Брендон Сандерсон - Слова сияния

Охранник кивком указал на проем в стене, и Шаллан уставилась на простиравшуюся за ним тьму. Лестница. Вниз.

«Буря свидетельница, что я творю? Борюсь со своей робостью, вот что». Девушка посмотрела на громилу-охранника и, вскинув бровь, сказала, стараясь не показать тревогу:

– Вы тут с шиком угнездились, как я погляжу. И долго пришлось искать на Расколотых равнинах логово с такой жуткой лестницей?

Охранник улыбнулся, но не стал от этого менее пугающим.

– Ступеньки ведь не провалятся подо мной, верно? – уточнила Шаллан.

– Хорошие быть. – Охранник кивнул. Голос у него оказался на удивление высокий. – Он держать меня, а я сегодня иметь два завтрака. – Он похлопал себя по животу. – Вперед. Они тебя ждать.

Она вытащила сферу для освещения и начала спуск по лестнице. Каменные стены хранили следы топоров. Кто же так потрудился, чтобы выкопать подвал в гниющем доходном доме? Ответ нашелся, когда Шаллан заметила на стене несколько длинных полосок крема. Они слегка смахивали на потеки воска на свече и окаменели давным-давно.

«Эта дыра была здесь еще до прихода алети», – поняла она. Обустраивая свой лагерь, Себариаль построил это здание над уже существующим подвалом. Кратеры, в которых располагались военные лагеря, когда-то служили домом для людей. Других объяснений быть не могло. Кем они были? Давно исчезнувшими натанцами?

Лестница привела ее в пустую комнатку. До чего же странно обнаружить подвал в таком ветхом здании; обычно они были только в богатых домах, поскольку там шли на любые меры предосторожности, чтобы избежать затопления. Сбитая с толку веденка скрестила руки на груди, а потом один угол пола поднялся, и комнатку залило светом. Шаллан отпрянула, у нее перехватило дыхание. Часть каменного пола была фальшивой, там прятался люк.

У подвала был подвал. Она подошла к краю дыры и увидела лестницу, которая вела к красному ковру и свету, казавшемуся почти ослепительным после сумерек. Должно быть, за время Великой бури здесь скапливалось неимоверное количество воды.

Девушка ступила на лестницу и принялась спускаться, радуясь, что надела брюки. Люк закрылся, – видимо, у него имелся какой-то поворотный механизм.

Она спрыгнула на ковер и, повернувшись, обнаружила комнату, достойную дворца. В центре располагался длинный обеденный стол, на котором блистали хрустальные кубки с самосветами по бокам; их свет озарял помещение. Вдоль стен тянулись удобные полки с книгами и украшениями. Многие были в небольших стеклянных коробках. Какие-то трофеи?

Из полудюжины или около того людей ее внимание привлек один. С прямой спиной и волосами черными как сажа, он был одет в белое и стоял перед камином, в котором потрескивал огонь. Мужчина кого-то ей напомнил – человека из ее детства. Посланника, в чьих глазах притаилась улыбка, человека-загадку, который так много знал. «Два слепца ждали у края эпохи, размышляя о красоте…»

Мужчина повернулся. У него были светло-фиолетовые глаза и лицо, покрытое старыми шрамами, включая след от рубящего удара через всю щеку, который деформировал верхнюю губу. При этом незнакомец выглядел весьма изящно – с кубком вина, в очень дорогом наряде, – но его лицо и руки рассказывали другую историю. Историю о битвах, убийствах и борьбе.

Это был не посланник из прошлого Шаллан. Мужчина поднял правую руку, в которой сжимал что-то вроде длинной тростинки. Приложил штуковину к губам. Он держал ее как оружие, направив прямо на Шаллан.

Она застыла, не в силах пошевелиться, и уставилась на оружие. Потом медленно оглянулась. На стене висела мишень – гобелен с изображениями различных животных. Шаллан вскрикнула и метнулась в сторону за миг до того, как мужчина дунул в свое оружие, и оттуда вырвалась небольшая стрела. Она пролетела в нескольких дюймах от Шаллан и вонзилась в одно из животных на гобелене.

Девушка прижала к груди безопасную руку и перевела дух. «Без паники!» – приказала она самой себе.

– Тин, – заговорил мужчина, опуская духовую трубку, – плохо себя чувствует? – Его спокойный голос заставил Шаллан вздрогнуть. Этот акцент был ей незнаком.

– Да, – с усилием произнесла юная авнтюристка.

Мужчина поставил кубок на каминную доску возле себя, потом вытащил из кармана рубашки еще один дротик и осторожно вставил в другой конец духовой трубки.

– Мне казалось, она не из тех, кто может пропустить важную встречу из-за чего-то столь банального.

Зарядив духовую трубку, он взглянул на Шаллан. Эти фиолетовые глаза казались стеклянными, покрытое шрамами лицо ничего не выражало. Все в комнате как будто затаили дыхание.

Он разгадал ее ложь. Шаллан покрылась холодным потом.

– Вы правы, – сказала она. – Тин в порядке. Однако все случилось не так, как она обещала. Ясна Холин мертва, но убийцы действовали неряшливо. Тин сочла благоразумным пока вести дела через посредника.

Мужчина прищурился, потом наконец поднял свою тростинку и резко дунул. Шаллан дернулась, но дротик ее не ударил – он был нацелен в гобелен.

– Она показала себя трусихой. Ты же явилась сюда добровольно, зная, что я могу просто взять и убить тебя за ее ошибки?

– Девушка должна с чего-то начинать, светлорд, – проговорила Шаллан, и ее голос предательски дрогнул. – Мне не подняться, не рискнув хоть пару раз. Если вы меня не убьете, значит мне посчастливилось встретиться с людьми, с которыми Тин, скорее всего, никогда бы меня не познакомила.

– Смело, – признал мужчина. Он взмахнул двумя пальцами, и один из людей, сидевших у камина, – тощий светлоглазый с такими большими зубами, словно среди его предков затесалась крыса, – бросился вперед и швырнул что-то на длинный стол рядом с Шаллан.

Кошель со сферами. Внутри, наверное, были броумы; темно-коричневый кошель ярко светился.

– Скажи мне, где она, и можешь взять эти деньги, – произнес человек со шрамами, заряжая очередной дротик. – У тебя есть амбиции. Мне это нравится. Я не только заплачу за ее местонахождение, но постараюсь подыскать тебе место в своей организации.

– Прошу прощения, светлорд, но вы знаете, что я не продам ее вам. – Разумеется, он видел ее страх, пот, увлажнивший подкладку шляпы, стекающий по вискам. И действительно, спрены страха начали выбираться из пола рядом с нею, хотя их-то он вряд ли видел из-за стола. – Если бы я пожелала предать Тин ради денег, в чем тогда моя ценность для вас? Вы бы знали, что я так же поступлю и с вами, если мне предложат достаточно большое вознаграждение.

– Честь? – спросил мужчина все с тем же непроницаемым лицом, сжимая дротик двумя пальцами. – У воровки?

– Опять прошу прощения, светлорд, – возразила Шаллан. – Но я не просто воровка.

– А если я стану тебя пытать? Заверяю, мне по силам добыть нужные сведения таким образом.