Роберт Асприн - МИФЫ. МИФОнебылицы [сборник litres]

– Какая у тебя внешность, мил-человек, – дело десятое. Главное, что ты собой представляешь. Потому что здесь – не успеешь и глазом моргнуть, как все меняется. – Он принюхался и прищурил один глаз. – Как, например, сейчас. – И он поднял скрюченный палец.

Ольшаник оказался прав. Буквально на моих глазах его задубевшая морщинистая кожа слегка разгладилась и побледнела. Теперь вместо старого кряжистого дуба мой собеседник напоминал белую березу. Но главное, к своему ужасу я обнаружил, что превращения произошли и со мной. Некая сила змеей обвилась вокруг моих ног, а потом и вокруг тела. Признаюсь, ощущение оказалось скорее приятное, но избавиться от него было нельзя. Я не стал сопротивляться, хотя и чувствовал, что со мной самим, с моим лицом что-то происходит.

– Глип! – воскликнул мой дракон.

Я обернулся в его сторону и… вместо своего зеленого чешуйчатого питомца увидел огромного лохматого пса, заросшего коричневой шерстью, который преданно смотрел на меня огромными голубыми глазищами. Как только первоначальный шок прошел, я подумал, что это превращение в некотором роде пошло ему даже на пользу. Я вытащил из кармана нож и взглянул на себя в отполированное лезвие. На меня смотрело смуглое лицо с желтыми, как у змеи, глазами, а на макушке высился гребень ярко-рыжих волос. Меня передернуло.

– А что, если мне не нравятся перемены? – поинтересовался я у Ольшаника.

Он задумчиво отслоил с руки полоску коры и принялся крошить ее между пальцев.

– Есть такие, кто ничего с этим не могут поделать, но, сдается мне, ты не из их числа, мил-человек. Я вижу, сколько в тебе влияния.

– По отношению к кому? – резко спросил я. – Как называется это измерение? Мне ни разу не доводилось здесь бывать.

– Это не измерение. Это Страна Снов. Она открыта людям всех измерений. Любой обитатель Бодрствующего Мира попадает сюда, когда спит. И хотя тебе кажется, что ты ее не узнаешь, на самом деле ты бывал здесь не раз, потому что знаешь, как надо вести себя. Это что-то вроде инстинкта. Ты вертишь грезами и так и этак, ты используешь свое влияние, словно прожил здесь всю жизнь. Должно быть, у тебя очень яркие сны.

– Так это сон? Тогда почему он такой настоящий?

– А что мешает ему не быть настоящим, сынок, – ответил Ольшаник и присвистнул. – Ты сам подумай. Существуют правила. Чем ты смышленей, чем сосредоточенней, тем легче тебе будет в этом мире. Сколько людей становятся игрушкой чужих прихотей, особенно, сами Спящие, но чем лучше ты знаешь самого себя, тем легче тебе быть хозяином собственной судьбы. Взять хотя бы меня. Лично я знаю, что люблю, а что нет. Например, я люблю эту глушь. И всякий раз, когда край, в котором я обитаю, превращается в город, я подыскиваю очередное безлюдное место, и жизнь моя возвращается в прежнее русло. Если бы я не знал, чего мне хочется, я бы на все времена застрял в бесконечном сне Несбыточных Мечтаний.

– Я только что побывал в этом вашем сне, – ответил я и посмотрел в ту сторону, где исчез Ааз. – Одного не пойму. Почему, если во мне столько влияния, я не смог угнаться за моим другом?

– Он сбежал по свистку, – пояснил Ольшаник со знанием дела. – Такое часто случается с вашим братом, жителем Бодрствующего Мира. Вас заносит сюда, и у вас слегка едет крыша. А твой друг, он получил то, о чем мечтал, но ему показалось мало, и он…

– Но ведь ему ничего не надо! – перебил я моего собеседника. – Дома у него все есть, – добавил я и задумался.

– Значит, не все, – улыбнулся Ольшаник. – Каждому хочется того, чего ему недостает. Чего недостает твоему другу?

Ответ был прост, Ааз сам мне это сказал.

– Уважения.

Ольшаник покачал головой.

– Уважения, говоришь? Надо сказать, у меня мало уважения к тому, кто бросает своих товарищей.

Я моментально грудью встал на защиту друга.

– Но ведь он не нарочно! Все вышло случайно!

– А мост длиной в пятьдесят миль – он что, тоже возник случайно?

Я попытался объяснить.

– Мой друг был взволнован. Любой бы на его месте разволновался. Ведь к нему вернулись его старые силы. Это было… почти как магия.

– То есть он долгое время обходился без них? – сочувственно уточнил Ольшаник.

– Ну, не совсем так. Силы и влияния ему не занимать, но только там, откуда он родом… – пояснил я и задумался, с какой это стати я изливаю душу первому встречному, да еще в такой глухомани. Но с другой стороны, если не ему, то кому? Не говорить же с самим собой? – Магия ему не давалась уже много лет. По крайней мере с тех пор, как мой наставник наложил на него проклятие. Как я понимаю, здесь это проклятие не действует.

– Это точно, что не действует, – подтвердил Ольшаник и расплылся в улыбке. – Насколько я могу судить, у твоего друга твердый характер, а это самое главное. Так что, думаю, мы без труда отыщем его там, где он может получить то, чего ему не хватает. Что ж, давай отправимся на поиски.

– Благодарю вас, – ответил я, чувствуя, как меня охватывают сомнения. – Думаю, я смогу разыскать моего друга сам. Ведь кому, как не мне, его знать. Еще раз благодарю.

– То есть ты не желаешь, чтобы я шел с тобой?

Мне было стыдно признаться, каким беспомощным я себя чувствовал. Мы с Аазом не раз попадали в куда более неприятные ситуации. К тому же со мной был Глип, мой верный… пес.

– Нет-нет, спасибо за предложение, – ответил я нарочито бодрым тоном, – но я великий чародей и обойдусь без вашей помощи.

– Как скажешь, браток, – ответил Ольшаник. Затем встал и повернулся ко мне спиной.

Неожиданно я оказался один, совсем один, окруженный со всех сторон лесом. Даже неба не было видно.

– Эй! – закричал я, растерянно озираясь по сторонам. Но, увы, исчез не только старик-лесовик, но и тропинка, и склон утеса, и даже те небольшие клочки неба, что просвечивали между деревьями. – Эй, мне действительно чуть-чуть нужна твоя помощь, – вынужден был признаться я. Что еще мне оставалось? В следующее мгновение поляна, на которой я до этого стоял, появилась вновь, а рядом со мной – Ольшаник, с довольной улыбкой на сморщенном лице.

– Что ж, тогда пойдем со мной, мой юный друг. Нам надо выйти на тропу.

Всю дорогу, пока мы с ним шли по лесу, мой спутник не закрывал рта. В иной ситуации посторонний голос рядом только помог бы мне сосредоточиться, но только не сегодня. Признаюсь честно, в городе я себя чувствую как рыба в воде, чего не скажешь про лесную чащобу. Еще в те дни, когда я был учеником чародея, а заодно не слишком успешным воришкой, то чем многочисленней была толпа, в которую я нырял с украденным добром, тем легче мне было скрыться, оставаясь незамеченным. Я слушал певучую деревенскую речь Ольшаника и вспоминал родительскую ферму – я при первой же возможности сбежал оттуда, чтобы учиться у Гаркина. Как я ненавижу эту речь! Но вынужден был напомнить себе, что мой спутник – человек хороший и помогает мне отыскать Ааза.