К. Пакат - И тьма взойдёт [litres]

– Не приближайтесь к ней, – сказал кто-то слева. – Она сильна.

Кто-то достал меч из ножен.

– Вайолет… – с тревогой позвал Уилл.

Сердце сжалось. Хранители знали, что она Лев, потомок Рассалона.

Это отражалось на их лицах – худший кошмар воплотился в жизнь. Коротко посмотрев на Киприана, Вайолет всё поняла. Должно быть, все эти недели он наблюдал за ней, а когда увидел, как она покидала Чертог, то доложил другим Хранителям, и кто-то проследил за ней до самого дома. Девушка ясно представляла, как сын Верховного Адепта произносил своим командным голосом: «Она – Лев. Сестра Тома Балларда».

– Подождите. Я на вашей стороне! Джеймс в одиночку приедет к Роберту Дрейку на рассвете. Это прекрасная возможность схватить предателя. Если вы плените его, то сумеете найти Маркуса! – с отчаянием выкрикнула Вайолет, но реакции не добилась. – Слышите? Вы можете найти Маркуса! И остановить Саймона. Вот почему я вернулась туда. Чтобы помочь вам! – Кольцо копий смыкалось вокруг неё. Идти было некуда. Девушка поворачивалась, ища хотя бы проблеск понимания во враждебных взглядах. – Джастис. Вы же знаете меня. Скажите им.

Но лицо наставника, знакомое до мельчайшей чёрточки по долгим часам совместных тренировок, оставалось непроницаемым и холодным.

– Назад, Лев, – велел Джастис.

Вайолет сковал ужас. Она видела всю силу этого отряда – два десятка Хранителей, половина из которых направляла на девушку копья. Остальные, сидя в седлах, держали наготове арбалеты.

Судя по всему, Хранители считали, что потомок Льва сумеет справиться даже с двумя десятками противников. Даже безоружная.

– Вайолет говорит правду. И если вы действительно хотите найти Маркуса, то должны послушать её, – заявил Уилл, выступив вперёд, но добился лишь, что арбалеты направили и на него.

– Не надо, пожалуйста… я ведь одна из вас… я…

Ещё два Хранителя спешились. Они несли тяжёлые предметы, отлитые из железа, покрытые странными знаками и похожие на каменные глыбы. Вайолет поняла, что это кандалы, и похолодела. Казалось, земля разверзлась у неё под ногами.

– Послушайте. Послушайте же меня! Я знаю, как найти Маркуса…

– Взять её, – приказал Джастис.

Слева возникло какое-то движение – Уилл бросился подруге на выручку, но Хранители уже успели схватить его.

– Прекратите, она говорит правду! И рисковала жизнью, чтобы помочь вам, чтобы узнать…

– Уилл! – воскликнула Вайолет, когда один из Хранителей оглушил его ударом рукояти меча по виску. Юноша безвольно повис на руках воинов, потеряв сознание.

В панике она бросилась на мужчину, который попытался напасть сзади, и инстинктивно оттолкнула его со всей силы прямо в строй соратников. Затем уклонилась от копья и сломала древко следующего противника. Третьего Хранителя Вайолет ударила кулаком в живот и услышала скрежет металла – в доспехе образовалась вмятина. Мужчина согнулся от боли. Всё ещё пребывая в панике, девушка отвлеклась на вспыхнувшую в кисти боль и не успела уклониться от удара, направленного в голову…

Перед глазами поплыли тёмные круги. Вайолет толкнули на землю, скрутили за спиной руки и сковали запястья. В тот же миг накатила слабость, и в голове сгустился туман, словно тяжёлые, неподвижные оковы забирали силу. Никогда прежде не доводилось Вайолет испытывать ничего подобного. Прижимаясь щекой к сырой земле, она продолжала твердить: «Послушайте. Джеймс прибудет на рассвете, вам нужно успеть раньше…»

Неужели удалось сбежать из плена в родном доме только лишь для того, чтобы быть убитой Хранителями? Джастис застыл над бывшей ученицей с мечом наголо. Сердце сжалось при мысли о том, что сейчас он казнит её, прямо здесь, в грязи.

Но ничего не произошло. В гробовой зловещей тишине все просто стояли и смотрели. Уилл неподвижно лежал на земле, а вокруг Вайолет видела упавших Хранителей – раненых или без сознания. Всего их было девять.

Из тех, кто остался, Леда отирала с губ тонкую струйку крови. Рядом Киприан сжимал меч так сильно, что побелели костяшки пальцев, и не сводил взгляда с Вайолет. Она слышала, как другие Хранители с ужасом и отвращением повторяли: «Противоестественно», «Лев», «старый мир» и «Рассалон».

– Довольно, – оборвал Джастис разговоры. – Отведите пленников в темницу.

Вайолет спустилась по ступеням, и ей сразу же стало нехорошо. Если кандалы ослабили её, то в камере она едва стояла на ногах, будто решётки закрылись и в разуме.

Хранители втащили пленницу в темницу, игнорируя мольбы и не слушая ни про Джеймса, ни про то, что времени почти не осталось.

Камера была вырублена глубоко в скале, и единственный свет проникал от двух факелов снаружи. Решётки отбрасывали тени, которые причудливым узором ложились на пол. Вайолет чувствовала ошеломляющее воздействие этого места. Скорее всего, темницу построили специально для того, чтобы держать здесь могущественных узников – возможно, тёмных созданий эпохи древней войны. Чёрные стены камеры казались неправильным. Они были не из обычного камня, а из материала, похожего на обсидиан – мерцающего, покрытого вырезанными надписями на незнакомом языке. Видимо, тексты остались ещё от старого мира.

Но каких бы ужасных существ ни содержали здесь прежде, сейчас чёрные соты клеток стояли пустыми, за исключением камеры Вайолет и той, что напротив, где лежал бледный Уилл. Он дышал едва слышно, и по-прежнему был без сознания, но всё же живой. Хранители не только заковали обоих пленников в лишавшие силы кандалы, но и заперли решётки. После чего удалились. Все, кроме одного, который сейчас стоял снаружи.

– Джастис, – тихо позвала Вайолет.

Он всё ещё был в белых с серебром доспехах. Красивое лицо обрамляли иссиня-чёрные волосы, собранные в традиционной причёске: передние пряди скручены в пучок, а остальные свободно ниспадают по спине.

– Тебя будут держать в этой камере, – сказал бывший наставник. – Не выпустят. Сейчас Старейшина с остальными решают твою судьбу.

«Мою судьбу…»

Эти слова, казалось, отзывались дрожью в костях. Вайолет вспомнила фреску с изображением охоты на льва: огромный зверь был пронзён копьями в пяти местах. Девушка вглядывалась в бесстрастное лицо Джастиса, и её бил жуткий озноб.

– Но ты ведь скажешь остальным, что я на вашей стороне? Скажешь, что я отправилась в Лондон, чтобы помочь найти Маркуса?

Её слова наткнулись лишь на холодное молчание.

«Джастис смотрит на меня, – подумала девушка, – но видит нечто совсем иное». Они вдруг стали чужаками. Странным образом Вайолет чувствовала себя отрезанной от всего, вглядываясь в лицо наставника сквозь решётку и силясь найти там хоть что-то прежнее.

– Джастис?