Роберт Янг - Анабасис во времени

Благоговейный ужас, застывший на лицах разбойников, не шел ни в какое сравнение с тем, какой недавно испытал Биллингс. Дуньязада опустила лампу и тоже уставилась на великана; Биллингс видел, что она ошеломлена не меньше остальных. Выходит, он был прав: его спутница не верила в появление джинна, просто надеялась.

— Ты… ты, должно быть, раб лампы? — пролепетала она.

Великан подался вперед, в два исполинских шага пересек комнату и сейчас могучим дубом возвышался над Дунни. Его ноздри затрепетали, ураган во взгляде перерос в смерч; дружинника буквально трясло от ярости.

— Запомни, юная дева, ваши предания лгут: я вовсе не раб, а просветленный джинн, имя мне Дахиш. По доброте душевной я возложил на себя миссию помогать смертным вроде тебя, если они окажутся в беде и подадут сигнал бедствия, потерев лампу эстетики. Проще говоря, я суперджинн, способный перевернуть небо и землю одним лишь звуком своего голоса.

Дуньязада побледнела, но не дрогнула:

— Пускай тебе под силу перевернуть небо и землю одним лишь звуком голоса, но отныне ты подчиняешься мне, обладательнице лампы.

Могущественный джинн оскалился, однако через секунду примирительно вздохнул.

— Ладно, твоя взяла. Чего изволите?

Девочка без промедления ткнула в сторону четырнадцати разбойников.

— Эти вонючие бедуины держат нас с Али-Бабой ради выкупа. Еще они задумали расправиться с Биллом, как только он объяснит, как управляться с волшебным ковром. Хочу, чтобы ты прогнал их прочь!

Дахиш повернулся к коленопреклоненным разбойникам.

— Ложь! — крикнул Ибрагим. — Они едва не украли наши богатства, добытые непосильным трудом. Мы схватили воров, но намеревались отпустить перед возвращением в родной край. Мы люди честные, у нас дома жены, дети. Если кого и нужно покарать, так это девчонку с сообщниками!

Дахиш пожал плечами:

— Тем не менее, лампа у нее.

— Но она наша! — завопил Ибрагим. — Мы укра… купили ее в Багдаде и привезли сюда. Она наша, наша!

— Они воры! — выпалила Дуньязада. — Все в этой комнате краденное.

Дахиш снова повел плечами.

— Меня это не касается. Ты приказала прогнать их, а посему…

— Постой! — Дуньязада выхватила у Джафира нож, обрезала путы, удерживавшие Биллингса с Али-Бабой. После сунула клинок разбойнику обратно за пояс и милостиво кивнула супер-джинну. — Можешь продолжать.

Дахиш взмахнул рукой, и четырнадцать разбойников исчезли.

Дуньязада со спутниками вытаращили глаза.

— Куда они делись?

— Я перенес их вместе с лошадьми в гнездо рухх.

Дочь визиря изменилась в лице.

— Кто тебя просил трогать лошадей!

— Они только занимали место, — равнодушно бросил джинн.

— Мне они не мешали. И потом, я не просила переносить разбойников в гнездо рухх!

— В другой раз, госпожа, выражайтесь яснее, — парировал Дахиш.

— Немедленно перенеси их прочь из гнезда!

Джинн только вздохнул.

— Ваше желание исполнено.

— Ну и где они теперь?

— В пустыне, в тысячах миль отсюда.

— Но они погибнут!

— Разве вы не желали им смерти?

— Лошадям нет!

— В тех краях достаточно пищи и воды, чтобы не погибнуть от голода и жажды.

Биллингс не верил своим ушам, но попытка не пытка. Поравнявшись с Дунни, он взглянул в надменное лицо ее собеседника.

— Скажи, как нам попасть по ту сторону Занавеса?

Если Дахиш и услышал вопрос, то виду не подал. Он возвышался над присутствующими точно монолит, которому безумный скульптор придал человеческую форму.

— Дунни, спроси его, как проникнуть за Занавес?

— Отвечай, Дахиш, — приказала дочь визиря.

— Что?

— Как попасть за Занавес!

— Не могу сказать.

— Не можешь или не знаешь?

Джинн презрительно усмехнулся.

— Конечно, знаю.

— Тогда говори!

— Просветленным джиннам запрещено обсуждать Занавес. Более того, мы единственные способны преодолевать его.

— Не единственные! Нам тоже это удалось, и разбойники беспрепятственно путешествовали между эпох. Даже самому обычному джинну такое под силу!

— Ложь! Только нам известна тайна Занавеса! — упорствовал Дахиш.

— Так раскрой ее!

— Нет. Если считаете, что обычный джинн ведает секретами Занавеса, отправляйтесь в Медный город и расспросите Ид-Димирьята.

— А кто это?

— Повелитель земных джиннов. Теперь я могу удалиться?

— А вдруг Ид-Димирьят не захочет говорить с нами?

Дахиш всплеснул руками.

— Значит, заставьте. Госпожа, могу я, наконец, удалиться?

— Хорошо, ступай. Но ты можешь еще понадобиться, — предупредила Дуньязада.

Су пер-джинн испарился.

— Уф! — Биллингс в изнеможении опустился на пол.

Дочь визиря отложила лампу и принялась с интересом разглядывать привезенную разбойниками добычу: золото, серебро, самоцветы, шелка.

— Дуньязада, только представь, какой базар мы откроем в Багдаде, если сумеем переправить туда эти богатства! — размечтался Али-Баба.

— А зачем нам базар, Али? Зачем работать ради денег, если уже имеющихся хватит до скончания дней?

— Верно, — согласился юноша.

Дочь визиря поспешила к Биллингсу. Али-Баба следовал за ней по пятам.

— Как твоя голова, Билл? Полегче?

— Немного. — Собравшись с силами, Биллингс поднялся. — Дунни, немедленно надень шальвары!

Она безропотно повиновалась:

— Совсем про них забыла.

— Чего ради было вообще устраивать стриптиз!

— Чтобы разбойники не заметили фокуса с лампой, пока пялятся на мои ноги. Да и потом, одни шальвары я сняла, зато на мне оставались вторые.

— По сути, на тебе осталось нижнее белье! — негодовал Биллингс.

— Но ведь разбойники этого не знали.

— Розовые тебе очень идут, — с придыханием произнес Али-Баба.

Биллингс в бешенстве воззрился на юношу.

— Какая разница, идут или нет! Кстати, разбойники захватили с собой воды?

— Боюсь, только буза, — ответил Али-Баба.

— Мы можем подкрепиться и пивом, — вмешалась Дунни. — Все лучше, чем ничего. У меня во рту пересохло, даже говорить не могу.

Биллингс недоверчиво хмыкнул.

— Буза не только утолит жажду, но и подарит безмятежность, — вторил Али.

Биллингс решительно топнул ногой.

— Нет. — От одного лишь запаха ячменного пива, которым пропиталась вся сокровищница, к горлу подступила тошнота. Чего доброго, стошнит всех троих. — Безопаснее будет слетать к ручью. Но прежде поедим, если разбойники не тронули провизию. Кроме того, есть небольшой шанс, что куллехи не перевернулись, тогда мы сумеем утолить жажду на месте.

Он достал фонарик, на который воры почему-то не польстились, Али-Баба взял из ниши светильник, и троица двинулась по тоннелю во внешнюю залу. Дахиш не соврал насчет лошадей — за исключением тобогана, конюшня была пуста.