Мэтью Кирби - Валгалла: Сага о Гейрмунне [litres]

Гейрмунн хотел засмеяться, но ему было не до смеха. Жаль, что он не сможет исполнить просьбу Бирны. Это был бы ощутимый удар по гордости Крока. И вдруг до Гейрмунна дошло: а ведь есть другие способы ущемить гордость противника. И тем самым ослабить его.

– Смейтесь над ним, – сказал Адским Шкурам Гейрмунн.

– Смеяться? – переспросил Стейнольфур.

Гейрмунну было некогда объяснять. Он повернулся к Кроку, показывая куда больше уверенности и силы, чем было на самом деле.

– Скажи-ка мне, навозная куча, – начал Гейрмунн, двигаясь на противника, – сколько воинов ты потерял, пытаясь меня убить?

Датчанин взревел.

– Надеюсь, к своим побочным детям ты относишься лучше, чем к воинам твоего отряда.

– Замолчи! – крикнул Крок.

– А твои мелкие кучки дерьма столь же уродливы и трусливы, как ты?

Адские Шкуры громко засмеялись. К ним присоединилось несколько воинов из отряда Эйвор. Крок огляделся по сторонам, потом взмахнул мечом, но выпад был безрассудным. Гейрмунн просто отошел в сторону.

– Скажи нам, навозная куча, – продолжал Гейрмунн, – ты видел из окна питейного заведения, как топор Бирны размозжил голову лжекузнецу? В отличие от тебя, в той голове оказались мозги.

Крок с ревом атаковал снова и снова, ярясь все пуще. Теперь Гейрмунн наносил удары не мечом, а словами. Он бил по гордости датчанина. К удивлению Гейрмунна, его замысел удавался.

– Как звали ту несчастную? – спросил Гейрмунн. – Она теперь не в Валгалле, и это твоя вина. Ты был настолько глуп, что послал ее умирать безоружной.

Крок невольно оглянулся на своих.

– Уйми словесную мочу и сражайся! – заорал он, брызгая слюной. – Я зубами разорву тебе глотку!

Крок снова ударил со всей силы и снова промахнулся. Лезвие его меча взметнуло пучок срезанной травы.

– А ты видел, как монахи убивали твоих воинов? – спросил Гейрмунн.

Он кружил возле Крока, держась вне досягаемости и выискивая удачный момент для удара. Такая тактика не казалась Гейрмунну достойной, но в отличие от Крока он сражался не ради гордости.

– Знаешь, мы за стеной смеялись над тобой. Даже христиане смеялись над тобой.

Крок ревел, как разъяренный бык. Отшвырнув щит, он сжал меч обеими руками.

– Подумай, – говорил ему Гейрмунн. – Твое имя вызывает у монахов смех.

Крок в слепой, безумной ярости кинулся на него. Гейрмунн едва сумел увернуться, но получил рану в руку.

– Хальфдан узнает об этом, – сказал Гейрмунн и тоже отбросил щит. – Он узнает, что ты был дураком не только для датчан, но и для христиан. Таким тебя и запомнят.

– Замолчи!

Выпучив налитые кровью глаза, Крок бросился на него. И тут Гейрмунн увидел свой шанс.

Он проворно отскочил, затем повернулся и вонзил меч датчанину в бок, толкая рукоять обеими руками и чувствуя, как клинок прорывает слои плоти в голой груди Крока, а потом выходит из спины. Датчанин Крок попятился, затем изумленно взглянул на свою грудь и рухнул на колени, зайдясь кровавым кашлем.

Меч выпал из рук Крока и со звоном ударился о землю, это видели и слышали все. Воины трех сторон замерли, ожидая дальнейших действий Гейрмунна, но он думал только об Аслефе. Не хотел он отправлять в Валгаллу убийцу своего друга, но ради мира с оставшимися воинами Крока жестом подозвал одного из них.

Тот поспешил к своему командиру и вложил ему в руку меч. Изо рта Крока струилась кровавая пена, покрывая кольцо в носу. Голова запрокинулась. Сообщник Крока помог ему опуститься на землю, но полностью уложить не мог – мешало острие меча Гейрмунна. Голова Крока склонилась набок, и вскоре он покинул мир живых.

Изнуренный Гейрмунн медленно повернулся к Эйвор и соратникам.

– Поединок окончен. Пусть же он станет концом…

– Берегись! – крикнул Стейнольфур.

Прежде чем Гейрмунн повернулся, Эйвор метнула топор. Он пролетел мимо Гейрмунна и вонзился в грудь датчанину. Тот стоял в двух шагах позади, обнажив кинжал. Оставшиеся воины Крока схватились за оружие, но отряд Эйвор и Адские Шкуры быстро расправились с ними, пока уставший, ошеломленный Гейрмунн стоял посреди квадрата, где они с Кроком только что бились насмерть.

После короткого боя Эйвор подошла к Гейрмунну.

– Я догадывалась, что такое может случиться. – Нагнувшись, она вытащила топор из груди раненого датчанина. Тот застонал, забился в судорогах и умер. – Это было у них на лицах.

– Что?

– У таких воинов гордость и гнев идут впереди чести. А ведь я предупреждала их.

Гейрмунну по-прежнему недоставало воздуха. Тело исчерпало весь огонь. Его бил озноб.

– Это был не самый честный поединок, Гейрмунн Хьёрссон, – сказала она. – Но ты не нарушил закон, и я рада, что победа осталась за тобой.

– Я тоже рад.

– У меня остались вопросы насчет оскорблений, которыми ты осыпал Крока. Но они обождут, пока мы не тронемся в путь.

– В путь?

– Да, на моем корабле. – Эйвор кивнула в сторону причаленного судна. – Когда-то я была твоей гостьей в Авальсснесе. Теперь ты и твои воины будут моими гостями.

– И куда мы поплывем?

– В мой дом, – ответила Эйвор. – Мы отправимся в Равенсторп.

Вытащить меч из тела Крока оказалось гораздо труднее, чем вонзить. Стейнольфур вычистил и смазал клинок, затем похлопал Гейрмунна по спине и сказал, что он хорошо угостил свое оружие.

Перед отплытием они вырыли неглубокую общую могилу, где похоронили убитых. Небо к этому времени покрылось серыми тучами. Течение понесло корабль Эйвор на север. Они плыли мимо плодородных полей и зеленых пастбищ. Там, где течение слабело, воины садились за весла.

Пока плыли, Эйвор с Гейрмунном стояли на корме, возле ахтерштевня. Гейрмунн рассказывал о том, что приключилось с ним после их последней встречи. Он поведал ей, почему убил Фасти и каковы были дальнейшие события. Нить повествования тянулась от той смерти вплоть до сегодняшнего дня и гибели Крока с сообщниками.

– Если Хальфдан назначит виру, тебе лучше заплатить и окончить эту кровную вражду, – сказала она.

– Я бы заплатил, но он ничего не назначал, иначе Гутрум сказал бы мне.

– Гутрум хитер и смекалист. – Эйвор посмотрела на Адских Шкур. – Я невольно подслушала разговоры твоих воинов после поединка. Про тебя говорят то же самое.

– Я применяю любое оружие, какое есть под рукой, – сказал Гейрмунн. – Оказывается, самое смертоносное – не то, что выходит из кузницы оружейника.

– Думаю, это правда.

Эйвор показалась Гейрмунну сильнее, чем в Авальсснесе. Все в ее облике показывало, что она набралась богатого опыта и стала похожа на хороший меч, который часто пускали в ход и исправно точили.

– Никак не ожидал встретить тебя здесь, – произнес Гейрмунн. – Думал, ты по-прежнему в Ругаланне.