Станислав Смакотин - Немой пророк

Если, допустим, нет, не знает… На этом же можно сыграть?.. Насколько глубоко шарили его агенты? Сейчас и проверим! Раз ты всё про меня знаешь, и я сыграю в открытую! Держись тогда!!!

Я кидаю быстрый взгляд на убранство комнаты: письменный, заваленный бумагами стол, та самая скрипка на изысканном трюмо… Гигантский шкаф с аккуратно, по цветам отсортированными фолиантами… А вкупе с молодухой-кухаркой и заботливо расставленными по окнам фиалками, всё это ясно говорит об одном: чел, стоящий напротив, явно не собирается покидать этот мир. Ему в нём, в этом мире, хорошо и комфортно. А раз комфортно, то и…

— Вице-адмирал Рожественский, господин Герасимов!.. — делаю я полшага вперёд. Едва не соприкоснувшись носами с офигевшим от такой дерзости хозяином кабинета. И, демонстративно подняв руку, загибаю на ней большой палец.

— Что?!.. — непонимающе переводит он взгляд на мою ладонь.

— Генерал-адъютант Линевич!.. — не обращая внимания, ступаю я ещё на четверть шага. Загибая указательный.

— …?..

— Его высокопревосходительство, Сергей Юльевич Витте… Вчера, господин Герасимов! — наступать дальше некуда, и я останавливаюсь в сантиметре от фрака противника. Бывший наместник его величества Алексеев – сегодня. Знаете ли вы, что связывает всех этих людей?

Мы напряжённо стоим, дыша друг другу в лицо. Успев про себя отметить, что бывший шеф тайной полиции ближайшее время пил отнюдь не кефир и закусывал, кажется, чесноком, я заканчиваю начатое:

— Все эти господа, господин Герасимов, знали ответ на ваш вопрос! Вы же отлично знаете, наверняка, что как минимум с троими из них, исключая Алексеева, я тесно сотрудничал. Алексеев же – также, знал. Хотите пополнить их список, я вам на вопрос – тоже отвечу. Итак?..

Второй раз за день я подымаю эту страшную тему… Наверное, я должен чувствовать себя неким злым демоном, несущим смерть? Это ведь не игры – человеческие жизни! В моих, причём, руках… Куда же дальше лезть, если сегодня я примерно подобное говорил самому императору? А тут какой-то начальник охранки, причём, в отставке… Но мне похоже уже всё равно! Сказывается безумная психологическая усталость от происходящего. И, стоя напротив очередного человека, я банально ожидаю. Жду вполне предсказуемой реакции. Дальнейшее происходит, пожалуй, даже как-то буднично и предсказуемо:

Минуту назад могучий, уверенный в себе человек, гневно обличающий меня в грехах, вдруг скукоживается за пару мгновений, начиная с силой тереть виски. И вот мы уже не дышим друг дружке в лица, а Герасимов отступает сперва на полшага, затем ещё на шаг. А я, казалось бы, раздавленный обвинениями и неумолимыми фактами уже не жмусь к окну, а вполне вальяжно стою, почти расслабившись. Так и есть, этот парень явно очень хочет жить, я не ошибся! Но что-то больно он быстро поверил, странно… Не моя беда, эффект достигнут! А раз хочет жить, то… То сейчас я его и добью. И пусть выглядит это отнюдь не комильфо, но мне нужна информация. И я бью в лоб, не давая ему опомниться:

— Александр Васильевич… — присаживаюсь я на подоконник. — Лично мне лично от вас – нужно немногое. Я просто хочу знать, где можно найти предателя и двойного агента Евно Азефа. Которого вы, Александр Васильевич, взрастили.

Эффект от произнесённого подобен раскату грома, раздавшемуся прямо здесь, в кабинете. Дёрнувшись, как от укуса змеи, Герасимов вскидывает на меня ошеломлённый, даже какой-то дикий, взгляд.

Да, да, а ты что хотел… Я тоже, многое знаю! Не ты один такой крутой. Кстати, что-то довольно быстро поменялись роли… Сказать, что я этому удивлён? Ну-у-у-у-у… Да!

— Но откуда вы…

— Не важно. Пишите адрес, и я уйду!

Бывший шеф охранки замирает, имея вид человека, находящегося в полном ступоре. Бессмысленно переводя взгляд то на меня, то почему-то на потолок, кусает пересохшие губы. Наконец, словно в полусне, подходит к письменному столу и вынимает перо из чернильницы. Неужели вот так – просто? И это – такой-то зубр?!.. Сдаст мне Азефа? Не верю! Но… Чем-то я его сильно, похоже, зацепил… Плевать, мне нужен только адрес и катись он к чертям!

Через минуту Герасимов поднимается и вручает мне свёрнутый вполовину лист.

— Прочтёте, когда выйдете из дома, господин Смирнов. Не сомневайтесь, адрес там присутствует… Просто, поверьте. А теперь – уходите прочь! Более ни слова.

С отрешённым видом Герасимов прислоняется к секретеру, механически накручивая ус.

Ну, лады… Но если адреса там не окажется – я же вернусь?..

Хмурый бородатый агент, дежурящий за дверью, молча провожает меня до выхода из квартиры. Я долго копошусь у порога, не в силах отыскать фуражку на вешалке – подставка вся завалена разнообразными котелками и шляпами. Видно, хозяин дома тот ещё модник, любит одеваться. И когда я, отыскав, наконец, искомое уже нажимаю ручку двери, стремясь покинуть это место… В этот миг в дальнем конце этого дома и раздаётся звук, который я до конца своих дней уже не спутаю ни с петардой, ни с хлопушкой… По длинному коридору, минуя комнаты с тюлевыми занавесками и фиалками, до меня доносится сухой хлопок револьверного выстрела.

Смертным воем завизжала на кухне девка, бородач, едва не сшибив меня с ног, пулей бросается на звук… Но я уже знаю, что произошло. И даже догадываюсь, почему…

Выйдя из полутёмной квартиры и подойдя к окну, я дрожащими руками разворачиваю лист бумаги, вчитываясь в ровный, каллиграфический почерк:

Ул. Разъезжая, домъ 38, кв.17.

И чуть ниже, отдельно, выведена приписка:

Ожидание страшней самой смерти, господинъ Смирновъ. Пришелецъ изъ будущего.

Люди, тени… Тени, люди. Всё прах. Последние несколько месяцев я нахожусь в окружении людей, которые давным-давно умерли. Более того, если рассуждать с помощью подобной логики, то я вообще практически единственный живой человек в мире. Потому что те, кто окружал меня в моём времени, даже ещё не родились. Разве, несколько старичков где-нибудь в Азии – живут, говорят, такие, слыхал. Да в Китае, по-моему, существует деревня, жителям которой перевалило за сто – но сути дела это не меняет. С долгожителями теми я не знаком, они со мной – тоже.

Когда я был совсем маленьким, то иногда мечтал остаться один на всей планете. Так, чтобы проснуться утром, а вокруг никого: папы, мамы, прохожих на улицах… Вот было бы веселье, думал я – хочешь, заходи в любой магазин, бери там, что душе угодно! В школу идти не надо, спать можно хоть до обеда… Гуляй, не хочу! После, когда чуточку подрос и до детского разумения начали доходить некоторые практические нюансы (одному – скучно, продукты в гастрономе имеют свойство портиться, опять же – электричество, чёрт его дери, кто будет давать?), мечты несколько трансформировались. И в неокрепшей юной голове начало рисоваться подобие некой общины из нескольких любимых друзей и обязательно девочки, которая нравилась – соседки по парте по имени Оля. Оставшись одни на всём свете, мы должны были добывать еду с оружием в руках (каким образом и из кого – в мечтах не уточнялось, но это мелочи), жить полноценной жизнью в отсутствие вечно мешающих взрослых и этой самой жизни радоваться. Я так и видел себя брутальным пацаном с калашом (непременно!) наперевес, возвращающимся с охоты к жарко пылающему костру. Где та самая Оля в окружении нескольких везунчиков из моих фантазий вручала бы мне тарелку макарон с кетчупом – любимое блюдо детства… Естественно, главарём этой общины являлся бы я (мои же фантазии), и отужинав в окружении любимой женщины и вассалов, мы должны были сесть в самолёт и (разумеется, под моим управлением в кресле пилота) лететь куда-нибудь на море. Отдыхать, так сказать, коллективно и весело. Наверняка, многие дети грезят о чём-то таком – подобное одиночество кажется интересным приключением и драйвом, где всё решается как-то само собой, как в кино… Пока ты маленький. Только вот, произойди подобное на самом деле… Как это приблизительно произошло со мной…