Лекса Дэй - Право на вседозволенность

— Черт, зачем я заговорила на эту тему? — дергающимися губами прошептала она. — Ведь ты все равно мне ничем не поможешь! А если Карминский узнает о том, что я жаловалась вам на него, то тогда мне лучше будет умереть!

— Он тебя бьет? — глухо спросил принц.

— Лучше бы бил…

— Даже так?

Красноречивый взгляд Юлианы все сказал ему и без слов. Она сползла с дивана на пол и схватила его за плечи.

— Энтони, миленький! Забудь все, что я тебе наговорила! Умоляю, забудь!

— Как можно это забыть?! — изумился он. — Я немедленно потребую, чтобы папа запретил ему даже приближаться к тебе!

— Тони, ты не понимаешь! Ему не нужно приближаться к человеку, чтобы превратить его жизнь в ад! Если ты хоть словом обмолвишься о нашем разговоре отцу, то я до конца жизни буду проклинать себя за то, что не удержала язык за зубами! — взмолилась Юлиана. — Поклянись мне, что ты будешь молчать! Пожалуйста, поклянись!

В дверь негромко, но настойчиво постучали.

— Ваше высочество, привезли вакцину, — оповестила их горничная. — Его величество просит вас с герцогиней спуститься к нему в кабинет.

Принц глубоко вздохнул. Сейчас его отец узнает все, что скрывает Юлиана. А вдруг это и правда погубит ее? Но ведь нельзя допустить, чтобы она жила в вечном страхе перед Жнецом!

— Тони, пообещай мне! — молила девушка.

— Пожалуйста, успокойся! — мягко попросил он. — Обещаю, что если отец об этом и узнает, то не от меня! Пойдем.

Она кивнула и поднялась на ноги. Стараясь придать своему лицу беспечный вид, принц тоже встал.

— Не хочется-то как! — оглянувшись на дверь, пробормотала Юлиана. — Особенно когда не знаешь, что за ерунду тебе введут.

— Я пойду первым и если выживу, тогда пущу к ним тебя, — с улыбкой пообещал Энтони.

Через две минуты они уже были у врача.

— А, вот и вы, — кисло улыбнулся он им. — Кто первый?

Принц самоотверженно закатал рукав, обнажая вены. Когда игла вошла ему в локтевой сгиб, он закатил глаза и начал медленно, со стоном, сползать по стулу. Доктор перепугался, Юлиана еще больше. Выждав несколько секунд, Тони открыл глаза и высунул язык.

— Испугалась? — ухмыльнулся он, и тут же получил сердитый нагоняй от доктора.

Его выходка развеселила девушку, и она спокойно позволила ввести себе препарат. Когда ее веки начали подергиваться, она заплетающимся языком спросила:

— Что со мной?

— С вами все в полном порядке, леди, — заверил ее врач. — Сейчас все пройдет. Ваше высочество, пригласите отца!

Принц выбежал из кабинета и вскоре вернулся в сопровождении Оберона.

Король внимательно оглядел заторможенную девочку и попросил:

— Пожалуйста, выйдите все.

— Мне нужно присматривать за ней, — возразил врач.

— Я позову вас, если ей станет плохо, — отрубил монарх.

Доктор кивнул и без дальнейших разговоров покинул кабинет.

— Пап, позволь мне остаться! — вполголоса попросил его сын.

— Нет, Энтони! Твое присутствие будет бестактным. Представь себя на ее месте! Думаю, ты бы не хотел откровенничать перед ней!

Принц представил, как она выкладывает отцу всю правду про Скрягу и Сутяжника и похолодел. Нельзя допустить вопросов на эту тему и, значит, он должен остаться.

Девушка откинула голову, ее взгляд бесцельно блуждал по потолку.

— О чем вы шепчетесь? — спросила она. — Обо мне? Что со мной? Я все время теряю мысль… И мозги будто смешали в миксере…

— Что ты собираешься у нее спрашивать? — спросил у отца Энтони.

— Посмотрю по ходу дела.

Принц сел в расположенное в углу кресло. Демонстративно закинув ногу на ногу, он дерзко заявил:

— Я не уйду отсюда. Ни за что!

— Это еще почему?

— Хочу убедиться, что ты не станешь расспрашивать ее о чем-то личном.

— Может, вы объясните мне, что здесь происходит? — вклинилась в их разговор Юлиана, но ни отец, ни сын не обратили на ее вопрос никакого внимания.

— Как знаешь, — пожал плечами король. — Только услышанное вряд ли порадует тебя.

— Возможно, тебя тоже, — буркнул принц.

Оберон задумчиво потер подбородок.

— Пожалуй, так будет даже лучше, — согласился он. — Я чрезмерно оберегаю тебя от всего, а тебе пора взрослеть. Оставайся.

За следующие двадцать минут Тони не то что повзрослел, но и постарел на несколько лет. На некоторые вопросы короля девушка, несмотря на воздействие сыворотки, упорно не отвечала. Но постепенно из сообщенных ею отрывочных сведений удалось сложить более-менее четкую картину последних месяцев ее жизни. Речь девушки становилась все более несвязной, и скоро она заснула прямо в кресле.

Взглянув на побелевшего сына, старший Астарот вышел из кабинета и через пару минут вернулся с бутылкой коньяка. Щедро плеснув жидкость в бокал, он протянул его Энтони. Тот дрожащей рукой влил в себя сразу все. Крепкий алкоголь обжег его горло, зато вернул способность мыслить.

— Папа… пап… это ведь не может быть правдой, — прошептал он, отказываясь верить в очевидное. — Это же инкатор! Он же охраняет закон!

— Не знаю, сынок, может и правда, — ломая голову, что делать со всем этим дальше, пробормотал король. Сам он нисколько не сомневался, что Карминский и не на такое способен. — Стопроцентной вероятности получить правдивые ответы сыворотка не дает, но, думаю, все так и было. Девочка бы просто не выдумала такое. К тому же это объясняет ее необычное поведение и расшатанные нервы.

— Он чуть не довел ее до самоубийства! Ты ведь отправишь этого мерзавца в тюрьму? — с горячностью воскликнул принц и оторопел, когда отец покачал головой.

— К сожалению, я не могу этого сделать, Тони. Он незаменим! Он перевел глаза на свои сложенные на коленях в замок пальцы, чтобы не встречаться с пылающим жаждой мести взглядом принца.

— Я согласен, что в этой ситуации он чересчур перегнул палку… Я поговорю с ним…

— И ты так спокоен?! — взорвался Энтони. — Просто перегнул палку?! Просто поговоришь? Да его по молекулам разнести за такое надо! В нашем королевстве людей пачками казнят за гораздо меньшие преступления!

— Если бы они приносили нам столько же пользы, сколько Эдмунд, то остались бы живы, — рискуя еще больше настроить сына против себя, ответил Оберон. — Те, кто полезен властям, крайне редко отвечают за свои преступления. И если бы ты больше вникал в государственные дела, то давно понял бы почему! Не все черное и белое, сын! Есть миллионы оттенков серого, и почти всегда нам приходится выбирать именно из них, независимо от нашего желания!

— Отец, ты ли это?.. — от потрясения слова давались Тони с трудом. — А как же закон, честь, справедливость?

— Эти понятия не для нас! — жестко отрезал король. — Они для обывателей, простых смертных! Справедливость — просто красивая сказка для дурачков! В природе ее не существует! А вот закон всегда один — выживает сильнейший! Сильнейший, а не благороднейший!