Роберт Янг - Анабасис во времени

Первым делом Биллингс осмотрел сани. Похоже, Ибрагим всерьез подумывал о летных уроках и запретил разбойниками прикасаться к механизму. Даже аккумуляторы не сели — инерционный регулятор автоматически отключился через пятнадцать минут после приземления. К несчастью, все куллехи опрокинулись, в них не осталось ни капли воды. Биллингс проверил содержимое ящиков с продовольствием и инструментами. На вид все цело. Может, воры просто не справились с замками.

Теперь предстояло накормить три голодных рта. Дунь-язаде досталась порция солонины с сыром, Биллингс и Али-Баба довольствовались сосисками с бобами. Ужинали у входа в пещеру, лампа тускло озаряла своды, лунный свет плескался у ног.

— Билл, когда нанесем визит Ид-Димирьяту? — спросила Дунни.

— Сегодня.

— Я заставлю его рассказать нам про Занавес.

— С помощью кольца? — уточнил Али-Баба.

— Именно.

«Пропади ты пропадом вместе со своим кольцом!» — пронеслось в голове у Биллингса. Однако он подавил раздражение и стал обдумывать план действий. Допустим, джинн и впрямь существует, тогда есть какой-никакой шанс найти его и развязать язык. Конечно, шанс мизерный, но попробовать стоит, пусть даже ценой неизбежного посещения башни. Но в башню Биллингс отправится один. Дунь-язаде с Али он сообщит о своем решении, когда они доберутся до города.

По-хорошему, оставить бы их обоих в пещере, но риск слишком велик. Дахиш действительно заставил разбойников исчезнуть, но где гарантия, что они не вернутся. Нельзя допустить, чтобы юная парочка снова угодила им в лапы.

Когда с едой было покончено, Биллингс встал.

— Пора в путь.

— Билл, а как же сокровища? — встрепенулась Дуньязада.

— Заберем на обратной дороге.

— Я хочу взять волшебную лампу.

— Успеешь.

Дунни забралась в сани.

— Али, сядешь сзади нее на ящик. Держись за кресло, только покрепче.

Белый как мел юноша двинулся к тобогану.

— Не бойся, Али, — успокаивала его девушка. — На волшебном ковре летать весело.

— А я и не боюсь. — Али-Баба заклацал зубами и вцепился в кресло с такой силой, что костяшки чуть не выскочили наружу.

Не гася светильника, Биллингс устроился рядом с Дунни, пристегнулся, проверил, надежно ли пристегнут ее ремень. Удовлетворенный, он нажал кнопку свободного полета и активировал инерционный регулятор времени внутри исторических эпох.

— Тронулись.

Развернувшись, сани вырулили на лунную дорогу.

Сани приземлились на берегу почти там же, что и накануне.

— Али, опасайся гуль, — предостерегла Дуньязада. — Особенно в женском обличье.

— Гульи? О, я их совсем не боюсь.

— Все равно, будь начеку, — проворчал Биллингс.

Путники жадно припали к ручью; после Биллингс наполнил все шесть куллехов.

— Поплаваем, Билл? — предложила Дуньязада, пока он грузил кувшины в тобоган.

— Не сегодня.

— Тогда одолжи свой гребень. Хочу расчесаться.

Тем временем Али-Баба придвинулся к Биллингсу вплотную и зашептал.

— Локоны на ее челе темны как ночь, а лоб сияет, словно луна на небосклоне.

— Ты про Дунни?

— Никогда не встречал девы прекраснее, — продолжал Али.

Биллингс не нашел, что ответить.

— Наберем еще фруктов, Билл? — спросила дочь визиря, возвращая расческу.

— Почему нет.

Приметив урожайную ветвь, девчушка вскарабкалась Биллингсу на плечи — к вящему разочарованию Али, который жаждал оказаться на его месте.

«Отлично! Только влюбленного сопляка мне не хватало!»

— Лови! — Дунни бросила дыню, но та, выскользнув из рук Али-Бабы, плюхнулась на землю. Впрочем, юноша быстро приноровился, и без труда поймал остальные плоды. — Билл, достаточно?

Прищурившись, тот вглядывался в кроны.

— Дунни, не эту сову мы видели вчера?

Ночная птица сидела в листве и таращилась вниз круглыми, точно линзы глазами.

— Наверное, — откликнулась девочка.

— Попробуй дотянуться до нее.

— Не хочу. Еще клюнет.

— Не клюнет. — Биллингс напряг мускулы и поднял Дуньязаду повыше. — Хватай ее.

Кончиками пальцев она коснулась когтистых лап. Сова тут же взмыла вверх и растворилась во мраке.

Дуньязада спрыгнула на землю.

— Зачем тебе понадобилась сова, Билл?

— Думаю, она не настоящая.

— А похожа на живую.

— Скорее всего, она механическая, с ее помощью джинны следили за нами и подслушивали наши разговоры.

Дуньязада с Али-Бабой недоверчиво переглянулись.

— Наверняка джинны приказали ей шпионить за работниками в саду, те тоже принимали ее за настоящую. Но в действительности, эта сова — радиоуправляемое устройство, с линзами вместо глаз, передатчиками вместо ушей, и скоплением трубочек и проводов вместо мозга.

— Такого просто быть не может, — констатировала Дуньязада.

— Конечно, не может, — подобострастно вторил Али-Баба.

Биллингс вспылил:

— Почему джинны и гульи укладываются у вас в голове, а такая банальная вещь как механическая сова — нет? Ладно, пора убираться. Как знать, сколько их обитает в саду.

С дынями подмышкой, они вернулись к саням. Карманным ножом, на который не позарились разбойники, Биллингс разрезал три плода на четвертинки. Компания устроилась у ручья. Биллингс настороженно посматривал на другой берег, но гульи, заманившие его накануне, не появлялись.

Может, эти твари вампиры?

Вполне вероятно. Глупо отрицать их существование в краях, где обычные джинны соседствуют с просветленными, и где обитают птицы размером с реактивный лайнер.

Покончив со своей порцией, Биллингс убрал оставшиеся канталупы в ящик со снаряжением и продовольствием.

Дуньязада была тут как тут.

— Когда полетим в город?

— Как только вы с Али поднимитесь на борт.

— Считаешь, сова предупредила джиннов о нашем визите?

— Ты же не веришь в мою теорию насчет совы.

— Мне трудно верить в подобное, Билл, но думаю, ты прав. Хотя слабо представляется.

— Сова донесла лишь о нашем местонахождении, не более. При ней мы ни словом не обмолвились про город. Вряд ли джинны в курсе, куда мы направляемся. Другое дело, они могут поджидать нас. Али, поторопись, взлетаем.

Сани поднялись в воздух. Исходившее от города сияние по яркости не уступало серебристому свету луны. Биллингс взял курс на город и включил инерционный регулятор на полную мощность. Хоть бы Ид-Димирьят оказался дружелюбным джинном, а не ифритом.

Али-Баба успел побороть страх полета и вовсю болтал с Дунни, пока тобоган парил над посеребренными полями и садами, обрамленными сверкающей лентой ручья. После пары банальных фраз юноша вернулся к рассказам о любимой козочке, Дуньязада сочувственно вздыхала, слушая трогательные истории из детства Бадр-аль-Будур. Потом Али заговорил про отцовскую ферму, настаивал, чтобы Дуньязада непременно навестила его, когда они проберутся за Занавес. Конечно, он понимает: девушка принадлежит эмиру Биллу, их чувства вскоре окрепнут, и она станет его невестой, но любовь нельзя приручить, временами она проворно ускользает от преследователей и прячется в зарослях у дороги жизни. Если такое случится, Али-Баба будет счастлив, обрати Дуньязада на него свой прекрасный взор.