле и ударяю по нему сверху подошвой ботинка. Стержень с щелчком выскакивает из петли. Осторожно – я ведь не хочу его сломать – я вынимаю стержень еще двумя движениями откупорщика, и тот падает на пол.

Связь двери разрывается, оставляя легкое сияние.

Получилось. Теперь разъяренная толпа может сколько угодно колотиться в дверь с той стороны: их отделяет от меня дверь, которую я только что отвязал. Однако наше дело еще не закончено. Я разорвал связь одной двери, но на нижнем уровне осталось еще немало дверей. Рахки должна была отвязать их, идя за мной следом, но откуда мне знать, что случилось с ней, после того как появился Нико и наслал на нас контрактников?

Я подбираю с ковра выпавшую монетку и бегу вниз по лестнице туда, где началась вся эта беготня.

Нико здесь больше нет. Двери на нижнем уровне до сих пор привязаны. Рахки я тоже нигде не обнаруживаю, зато вижу толпу контрактников, привязанных ее пылевиком: кто к перилам, кто к полу, кто к стене. Какая-то контрактница прилипла волосами к перилам и тщетно пытается вырваться. Руки другой девушки приклеены к ее собственным глазам, и она бессмысленно мечется, натыкаясь на стены. Еще один парень не может оторвать задницу от огромного дерева в горшке и в таком положении напоминает черепаху. Целых четверо контрактников так плотно переплетены друг с другом, что я не могу понять, где тут чьи руки-ноги. Огромная статуя ангела, взирающая на всю эту сцену, выглядит так, будто ангел смеется над нелепым зрелищем. Нужно взять себе на заметку: никогда больше не раздражать и не злить Рахки – ее гнев выглядит вот так.

Я бегу к дверям, чтобы заблокировать там контрактников, но тут дорогу мне заступает Орбан. Его пальцы, поросшие черными волосками, стиснуты в кулаки, брови сведены. Он отрывает от стены руку, которая только что была приклеена, и замахивается на меня кулаком, и я едва успеваю уклониться от удара.

Внизу, в коридоре, движется целая толпа народа. У меня нет шансов разорвать связь всех этих дверей, пока на меня нападает здоровенный венгр. Этим контрактникам понадобится не так много времени, чтобы прорваться в фойе. Если бы только я был сильнее и лучше умел драться!

Тут мое внимание привлекает статуя ангела. Вернее, прорезь в камне, которую я вижу у ангела под ризой. Сана говорила, что прототипы управляются монетками. Отель забрал обратно мою монетку, но у меня есть монетка Нико. И благодаря нашему контракту она тоже моя: по праву крови.

Наше время истекает, нужно спешить!

Я в очередной раз уворачиваюсь от удара Орбана и несусь к каменному ангелу.

Когда я вставляю монетку в прорезь, каменное существо шевелится. Мраморная риза мерцает и становится шелковой, белоснежной. Скульптура превращается в плоть, и кожа ангела становится золотисто-смуглой. Прототип принимает боевую позицию и вынимает из ножен изогнутый меч, горящий белым светом. Но я не хочу, чтобы ангел нанес удар! И не желаю, чтобы Орбан – или еще кто-нибудь из людей, которыми сейчас управляет Полосатый, пострадал и был убит или ранен. Единственное, что мне нужно – это чтобы они меня не схватили и не ранил.

Орбан скалит зубы и бросается на меня.

Ангел взлетает и закрывает меня от Орбана, ударяя его в грудь так, что Орбан отлетает далеко в коридор и врезается в ряды бегущих ко мне слуг Полосатого.

Одним широким движением ангел бросается им навстречу и широким взмахом рук сметает их за двойные двери как сор, а потом прижимает двери снаружи каменными руками.

Я глажу прототипа по спине.

– Спасибо, друг! – кричу я ему и выхватываю монетку Нико из прорези. Магия покидает ангела, и он снова обращается в мраморную статую, заслоняющую меня от врагов.

Неважно, насколько крепок камень: его защита не продлится вечно. Контрактники уже пришли в себя и ломятся в двери изнутри. Еще немного – и они вырвутся. Нужно поскорее разорвать связь этой двери. Надеюсь только, что Рахки случайно не оказалась с ними по одну сторону.

– Прости, Рахки, – мысленно обращаюсь я к ней, выбивая откупорщиком первый стержень. – Ты ведь сможешь сама о себе позаботиться?

Я двигаюсь по кругу, развязывая двери одну за другой, – и наконец в Музее воцаряется великая и зловещая тишина.

– Ладно, – говорю я, распрямляясь. – А теперь я отправляюсь искать Кэсс. Причем в одиночку. В этом адском Музее.