Дэвид Арнольд - Электрическое королевство [litres]

С посиневшего неба падали снег с дождем, и Нико, стоя под навесом северного входа, хоть и не успела промокнуть, дрожала.

Сквозь ручки была продета толстая цепь, скрепленная висячим замком. Над входом тянулась жирная надпись белыми печатными буквами: «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН». Леннон указал на сломанную камеру под навесом.

– Видеонаблюдение. А это, – он жестом руки обвел висевшую на стене черную коробочку: твердый пластик, пустой экран и несколько небольших выступов, – даже не знаю для чего.

– Какой-нибудь электронный замок?

Леннон нагнулся и присмотрелся к пустому экрану.

– В одной из сай-фай-историй Джин было такое устройство, которое сканировало сетчатку. – Коробочка была шириной как раз с лицо Леннона. – Думаю, это оно и есть.

Нико вспомнила семью с посиневшими губами в морозильнике, который заперли на монтировку.

– Похоже, геологическую аномалию приходилось оберегать от внешнего мира.

– Или внешний мир – от нее.

Нико подула на руки, пытаясь согреть их.

– Сканер сетчатки. Такой футуристический и все же…

– …вещь из прошлого.

– Возможно.

Бросив вызов стихии, Леннон побежал к ближайшему окну – проверить, не заперто ли.

– Думаешь, сканеры сетчатки еще вернутся?

– Ты же сам рассказывал: перезагрузка, радуга, все с самого начала.

Нико нагнулась погладить Гарри, мокрого от дождя и снега, и вдруг вспомнила банные дни в Сельском Доме, как затравленно смотрел на нее Гарри, пока его купали. Зато потом он носился кругами и гавкал в пустоту, радуясь просто тому, что чистый и живой.

– Зачем ставить знак?

– В каком смысле? – спросил Леннон, возвращаясь под навес.

Нико указала на знак у двери: «КАЙРОС, ИНК.».

– Если это секретный правительственный проект, зачем вообще знак?

Подумав немного, Леннон сказал:

– Ничто так не привлекает внимание, как здоровенная безымянная постройка.

В этом был смысл. И все же Нико невольно задумалась, не был ли ее отец всего лишь винтиком в компании «Кайрос», который вместо того, чтобы изучать какую-то там геологическую аномалию, целыми днями перебирал бумажки, потягивал кофе и гадал, как он дошел до жизни такой.

– Итак… все окна заперты. Может, обойдем здание с другой стороны и посмотрим, нет ли еще входа? – Леннон ухватился за огромный замок и потряс цепь. – Если только у тебя нет ключа.

Нико резко замерла и уставилась на замок. А вдруг…

– Что такое? – спросил, посмотрев на нее, Леннон.

Нико достала из кармана серебряный ключик на цепочке.

– А, ну ладно.

– Он был у Кита.

– Он вроде говорил, что ключ оставил его маме ангел?

– Ага.

Леннон кивнул.

– Я к тому, что в мире миллиарды ключей…

– Точно.

Но что, если…

Нико приблизилась к замку и ощутила, как сокрушительная тяжесть от потери Кита переместилась в этот почти невесомый предмет у нее в руке, но, когда она вставила ключ в замок – он подошел идеально – и провернула – в замке щелкнуло, – часть бремени ушла, а небольшая доля куда более тяжкой раны начала затягиваться необъяснимым образом.

– Очуметь, – сказал Леннон.

Нико смахнула слезу и, опустив голову, мысленно сказала «спасибо».

Замок упал на землю, и они стянули цепь с ручек. Нико ощутила на себе взгляд Леннона.

– Я не уверена… – сказала она.

– Это точно не совпадение.

– Не совпадение. – Она с улыбкой пожала плечами. – Но я все равно не уверена.

Леннон покачал головой.

– Я серьезно. Это не совпадение.

– Да. И нет.

Разговор выдался не самый лучший. Зато донельзя искренний.

Внутри Нико достала из рюкзака зажигалку и чиркнула ею. Они оказались в небольшом вестибюле с разделенной лестницей. Вниз спускаться смысла не было, ведь подвал затопило, так что оставалось подниматься наверх. На стене висела схема здания с поэтажными указателями: помещения на первом этаже носили номера с 1001 по 1040, на втором – с 2001 по 2040 и так далее до последнего, четвертого, этажа. Некоторые числа стерлись, да и на схеме не было подсказок с названиями фирм или магазинов; помещения никто не занимал… за исключением одного.

– Вот. – Нико указала на последний офис с номером 4040.

Рядом стоял один-единственный символ – ◯

Нико вспомнила утро, когда пропал Эхо, и как она тогда злилась на себя за то, что не успела расспросить его. Но не потому, что ждала ответов, а потому, что хотела, чтобы Эхо подтвердил ее сомнения в папиной правде. Теперь же она сознавала: то говорила в ней слабость.

– Это буква «О» или ноль? – спросил Леннон.

Нико развернулась и стала подниматься по ступенькам, впервые за последние дни ощутив себя сильной.

– Ни то ни то, – сказала она, уверенная, что, даже если папа, растивший ее всю жизнь, и выжил из ума, история, на которой он ее воспитал, истинна. – Это круг.

Четвертый этаж встретил их зловещей тишиной. Во всю его длину, прямо посередине тянулся единственный коридор, а по обеим его сторонам – двери офисов. Из-за этого, из-за прямого доступа к ним, в коридоре не было ни окон, ни освещения. Стоя в начале прохода, ребята словно заглядывали в горизонтальную бездну.

Нико поднесла зажигалку к номеру ближайшей двери.

– Офис 4001.

– Ну разумеется, мы не с того конца зашли.

Ведомые огоньком, они двинулись вперед. Старые деревянные половицы при каждом шаге скрипели. На стенах же между дверьми висели черно-белые фотографии мельниц на заре эпохи; от них так и веяло промышленностью, дымом и большими металлическими инструментами; призрачные лица смотрели на ребят, словно обвиняя их в том, что они живы.

Зажигалка погасла.

– Черт. Погоди. – Нико уже выудила из рюкзака еще одну и хотела чиркнуть ею, но тут Леннон схватил ее за руку.

– Ты это слышишь?

Поначалу слышно было только, как пыхтит Гарри, но постепенно Нико различила гудение, жужжание, которое, однако, отличалось от того, что доносилось из катакомб под церковью Бруно. Оно было текучим. Издавал его не инструмент, но в нем угадывалась мелодичность единственной ноты, растворенной в симфонии. Чистая и печальная, она поначалу не выделялась совсем, но стоило ее различить, и ты понимал: без нее оркестр разладится. И то ли дело было в этом гудении, то ли в том, что Доставщик двигался совершенно беззвучно, но Нико и Леннон поначалу не услышали шагов. Но вот он зажег свет, и в противоположном конце коридора они увидели фигуру в шлеме и синтетическом костюме, тонированное забрало и руки в перчатках, которые вовсе не были экзотическими птицами. Доставщик как будто ждал их.

– Гарри, – окликнула Нико пса, зашедшего вперед.

На несколько секунд он пропал во тьме между светом от пламени ее зажигалки и ламп и вот снова появился у ног Доставщика.