Максим Дынин - Между львом и лилией

Минго занимались примерно тем же, что и их «старшие братья» – ирокезы – собирали дань с тех, кто вел торговлю через Аппалачи, продавал шкурки белым. Они заставляли местные племена либо присоединяться к минго, либо платить им дань. Первоначально они считались союзниками французов, но затем их вождем стал Танахарисон.

Танахарисон родился в деревне катоба недалеко от современного города Буффало. Известно, что он рано потерял родителей и провел какое-то время среди французов. Сам же он утверждал, что французы сварили его родителей заживо и съели, что, конечно, маловероятно. Тем не менее, французов он всю жизнь люто ненавидел.

Во время первой экспедиции Джорджа Вашингтона в Форт Дюкень в 1753 году, Танахарисон стал его негласным союзником. Именно он участвовал в захвате и казни французского посольства у Грейт-Медоуз, и лично убил главу посольства Жюмонвилля. Место, где Вашингтон построил свой форт – Форт Несессити – было выбрано по совету Танахарисона. Но люди Вашингтона обращались с минго, как с рабами, и Танахарисон разочаровался в англичанах и ушел от англичан вместе со своими воинами, после чего фортуна отвернулась от Вашингтона, и он попал в плен к французам.

Танахарисон также отказался от участия в экспедиции Брэддока, хоть он и прислал английскому генералу восемь своих скаутов. В том же году, Танахарисон умер от воспаления легких, и вскоре после этого вождем минго стал молодой Сойечтова, также известный как Логан. В отличие от своего предшественника, он вел весьма миролюбивую политику, и при нем минго превратились в весьма успешных земледельцев, напрочь забыв свое бандитское прошлое.

Но в 1830 году Конгресс США принял Закон о переселении индейцев. У минго забрали их фермы, а их самих выселили в далекий Канзас, где они смешались с выселенными туда же индейцами каюга и сенека. А в 1869 году всех их выселили и оттуда, в Индейскую территорию – ныне это штат Оклахома. В 1950-х годах, потомки трёх племён стали называться Oклахомским племенем Сенека-Каюга, а от самобытности минго ничего не осталось – даже названия.

Ночь на 20 июня 1755 года. Монокаси.

Лейтенант Антон Могучих, позывной «Малыш».

После того, как Хас с Лёней и Рустамом сходили на рекогносцировку, группе довели замысел на бой. В принципе, он был прост, как лом в разрезе. Подгруппа боевого обеспечения в составе Урала, снайперской пары и Малыша располагалась на облюбованном взгорке, метрах в двухстах от деревни. Подгруппа управления, она же подгруппа резерва в составе Руссо, Кошмара и Ирокеза, располагалась на пригорке поменьше, уже в ста метрах от деревни. Хас планировал уничтожить часовых и тремя подгруппами войти в деревню. Две подгруппы должны были чистить ратушу, одна в это время – держать площадь и отстреливать наиболее смелых и ретивых. После ратуши и тюрьмы две подгруппы должны были взяться за особняки богатых бундесов.

План не блистал полководческим размахом, расчёт был на наглость и неожиданность. Атаку решили начать в «час волка», то есть под утро. Антон облюбовал себе позицию, расстелил каримат, и с удобством устроился в небольшой ложбинке. Со своего места он мог спокойно простреливать центр деревни и ее северное предместье, где и располагались интересующие их дома. Метрах в десяти от него расположилась снайперская пара. Корректировать их должен был Урал, у которого для этих целей был ТОД [72] Тепловизионный прибор с дальномером, азимутальным компасом и возможностью видеозаписи. .

Планировалось, что снайпера уберут часовых на башенках, после чего будут работать лишь на прикрытие основных сил группы. Антон уже начал было придремывать, когда в ухе раздалось:

– Руссо-Самуму. Я на позиции.

– Я – Руссо. Принял. Все готовы?

– Я – Урал. Один-один [73] Один-один или одиннадцать – сигнал подтверждения. Ноль-ноль – сигнал, что не принял или что-то не прошло. .

– Тогда начали.

И тут же рядом послышался голос Урала, выдававшего целеуказания снайперам:

– Дистанция 417 метров. Ветер юго-восточный, до 3 м/с.

Снайпера, заранее распределившие между собой цели, ввели поправки и навелись каждый на своих часовых. На дальней стороне было четыре поста и снайпера работали залпом, от краев к середине.

– Триста. Тридцать. Три.

Прозвучало негромкое «шшшшшш», и Антон увидел в ночник, как две крайние фигурки на вышках упали.

– Триста. Тридцать. Три.

Упали две фигурки по центру деревни.

«Началось», подумал Антон…

Ночь на 20 июня 1755 года. Монокаси.

Капитан Михаил Белецкий, позывной «Ромео».

Как только прозвучала команда от Удава «вперед», головняк рванул к воротам. К этому моменту подгруппа Самума одновременно со снайперами уничтожила ближних часовых. Миша, который был ровесником Хаса, и также как тот, мучился деформирующим артрозом коленных суставов, бежал и думал «да за что ж мне это… нет, чтоб посидеть с пулеметом на пригорочке…». Миша, который был единственным «пиджаком» [74] Пиджак – офицер, закончивший гражданское учебное заведение и получивший звание благодаря наличию в нем военной кафедры. Крайне нелюбимы в войсках. , которого Хас согласился взять в свою группу, и который получил свой позывной за дикую любвеобильность и кобеляж.

Миша, как правило, не слишком любил работать – особенность, которую народная молва приписывает детям «великого народа» [75] Имеются в виду евреи. , хотя от этого самого народа сам Миша постоянно открещивался. Но сейчас он несся на всех парусах вместе с Удавом и Динго к воротам. Чуть сзади легко скользил Салават, который был КМС по триатлону, полиатлону, и еще по паре легкоатлетических дисциплин. Он, казалось, был единственным, кто получал от бега удовольствие.

Удав и Миша подбежали к воротам и, повернувшись лицом друг к другу, взяли руки в крест, чуть расставив ноги и подсев, образовав таким образом «лягушку». Динго подбежал к ним и, встав к ним боком, плюхнулся на четвереньки. Салават, на бегу расстегнувший застежки «плитника» [76] Плитник – это, по сути, бронежилет и разгрузочная система, этакий чехол для бронепластин и подсумки c креплением. , быстро положил автомат, скинул «плитник» и, оставшись в одном поясе, коротко разбежавшись, толкнулся ногой о спину Динго и шагнул на скрещенные руки Удава и Ромео. Те моментально с силой подбросили его вверх.

Салават кошкой взлетел на верх ворот и, сделав выход силой, тут же исчез за ними. Через двадцать секунд ворота распахнусь, и Удав с Мишей тут же ворвались вовнутрь, расходясь «крючком» и контролируя подступы к воротам. Салават, быстро облачившийся в «плитник», вместе с Динго пристроились каждый к своей паре.