К. Пакат - И тьма взойдёт [litres]

Джеймс пошевелился, открыл глаза и заморгал. Уилл не мог избавиться от ощущения, что они пленили какое-то опасное существо, которое толком не понимали и не знали, как удержать. Юноша судорожно вздохнул.

– А теперь доставим его в Чертог.

Джеймса решили посадить на коня Вайолет.

– Ты самая сильная из нас, – сказал ей Уилл, хотя была и другая причина, более значимая. – К тому же именно ты должна передать его Хранителям.

Вайолет кивнула, всё правильно поняв. Это она рисковала жизнью, чтобы выяснить у родных хоть что-то о Джеймсе. И сейчас рисковала ещё больше, возвращаясь в Чертог после того, как её заковали в кандалы. У Хранителей не должно остаться сомнений, кому они обязаны пленением Джеймса.

Вайолет без особых усилий подняла узника на ноги, как только он начал приходить в себя. Не без удовольствия Уилл наблюдал, как Перерождённый попытался обратиться к своей силе и обнаружил, что её блокируют кандалы.

– Что это? – спросил Джеймс, удивлённо моргая и едва держась на ногах.

– Магия старого мира, – ответил Уилл, поймав его уничтожающий взгляд. – Полагаю, никому из нас с ней не справиться.

Признаться, юноша испытывал облегчение. Он опасался, что Джеймс окажется слишком силён, и его ничто не удержит. Однако и Перерождённый не мог противостоять мощи древней реликвии.

Когда Джеймс приблизился к коню, то наконец разглядел Хранителя, которого едва не убил – и похоже, узнал его, потому что бросил презрительно:

– А, Киприан. Ты-то уж точно наслаждаешься происходящим.

– Вы знакомы? – Вайолет, удерживавшая пленника, стиснула его плечо крепче.

– Можно и так сказать, – во взгляде Джеймса, обращённого к послушнику, отражалась насмешка. – Маркус только и делал, что говорил о младшем братце, звал, умолял дать ему возможность увидеть тебя, просил…

– Заткнись!

На миг обычно безупречная выдержка покинула Киприана, и он ударил Джеймса по лицу тыльной стороной ладони так сильно, что голова у того резко дёрнулась в сторону. Даже удивительно было видеть подобную вспышку у сдержанного послушника.

Джеймс провёл языком по зубам и после долгой паузы проговорил:

– Да, вот именно таких Хранителей я знаю.

– Заткни ему рот чем-нибудь, – велел Уилл, чувствуя бурю эмоций, кипевших под внешней невозмутимостью Киприана. – Он тебя намеренно провоцирует, и вполне успешно.

Уилл удерживал взгляд на послушнике, но остро чувствовал присутствие Джеймса, опасного, яркого, ощущая на себе воздействие его силы даже сейчас, когда пленник сидел на лошади Вайолет. И судя по его удовлетворённо сверкнувшим над кляпом синим глазам, Джеймс тоже знал, что Уилл всё помнит.

Спустя некоторое время четыре укутанных в плащи фигуры галопом въехали во двор Чертога. И снова благодаря присутствию Киприана стражи просто пропустили их, не задавая вопросов.

Во дворе было тихо и безлюдно – только несколько Хранителей охраняли врата и стены.

Когда Вайолет спешилась и откинула капюшон плаща, открывая лицо, на неё не сразу обратили внимание. Через мгновение кто-то обернулся, потом ещё кто-то…

Девушка стащила с седла Джеймса и показала всем его лицо и светлые волосы. Воины, охранявшие стены, разразились криками:

– Это Перерождённый!

Хранители обнажали мечи, вскидывали арбалеты и направляли на Джеймса.

– Перерождённый в стенах Чертога!

В голосах сквозил страх, которого не было, даже когда все узнали, что Вайолет – Лев.

– Мы пленили Джеймса Кекстона! – воскликнул Уилл. – Позовите Верховного Адепта!

На этих словах на лице узника отразилось странное напряжение. Он вскинул голову и повернулся к входу в Чертог.

Навстречу прибывшим вышел Джастис во главе отряда Хранителей. Они спустились во двор и замерли при виде стоявшей посреди двора Вайолет, которая удерживала за плечо закованного в кандалы Джеймса с кляпом во рту. Она вытолкнула пленника вперёд. Киприан шагнул было к товарищам, но Уилл удержал его.

Пауза затягивалась. Джастис с Вайолет молча смотрели друг на друга.

– Вам был нужен Джеймс, – проговорила девушка, и её звонкий голос звучал ровно. – И я привела его.

Джастис не сказал ни слова, и всё же между ним и ученицей что-то произошло. Вайолет стояла перед наставником, расправив плечи, и после долгой паузы тот медленно кивнул в знак принятия и признательности.

Затем Джастис обернулся к другим Хранителям и произнёс:

– Вы их слышали. Пригласите Верховного Адепта. Джеймс Кекстон – наш пленник.

Самым странным казалось то, что пленник был в Чертоге как на своём месте. Выстроившиеся рядами Хранители в белых с серебром одеяниях даже при всей своей аристократичности выглядели стражами этого места, смотрителями. А вот Джеймс производил впечатление юного принца, который вернулся, чтобы по праву занять свой трон.

Вспомнились слова Старейшины, что этот Чертог когда-то принадлежал королям.

Джеймса привязали к стулу – щиколотки приковали к ножкам, а скованные руки замотали верёвкой за спинкой. Уилл вместе с Джастисом, Вайолет и Киприаном стояли прямо позади пленника. Впереди выстроились все Хранители, но тому, казалось, не было дела. Джеймс принял расслабленную небрежную позу, глядя на всё с некоторой ленцой, словно скучающий аристократ, который ожидал, что остальные бросятся его развлекать.

Уилл прекрасно осознавал, что не цепи, не верёвки и не стражи сдерживали пленника, а оковы – реликвии старого мира. Никто толком не понимал, как они работают. Становилось страшно при мысли, что будет, если их сломать. Создать новые кандалы уже не удастся, а без них невозможно станет сдерживать тех, кто обладал древней силой. Перерождённый вроде Джеймса мог править этим миром как божество, сокрушая смертных подобно хрупкому стеклу под элегантными сапогами.

Двери со стуком распахнулись. На пороге стоял Верховный Адепт. Его окружали четверо сопровождающих в церемониальном облачении. В полной тишине процессия прошла по залу. Янник остановился напротив Джеймса и одарил его тяжёлым взглядом.

Пленник демонстративно, расслабленно откинулся на спинку стула, посмотрел в глаза Верховному Адепту и произнёс:

– Ну здравствуй, отец, – и добавил: – Я встретился с мальчишкой, которого ты вырастил мне на погибель.

Когда Уилл осознал смысл первой фразы, то ощутил сначала жар, потом холод и посмотрел на остальных Хранителей, ожидая, что и они изумятся не меньше, но никто не выглядел удивлённым. Отец?

И лишь мрачное лицо Киприана заставило поверить в невероятную истину.

Когда Вайолет спросила пленника, знаком ли он с послушником, то получила ответ: « Можно и так сказать».

– Что Джеймс имеет в виду? – уточнил Уилл у Верховного Адепта. – Он в самом деле ваш сын?