Андрэ Нортон - Колдовской мир [сборник litres]

Рентаны подвезли нас с Этутуром к краю болота, и мы спешились. Держа меч-предупреждение в левой руке, правую Этутур поднес ко рту и, сложив ладонь трубочкой, издал протяжный звук, оборвавшийся на высокой ноте, словно содержащий в себе вопрос.

Мы ждали. Я не заметил никого, кроме крупных водяных насекомых, которые пролетали над тростником или скользили по темной поверхности болотной воды. Не было ни птиц, ни следов животных, тина давно высохла и рассыпалась у нас под ногами в рыжую пыль.

Этутур протрубил трижды, но ответа не последовало. В выражении его лица появился едва уловимый оттенок нетерпения, в остальном он сохранял полную невозмутимость.

Он все не двигался с места, и непонятно было, сколько же нам придется стоять вот так и ждать, когда неведомые обитатели этого озера-болота соизволят наконец откликнуться.

Вдруг я почувствовал их появление, уловив не звуки, а лишь колебание, движение воздуха. Подобное ощущение иногда возникало у меня при приближении матери или Каттеи, – ощущение, будто кто-то уверенно движется к своей цели. Это был, можно сказать, сильный поток энергии. Я вопросительно посмотрел на Этутура.

Держа перед собой меч-предупреждение, он повернулся к полосе трясины, отделявшей нас от озера. Красный и зеленый шнуры ослепительно сверкали на солнце, словно сплетенные из расплавленных драгоценных камней. Этутур больше не трубил, он стоял, протягивая вперед меч-предупреждение как верительную грамоту.

В отдалении при полном безветрии зашевелился зеленеющий по краю озера тростник, и из воды поднялись, стоя по колено в иле, две фигуры.

Они легко и проворно двинулись к нам по топи через заросли тростника, и я увидел, что кроганы выглядят совсем как люди. Только ступни у них были клинообразной формы с перепонками между пальцами, а бледные плотные тела неестественно блестели на солнце. Короткие прилизанные волосы были едва темнее кожи. На шее с двух сторон виднелись круглые отметины – жабры, сейчас, на воздухе, закрытые.

Кроганы были в чешуйчатых набедренных повязках, переливавшихся всеми цветами радуги. К поясу у них вместо сумок были приторочены большие раковины. В руках, тоже с перепонками между пальцами, они держали жезлы – наполовину зеленые, наполовину черные, покрытые резьбой и заостренные с одного конца. Эти остроконечные жезлы походили на смертоносное оружие. Кроганы держали их остриями вниз, по-видимому в знак того, что не имеют враждебных намерений.

Когда они наконец приблизились, я увидел, что, хотя издали они казались людьми, их немигающие глаза были скорее глазами животных – без белков – темно-зеленые, похожие на кошачьи.

– Этутур, – произнес вместо приветствия один из кроганов.

– Ориас? – спросил Этутур.

Он слегка повернул меч-предупреждение, и рукоять снова ярко сверкнула на солнце.

Кроганы пристально смотрели на нас и на меч, затем главный сделал нам знак рукой, они повернулись в сторону озера, и мы, перепрыгивая с кочки на кочку, неуверенно двинулись за ними. Воздух был насыщен тухлым запахом болота, наши сапоги сразу облепил вязкий ил, к ногам же провожатых болотная грязь, казалось, совсем не приставала.

Наконец мы дошли до кромки воды, и я было решил, что нам предстоит добираться вплавь, но тут от одного из островов, видневшихся в тумане, отделилась неясная тень и стала приближаться к нам. Вскоре мы увидели, что это лодка, сделанная из кожи какого-то водяного животного, натянутой на костяной каркас. Лодку тащил за собой кроган. Сесть в нее, не перевернув, оказалось не так-то просто; рентаны, и не пытаясь сделать это, поплыли рядом, а кроганы втроем потащили лодку за собой.

Запах болота постепенно пропал. В отличие от топкого берега озера, остров, к которому мы направлялись, был окаймлен широкой полосой мелкого серебристого песка. За ней поднималась какая-то невиданная растительность: ветви, высоко вздымавшиеся вверх, походили на мягкие перья, какие иногда привозили из-за моря сулькарские купцы. С этих тускло-серебристых ветвей свисали зеленые и бледно-желтые гирлянды цветов.

Песчаная полоса была разделена на четкие геометрические фигуры, выложенные из больших раковин и камней разных оттенков. Между ними шли дорожки, окаймленные оградой из низких колышков, отшлифованных водой и выбеленных солнцем.

Нас провели по одной из этих дорожек. На разгороженных участках я увидел плетеные узорчатые циновки и корзины, но тех, кому они принадлежали, не было. Мы вошли в заросли перистых деревьев и почувствовали аромат цветов. В некотором отдалении среди деревьев я мельком увидел тех, кого мы, должно быть, потревожили на песчаном берегу: в основном – мужчин, таких же как наши провожатые, и нескольких женщин, у каждой из которых распущенные волосы были перехвачены плетеным обручем из тростника, украшенным ракушками и цветами. Зеленоватые, бледно-желтые и розоватые одеяния женщин, более легкие, чем чешуйчатые набедренные повязки мужчин, были скреплены на плечах застежками из ракушек и перетянуты по талии узорчатыми поясами.

Когда мы снова вышли из зарослей, то очутились перед множеством каменных глыб, над которыми, по всей видимости, поработали искусные камнерезы. На нас злобно и угрожающе смотрели каменные чудовища с глазами из раковин и тусклых драгоценных камней. Некоторые оскаленные морды были скорее забавны, чем страшны. Два чудовища охраняли плоский уступ, где, как на троне, восседал предводитель кроганов.

Он не поднялся нам навстречу; на коленях у него лежал остроконечный жезл наподобие тех, что были у его помощников. Предводитель придерживал жезл рукой и при нашем приближении не опустил его острием вниз.

Этутур воткнул меч-предупреждение в мягкий песок и, отпустив рукоять, оставил его в таком положении.

– Ориас? – произнес он.

Предводитель кроганов был похож на своих соплеменников, приведших нас сюда, только на левой стороне лица у него от виска до подбородка тянулся шрам, задевавший веко, так что один глаз был наполовину прикрыт.

– Это ты, Этутур? Зачем ты здесь? – Голос у него был тонкий и невыразительный.

– Вот зачем. – Этутур коснулся рукояти меча. – Нам нужно поговорить.

– Чтобы хвататься за копья, бить в барабаны, с кем-то сражаться?.. – прервал его кроган. – Это чужеземцы всё взбудоражили… – Повернув голову, он уставился на меня здоровым глазом. – Они разбудили то, что дремало, эти чужаки. Что у вас общего с ними, Этутур? Разве мало вам прошлых нелегких побед?

– Прошлые победы не означают, что можно повесить оружие на самый высокий сук, чтобы оно ржавело, и забыть о нем, – спокойно ответил Этутур. – Силы Тьмы проснулись – не важно, кто их пробудил. Близится день, когда бой барабанов услышат все, и уши затыкать бесполезно. Горцы, вранги, рентаны, фланнаны, мы – зеленые и пришельцы из-за гор заключают союз и смыкают ряды. Надо объединяться – другого выхода нет. Скоро начнется такое, что не спрячешься ни в небе, ни под землей… – он помедлил, – ни в воде.