Элеонора Девильпуа - Дочь леса [litres]

Арка сжала колени, зубы и кулаки. Что-то подсказывало ей, что она еще слишком юна, чтобы с ней делились такими воспоминаниями.

Повелитель лемуров провел рукой по опущенным векам и продолжил:

– После осады я хотел отдать своих солдат под темискирский военный трибунал, но начальники ответили мне, что у моих подчиненных было на это право. Лишь напокских мальчиков младше семи лет защищал приказ олигархов. Остальное население для них являлось обычным мясом. После резни меня отправили в Гиперборею с особым заданием – успокоить Магистериум и возложить вину за резню на самих напокцев. Я выглядел очень убедительно, – проговорил он, горько улыбаясь.

– И что вы им сказали?

– Полуправду. Я объяснил, что в случившемся целиком и полностью виноват тогдашний воевода. Что его несколько раз уговаривали сдаться, а он постоянно отказывался. Что он заставил свой народ голодать ради спасения собственной головы. Что именно он спровоцировал массовую резню.

При виде возмущения на лице Арки маг криво усмехнулся.

– И министры оказались такими дураками, что поверили в это?! – потрясенно спросила девочка. – В Гиперборее полным-полно беженцев из Напоки, они же все свидетели, Совет не мог просто проигнорировать случившееся…

– Министры хотели мне поверить, – ответил повелитель лемуров, пожимая плечами. – Всегда куда проще верить палачам, а не жертвам.

Он встал и на пробу прокатился на коньках по льду. Чем дольше длился этот разговор, тем большее отвращение Арка питала к человеческой натуре.

– Вы все просто ужасные! – заявила она. – И вы, и Совет, и темискирцы. Все вы негодяи!

Казалось, ее порыв позабавил повелителя лемуров, хотя Арка совершенно не планировала его веселить. Девочке подумалось, что он находит их беседу развлекательной, словно они – снисходительный наставник и наивная ученица.

– Возможно, я и ужасный человек, но это определение несет в себе колоссальное упрощение и не описывает всех моих соплеменников, не находишь?

Он покатился по обледеневшему каналу. Двигался он так легко и непринужденно, словно родился с коньками на ногах. Раздраженная его добродушным тоном, Арка покатилась следом, широко отставив одну руку в сторону, чтобы махать ею, если понадобится срочно восстанавливать равновесие, а другой рукой сжимая недоеденную булочку.

– Война оправдывает наш образ жизни, а наш образ жизни оправдывается войной, – продолжал повелитель лемуров, закладывая руки за спину. – Без врага нет армии, без армии нет иерархии, без иерархии нет и Темискиры. Дело не в том, что темискирцы хотят войны, – они просто не могут без нее существовать.

Каналы стремительно проносились мимо них. Голос спутника Арки звучал размеренно, почти гипнотически. Девочка вспомнила, как он очаровал ее своими сладкими речами во время сражения в башне Силена.

– Впрочем, я не сообщил тебе ничего нового, не так ли? – спросил повелитель лемуров, поворачиваясь к ней. – Ты амазонка-ученица. Ты тоже с раннего возраста подвергалась идеологической обработке.

– Что это еще за «идиотическая обработка»? – насупившись, спросила Арка.

– Тебя учили следовать за вождями, прививали тебе любовь к войне, объясняли, что правда всегда на твоей стороне.

– Не было у меня никакой идио… – начала было Арка.

И умолкла. Все слова разом утекли у нее из головы, словно вода из пробитой вазы. Она вдруг взглянула на свое проведенное в лесу детство совершенно по-новому. Ее самым первым воспоминанием был день, когда она начала обучение; все ее игрушки являлись уменьшенными копиями настоящего оружия. Лошади, кузницы, тренировочные поляны… Все в лесу служило войне. Как бы сильно она ни боролась с идеями повелителя лемуров, они начинали проникать ей в голову.

– Да, амазонки ведут войну, но у них нет выбора, – возразила девочка, приходя в себя. – Иначе мы бы давно исчезли. Все хотят нас уничтожить.

Даже ей самой этот контраргумент показался притянутым за уши. Кажется, она дословно повторила слова одной из наставниц, услышанные во время урока, когда Арка еще была ученицей. Хозяин лемуров щелкнул пальцами.

– Как, по-твоему, амазонки поселились в Аркадии сто лет назад? Вежливо спросили у илотов, нельзя ли использовать их лес? Нет, они силой вторглись в тот край. Изгнали илотов с их земли, взяли в заложницы их дочерей, а всех, кто пытался бороться, убили. С тех пор они продолжают использовать сопротивление, с которым сталкиваются, как предлог, чтобы оправдать применение военной силы.

– Но… – начала Арка.

– Если завтра война между амазонками и Темискирой прекратится, они больше не смогут делать вид, будто защищают деревни илотов, – продолжал повелитель лемуров, не давая девочке времени придумать возражения. – Им следовало бы сложить оружие, вернуть илотам их земли и начать жить по-другому. Но какая амазонская военачальница захочет превратить своих воительниц в простых крестьянок? Какой темискирский олигарх захочет сделать из своих солдат торговцев?

Арка не нашлась с ответом и замолчала. Они катились все дальше по городским уровням. Наконец между башнями появился огромный дворец василевса. Каменные грифоны на крепостных стенах извергали из пастей ледяные струи в широкие каналы, окружавшие здание. Над крышами-террасами виднелись покрытые снегом верхушки пальм, росших во внутреннем дворе.

– Зачем мы туда идем? – спросила Арка, останавливаясь.

В ее памяти мгновенно всплыли воспоминания о той ночи, когда она в последний раз здесь была. Истекающий кровью василевс; лежащие в хрустальных саркофагах наследники; лемур, прошептавший: «Прощай, дочь моя», перед тем как исчезнуть… Если в Гиперборее и существовало какое-то место, в котором Арка совершенно не желала вновь оказаться, то это был дворец василевса.

– Потому что человек, с которым я хочу тебя познакомить, находится здесь, – ответил повелитель лемуров.

Не вдаваясь в дальнейшие подробности, он прокатился по каналу и направился на внутреннюю пристань. Арка последовала за ним. Дворец потерял свой былой блеск. Как и везде, из-за мороза здесь завяли все растения, и от стен отваливались куски мозаики. Остановившись у понтона перед главным входом, повелитель лемуров растопил свои коньки и поднялся по ступеням, ведущим к первому дворцовому корпусу. Арка последовала его примеру, вспомнив, как несколькими месяцами ранее пришла сюда вместе с Ластианаксом. Они прошли через двери, створки которых, сделанные из редких пород дерева, покачивались на ветру, стуча о стены. Длинная анфилада залов осталась такой же богато украшенной, как раньше, хотя от холода некоторые фрески осыпались, а все произведения искусства растащили мародеры.