Роберт Янг - Анабасис во времени

Биллингс покосился на юношу, но промолчал.

У стен города он сбавил скорость. Луна, прервав ночное шествие, застыла прямо над башней, ее свет, соперничая с синевой, омывавшей городские постройки, придавал конструкции сходство с отлитым из металла факелом. На улицах по-прежнему не было ни души, повсюду разливалось синее озеро, да тусклое свечение сочилось из единственного окна в башне.

Тобоган медленно подплыл к окну, вблизи походившему на бойницу в толстой стене, и замер в воздухе. Помещение за окном тонуло во мраке. Отстегнув ремень, Биллингс повернулся к Дуньязаде.

— Дунни, я проникну внутрь, но прежде объясню, как управлять волшебным ковром — так, на всякий случай.

Она вскинула на него удивленные глаза.

— Ты отправляешься один, без меня?

— Не хочу рисковать. Не сомневаюсь, все пройдет гладко, но…

— Билл, ведь у меня кольцо!

Он выразительно похлопал себя по карману.

— У меня есть собственный талисман, не хуже.

— Без печати Сулеймана твой талисман бессилен против джиннов!

— Ошибаешься, — отрезал Биллингс и ткнул в контрольную панель. — Видишь зеленую кнопку? Нажимаешь ее, и сани летят вперед. Две кнопочки внизу — поворотники. Если надо повернуть влево, жмешь левую, если только поправить курс, жмешь слегка, для крутого поворота вдавливаешь до упора. То же самое с правой. Красная кнопка внизу-тормоз. Этим рычагом регулируешь скорость. Вперед — скорость увеличивается, назад — снижается. — Он вдруг замолчал. Дуньязада сидела, скрестив руки, и смотрела прямо перед собой. — Дунни, ты не слушаешь!

— Мне дела нет до того, как править твоим дурацким ковром. Если не возьмешь меня, обижусь и не буду с тобой разговаривать — никогда!

— Дунни, тебе со мной нельзя, точка!

— Нет, можно!

В отчаянии Биллингс обратился к Али-Бабе:

— Разберешься, как управлять ковром?

— Конечно! — отозвался юноша.

Биллингс угрюмо повторил инструктаж, подробно объяснил, как пользоваться антигравитационным генератором и инерционным регулятором времени внутри исторических эпох. Закончив, он спросил у Али, понял ли тот хоть что-то, ведь основная масса слов была на английском. К его величайшему удивлению, юноша кивнул.

— Да. Не бойтесь, эмир Билл, я справлюсь.

— Отлично. А пока оставайтесь здесь и ждите моего возвращения. Если не появлюсь к рассвету или, не дай бог, на вас нападут джинны, немедленно улетайте.

— Куда прикажете лететь?

— Обратно в пещеру. Но не волнуйся, я вернусь быстро, глазом моргнуть не успеете, а если нагрянут джинны, обращу их в ледышки.

Биллингс покосился на Дунни. Та сидела в той же позе: руки сложены на груди, взгляд устремлен вдаль. Ну и черт с ней, пусть злится! С морозителем в руке он шагнул на карниз и скользнул внутрь.

Конечно, затея рискованная. Минимум с десяток джиннов могли притаиться в темноте — от такой ватаги морозитель не спасет. Однако открывшееся его взору просторное помещение пустовало. В комнате не было ничего, за исключением громадного медного кувшина, подвешенного на трех медных цепях в двух метрах над полом. Слишком высокие своды придавали помещению сходство с кладовой. Потолок, стены, пол были из меди или из очень похожего сплава.

Напротив окна виднелась приоткрытая дверь высотой метров пять и метр в ширину. Судя по толщине, дверь тоже отлита из меди и весит по меньшей мере полтонны. Однако створка поддалась на удивление легко и распахнулась без единого скрипа.

Переступив через порог, Биллингс очутился на лестничной клетке. Слева пролет накренялся, перерастая в пандус. Напротив, стена из сверкающей меди с врезанной исполинской дверью делила верхние покои башни пополам. Стена справа по совместительству служила наружной.

На лестнице тоже было безлюдно.

В нос ударил едкий запах. Биллингс почуял его еще в зале, но не придал значения. Так пахнет проводка во время короткого замыкания.

Гарь?

Настораживало еще кое-что: тусклый свет, заливавший залу, внешнюю площадку и пандус, не имел видимого источника. Впрочем, ничего удивительного. Вплоть до начала двадцать первого столетия фотонное рассеивание активно использовалось для иллюминации.

Другой вопрос, почему джинны предпочли проверенному способу насыщенный темно-синий свет, который больше мешал, чем способствовал обзору?

Источник света наверняка таился за противоположной стеной. Биллингс подергал исполинскую дверь, но та не поддалась.

Вдруг там скрываются джинны?

Хотя нет, вряд ли. С морозителем наизготовку, Биллингс начал спускаться. Буквально через метр пандус резко забирал влево и чуть покатой спиралью уходил в недра широкого колодца, расположенного прямо посередине башни. Разглядеть, что находится внизу, мешала левая стена. Правая повторяла изгибы рампы.

Вскоре Биллингс наткнулся на очередную дверь. Махина легко распахнулась, словно не весила полтонны. За исключением окна, помещение ничем не отличалось от первой залы: никакой мебели, только огромный медный кувшин, подвешенный к потолку на медных цепях.

Биллингса так и подмывало снять его, чтобы заглянуть внутрь, но сосуд болтался слишком высоко, не дотянуться.

Далее тянулась целая череда дверей, все как одна незапертые (к слову, запорных механизмов на них тоже не было). Биллингс ткнулся в первые три, но, не обнаружив ничего, кроме уже знакомых кувшинов, решил не тратить время попусту.

Но вот двери кончились, дальше шли голые стены; постепенно пандус выровнялся, превратившись в длинный коридор. Биллингс понял, что добрался до первого этажа, и замедлил шаг. Башня словно вымерла; похоже, ее обитатели спали. Существовала вероятность, что коридор ведет напрямую в их опочивальни.

Дойдя до конца, Биллингс уперся в дверь такую огромную, что все предыдущие в сравнении с ней казались лилипутами. Однако открылась она, как и прочие, легко и бесшумно. За ней начиналась просторная зала. Нет, не просторная — громадная. С высоченного, метров пятнадцать, потолка свисал медный кувшин вдвое больший, чем предыдущие.

Биллингс сообразил, что находится уже не в башне, а в примыкавшем к ней куполе, чьи очертания с высоты скрывал пронзительный синий свет.

Сухой раскаленный воздух обжигал горло — казалось, в ротонде поселилась песчаная буря, заполонившая каждый уголок. Усилился замеченный еще в башне запах, сопровождавший шествие джиннов в оазисе.

Подобно остальным помещениям, ротонда поражала полным отсутствием мебели. Другое дело оборудование. У дальней стены высилось нечто, отдаленно напоминающее гигантскую консоль, ее венчало громадное табло — бесконечные ряды крохотных, с почтовую марку экранов образовывали исполинский квадрат. Консоль испускала бронзовое сияние; в целом, не считая гладких полов, ротонда походила на огромный медный пузырь.