Станислав Смакотин - Немой пророк

— Пригласите на свадьбу эм-м-м… Генералом? Только, чур, не свадебным? — воздев глаза к небу, едва сдерживается тот.

— Павел Иванович!

— Могу побыть и шафером, если молодые не будут против? — не отставая, продолжает доставать меня довольный собой генерал-адъютант. — А что? Я венец подержать – завсегда готов! Лишь прикажите!

И не стыдно? Смеяться над чистыми чувствами? Тьфу! Покосившись в сторону караула я с горечью осознаю, что ребятам наступила настоящая лафа, особенно тому, что стоит ближе. Второму повезло явно меньше, но обладай человеческие уши способностью мгновенно расти… В пропорциях гусарской головы обнаружился бы явный дисбаланс. Совсем нехарактерный для столь ответственного поста под номером один!

— Откуда знаю – не удивляйтесь… — становится серьёзным генерал. — Привезти сюда сейф покойного адмирала Рожественского государь поручил мне. И опыт старого вояки, не сочтите за дерзость, подсказывает, что одним сейфом дело не ограничится, и привезу я вам, господин Смирнов, кой-кого ещё…

— Павел Ив…

— Ладно, ладно… Не горячитесь. Теперь о насущном! — с лица генерала окончательно слетает тень улыбки. — И наделали же вы шороху во дворце, господин Смирнов – всё Царское Село гудит, аки растревоженный улей! Признавайтесь – что вы такого сказали государю?

— А что такое?

— А вы будто не знаете?

— Ну…

— Созван Комитет министров – раз! — загибает Мищенко первый палец. — Это завтра.

— Та-а-а-к? — делаю я заинтересованный вид.

— В срочном порядке из Саратова вызван господин Столыпин – два! — загибает он второй. — Уже сегодня!

— Ого?!.. — притворно удивляюсь я.

— Да… — Мищенко, наконец, сурово оглядывает ближайшего к нам гусара. Глаза парня, вопреки всяческим уставам, давно уже просверлили в нас дырки. Впрочем, участливый генеральский взор тут же возвращает служивые буркалы на место, то есть, куда им и положено – в никуда. Неодобрительно покачав головой, Павел Иванович продолжает:

— …Судя по дворцовым слухам, а за пару часов тут я их наслушался столько, сколько за всю жизнь не пришлось… Петра Аркадьевича прочат на должность премьер-министра? В новом правительстве, ведь так, господин Смирнов?

— Ну-у-у-у…

— Учитывая арест и отставку господина Герасимова, как и слух о новой реформе, касаемой избирательного права… Я теряюсь в догадках, господин Смирнов – не вы ли тому причиной?

Эх, Пал Ваныч, Пал Ваныч… Всего-то ты и не знаешь даже – одних дворцовых сплетен здесь маловато будет. Всё только начинается, пожалуй. Не знаешь ты о том, к примеру, что из Михайловской артиллерийской академии сюда в срочном порядке вызваны оружейные спецы, с которыми я встречаюсь завтрашним вечером. Как приглашён из Медико-хирургической академии сам Павлов – да-да, тот самый Павлов, которого собака! С ним встречаюсь послезавтра… И пусть ещё не существует в природе «Руссо-Балта», а есть всего лишь кустари, латающие что-то в виде самодвижущихся колясок, но… Но и у меня в планах пока не организация завода «Феррари». А только отрывочные знания простого автолюбителя из будущего. На уровне матов и коленвала, естественно, но авось что-то и объясню здешним механам. Всё только начинается, Павел Иванович, всё только начинается!

— Павел Иванович, можно просьбу?

— Давайте!

— Павел Иванович, я хотел просить его величество передать во Владивосток одно письмо… Ну, вместе с поездом и посыльным… И раз уж вы являетесь тем самым особым посыльным… — позорно замолкаю я. — Вы когда отправляетесь?

Достав часы из кармана, генерал хмурится:

— Уже должен быть в пути!

— Полчаса у меня есть?

— Двадцать минут! — коротко отрезает Мищенко. Увлекая меня, к полнейшему разочарованию караульных, по крыльцу парадного входа.

— Я уложусь! Где тут можно найти бумагу и чернила, Павел Иванович?!!!..

Во дворце царит суета. Не знаю, привычная она здесь, или нет, но утром всё было иначе. То ли действительно, я наделал тут шороху своим появлением, то ли всё обстоит, как обычно… Целая армия лакеев в пышных ливреях, шталмейстеров, военных и ещё Бог знает кого снуёт туда-сюда, имитируя видимость бурной деятельности. Причём, если проследить за каждым в отдельности, вне общего хаоса, можно легко заметить, что никто особо ничем не занят.

Прислонившись к подоконнику и сделав вид, что изучаю картины на стенах, я для надёжности эксперимента вычленяю из толпы одного толстого лакея с устройством, отдалённо напоминающим швабру и ведром. Потоптавшись в углу и шоркнув пару раз паркет для вида, объект с важным видом шествует мимо меня к лестнице, где бесцеремонно борзо повторяет процедуру. Поглядев украдкой по сторонам и поняв, что «хвоста» нет, толстяк-лакей убывает в прежний угол, шоркнуть шваброй уже шоркнутый им минуту назад паркет. Ничуть не смущаясь, причём. Эх, сюда бы нашего завхоза Ударцева из моих «Горэлектросетей»… Тот бы их махом научил родину уважать! Дал бы по тряпке в руки и обложил бы парой ласковых. А чуть что не так – той же тряпкой, только ссаной – на улицу, на мороз… Россия, ёлки палки! Как она есть, родимая.

Впрочем, а сам-то чего? Лучше? Уже полчаса как я собираюсь пройти пару кварталов и навестить служебную квартиру господина Герасимова, где моими стараниями тот томится под домашним арестом. Собираюсь, да не могу – ноги не идут. Это на страницах книг легко, наверное, наблюдать, как уверенный в себе крутой персонаж меняет будущее направо и налево, отбрасывая людей, будто шашки в «Чапаеве». Захотел – снял человека с должности, захотел – тут же его «допросил», или, как я предпочитаю выражаться, «поговорил» с ним, без зазрения какой бы то ни было совести… А ведь у человека карьера была, семья, дети… Да и достаточно ли у меня было оснований так давить на Николая, чтобы этого Герасимова убирать? Что я, собственно, о нём, а точнее о царской охранке того времени, знаю?..

Проводив в очередной раз глазами наглого лакея (на сей раз тот, очевидно решил поменять воду в изящном ведёрке, для чего скрылся в уборной под лестницей), я, миновав гвардейцев и пару господ в гражданском, выхожу из Александровского дворца, направляясь прямиком к Бульварной улице.

Итак: охранка. Ведомство – аналог нашего ФСБ, только в сильно упрощённом варианте. Проще говоря, исключительно политический сыск. Спецслужба, раскинувшая обширнейшую агентурную сеть в целях слежки и профилактики так называемых «оппозиционных» движений в тогдашней России. Я не назову себя знатоком этого ведомства, но прочитанного о тех ребятах и их «деятельности» в этом времени вполне хватает, чтобы Герасимова было за что арестовывать. Ещё бы – только два имени, которые на слуху, уже говорят о многом: Азеф и Савинков. И если о втором известно меньше, то первый, Евно Азеф, личность легендарная в самом плохом смысле этого слова. Член боевого крыла эсеров и одновременно стукач той самой охранки, ублюдок и предатель без каких-либо моральных принципов. Умудрялся одновременно как организовывать теракты, так и закладывать их исполнителей. Убийство Плеве, гибель одного из Романовых, великого князя и московского генерал-губернатора – вот только самые громкие его деяния! Кстати, гибель Витте – готов спорить, тоже без него не обошлась!..