Станислав Смакотин - Немой пророк

Погрузившись в свои мысли и не замечая ничего вокруг, я выхожу за пределы парка Александровского дворца, немедленно натыкаясь на бородатый казачий патруль. Патруль, надо сказать, наряжен весьма экстравагантно по нынешним меркам: на парнях алые мундиры и меховые, несмотря на август месяц, шапки. Ей-ей, королевские гвардейцы, но только в русском, конкретном варианте! Интересно, а головные уборы тоже – из медведей? Явно не из кролика, впрочем! Залюбовавшись на столь модных казаков, я едва не упускаю из виду двух граждан в сюртуках. Остановился я – и они встали, тут же развернув газету и приступив к бурному обсуждению. Подавив неприятное чувство внутри (мало ли – царский объект, их тут как тараканов на кухне во времена перестройки, кто жил тогда – поймёт), я вновь погружаюсь в размышления, топая к месту назначения.

…Герасимов не может не знать, что этот тип даёт как нашим, так и вашим. Иначе какой он тогда глава спецслужбы?!..

Неприятная мысль шилом пронзает мой мозг.

Что характерно, кстати, в этом мире и этом времени об Азефе, как предателе вообще мало кто знает, дорогой ты мой попаданец. Пожалуй, только сам Герасимов и я. Только тот – по роду своей спорной деятельности, а я – по факту своего какого-никакого, но знания истории. И что делать? Бежать завтра к Спиридовичу и выкладывать всё начистоту? Мол, есть такой суперсекретный агент Азеф в твоём новом ведомстве и давай его привлечём типа? Ха! Ну, допустим, Спиридович меня послушает – его государь обязал. Приедем мы к тому же Герасимову и спросим такие: «Давай, мол, Герасимов, выдавай нам Азефа!..» А Герасимов репу почешет и заявит – не знаю совсем ничего, ребятушки! И концы в воду. А я очень сомневаюсь, что в этом времени из бывшего главы охранки станут что-то вышибать: во-первых, здесь не ментовка девяностых и всё благородно. Во-вторых же, не та Герасимов фигура, чтобы к нему что-то такое применяли, слишком уж он много знает. Я больше, чем уверен – выпустят из-под ареста через месяц-другой, и растворится бывший глава охранки на просторах необъятной. Поскольку владеет товарисч ну очень серьёзной информацией, по-другому и быть не может… А Азеф тем временем прикончит ещё нескольких министров, и хорошо если не членов царствующей семьи… Учитывая, что теперь он работает вместе с Троцким и Лениным, судя по прокламациям на вокзале… Как пить дать, поскольку эта милая компания теперь вместе, она ни перед чем не остановится, уж мне-то объяснять не надо! А это значит… Значит…

Я останавливаюсь напротив дома с табличкой: Бульварная улица, д. 5. Вот я и пришёл – служебная квартира Герасимова находится здесь.

…А это значит, Слава, что именно тебе придётся надавить на человека, который сам по роду деятельности привык всех давить. Всеми правдами и неправдами вытащив у него явку, или как там у них это называется, предателя Азефа. Приехали!

Придя к этой нехитрой мысли путём сложных логических размышлений, я столбом замираю у парадного. Ровно для того, очевидно, чтобы заметить краем глаза, как две фигуры в сюртуках тоже остановились на углу дома. Та-а-а-а-ак… Становится совсем интересно! За мной снова следят? Кто на этот раз?

Один раз меня уже хотели своровать в Мукдене, и я отлично помню тот случай. Кстати, что это было – я до сих пор не знаю: Линевич, Царствие Небесное ему, от ответа на мои вопросы уклонялся, а Мищенко не в курсе дела, лишь пожимал плечами… Хорошо, если это обычные шпики из бывшего ведомства Герасимова! Но в последнее время, после подлости на утренней дуэли, что-то у меня нервы расшалились… Лучше перестраховаться! Эх, Мищенко бы сюда – да убыл час назад во Владик!!!.. Как всегда – не вовремя!!!

Невероятным усилием воли остановив правую руку, поползшую к кобуре, я со скрипом открываю массивную дверь, оказываясь в подъезде. Пока глаза привыкают к полумраку я замечаю, что консьержа здесь не предусмотрено – дом хоть и элитный, но как-то так, жильцы, видно, сами по себе… Быстро вынув наган я замираю у стены, стараясь не дышать.

Откуда-то сверху доносятся звуки скрипки: смычок под умелой рукой выводит что-то столь жалобное и заунывное, что напрочь перестаёт хотеться жить. Тут и без депрессивной музыки, мягко говоря, происходят события, а ещё этот музыкант… Чтоб его!..

В томительном ожидании проходят несколько секунд, кажущихся мне вечностью. Наконец я слышу, как кто-то подходит к двери с той стороны. Вот раздаются тихие голоса, кто-то берётся за ручку двери, чуть медлит…

Слившись со стеной, я поднимаю револьвер на уровень человеческой головы, положив на курок большой палец. Где-то в глубине души фигея над собой: ещё два месяца назад, в моей обычной жизни, подобное было бы абсолютно невозможно! Здорово же пообтёрся я тут, в прошлом!!!..

В прохладное помещение врывается тёплый воздух и луч света, который тут же загораживает тень. В голове проносится сцена из какого-то фильма: точно так же кто-то заходит со свету, и некоторое время ничего не увидит в полутьме, как я минуту назад! Значит, у меня будет пара секунд… Но их-то двое, а я – один!

Дверь закрывается. Нет, вошёл один, второй остался на улице!!! Та-а-а-а-а-к…

И очень-очень медленно, как мне кажется, я прислоняю ствол нагана к виску вошедшего:

— Стоять!

«Сюртук» замирает от неожиданности – явно не ожидал такой встречи! Человек этот ниже меня и лица в полумраке не разглядеть, но приземистая коренастая фигура наглядно предупреждает, что в рукопашной с таким лучше не сталкиваться. Люди подобной конструкции имеют обыкновение крепко стоять на ногах и напрочь игнорировать попытки борцовского захвата. Этакие пожарные бочонки, наполненные водой – что называется, не сдвинуть с места… А если он, к тому же, из из охранки – то явно чего-то такого ещё и умеет, подлец такой… И потому я на всякий случай делаю шаг назад:

— Чего надо?..

Молчание в такой ситуации влечёт за собой непредсказуемые последствия. И человек под дулом револьвера слава Богу, это осознаёт:

— Вас охраняем, господин флигель-адъютант! — напряжённым голосом, но спокойно отвечает он.

— Меня?

— Вас.

— Кто таков?!

Человек секунду мнётся, но настойчивое шевеление револьверным стволом производит эффект. После глубокого вздоха я слышу:

— Отдельного корпуса жандармов обер-офицер. Андропов моя фамилия…

— Кто-о-о??!..

— Андропов?.. — повторяет он удивлённо.

— А на улице кто остался, тот не Семичастный? — я, наконец, опускаю наган. Держать бедолагу под прицелом действительно, больше не имеет смысла.

— Н-нет… — Андропов немного расслабляется. — Петрушко.

Вот, всегда так! Ждёшь схватки с коварным противником, адреналин в крови бурлит, лопаясь пузырями… А на поверку выходит, что всего-то и делов, что за тобой следовал в целях охраны товарищ Андропов (бывают же в природе совпадения, не перестаю удивляться?). Правда, без Семичастного и с Петрушко, но тоже вполне себе.