Сергей Ежов - Пушинка в урагане

— Ну что же, такова его доля.

В своё время я служил срочную службу во флоте, причём не в оркестре, а в береговой артиллерии. На время моей службы пришлось очередное обострение международной напряженности, и поэтому в нашей стране частенько проводились различные учения армии и флота. А мы, как представители промежуточного рода войск, участвовали в учениях и с теми, и с этими. Вот нам, матросикам и приходилось шуршать во время подготовки к учениям: рыли окопы, строили деревоземляные укрепления, расставляли мишени, возводили командные пункты и трибуны для приглашенных наблюдателей. Именно там я видел кривые недовольные рыла наших заклятых друзей, пиндосов и полупиндосов, то есть, американцев и англичан, когда они видели, как летят щепки от силуэтов, раскрашенных в цвета армии США. А им ещё показывали, как сметаются с поверхности позиции, оборудованные в строгом соответствии с НАТОвскими уставами, и как снаряды и ракеты превращают в хлам движущиеся мишени, чем-то похожие на реальные корабли альянса.

Перед манёврами почётных гостей прокатили на двух больших моторных катерах по заливу, чтобы они смогли осмотреть старую броненосную батарею «Севастополь», недавно исключенную из состава флота. По особой просьбе им предоставили возможность подняться на борт обречённого корабля и даже спуститься в трюмы, наверное, для того, чтобы удостовериться, что там не заложены мины. Потом их в колясках провезли по местности, изображающей плацдарм, захваченный некой армией, привезённой сюда совершенно условным флотом. Гости осмотрели добротно построенные редуты, артиллерийские погреба и прочее хозяйство условного полка. Особенного внимания удостоились батареи пушек и гаубиц, подготовленные к обороне. Орудия мы установили из числа списанных и предназначенных к переплавке. Затем гости заняли места на береговой трибуне, где всем желающим были предоставлены подзорные трубы или новомодные бинокли. Другие приглашенные вышли в залив на катерах, чтобы наблюдать воздушную атаку «вражеского флота». На каждом катере присутствовал офицер, комментировавший происходящее.

Там же, примерно в километре от броненосца и транспортов, находилась и императорская яхта, но самого императора на ней не было: он пожелал увидеть воздушную бомбардировку с самолёта. Наследник цесаревич выразил то же пожелание, и мы пришли к мнению, что лететь нужно двумя самолётами, чтобы было удобно наблюдать, не мешая друг другу: всё-таки император и особенно цесаревич весьма габаритные мужчины.

К данному времени Можайскому удалось построить только два пассажирских самолёта, получившихся похожими на «Фоккер» начала тридцатых годов, разве что моторы мы не просто подвесили под крыльями, а культурно убрали в каплевидные обтекатели.

Прежде всего, государь и цесаревич пожелали осмотреть бомбардировщики и боеприпасы для них. Делать нечего, повёл на лётное поле и стал давать пояснения:

— Обратите внимание, в этом окопе мы держим бомбы. По мере надобности сии боеприпасы доставляются на поле и подвешиваются к самолётам. Как видите, бомбы имеются нескольких калибров: самые маленькие переделаны из разрывных снарядов для пушки Барановского, путём установки чувствительного ударного взрывателя, который срабатывает даже от удара об мягкую землю и воду. В задней части снаряда имеется хвостовик, служащий для стабилизации бомбы в полёте. Это увеличивает точность бомбометания. Далее лежат бомбы из снарядов три, пять и восемь дюймов, переделанных по тому же принципу. И, наконец, бомбы с зарядом в двести килограммов флегматизированного динамита. Как видите, бомба похожа на предыдущие, однако, отличается тонкостенным корпусом. При её создании мы преодолели массу трудностей, самая очевидная и самая тяжёлая была такой: необходимо было заставить бомбу взрываться не от удара об воду, а только после рикошета, на чётко отмеренном расстоянии от борта цели.

— Для чего такая сложность, — полюбопытствовал цесаревич.

— В этом случае борт ломает не просто удар взрывчатки, а удар воды, направленной взрывчаткой. Это называется гидродинамический удар. Разрушения в сем случае оказываются куда большими.

— Любопытно, — пробормотал император. — А что говорят господа военные моряки?

— Они скажут своё слово после манёвров. Я считаю, что лучше один раз показать, чем сто раз рассказывать. Военные за свою службу наслушались столько врак, видели столько пустых прожектов, что скептически относятся ко всему, что не подтверждено практическим результатом. Считаю такую позицию совершенно правильным подходом к делу.

Два адмирала, генерал и несколько офицеров из царской свиты, при этих словах, поощрительно улыбнулись и покивали головами.

— Не слишком ли велик заряд большой бомбы, — спросил цесаревич.

— Для представленной цели он, может быть, и велик. Но в бою лучше ударить чуточку сильнее и тем добиться решительного результата. К тому же, как вы знаете, размерения броненосцев увеличиваются год от года, так что бомбы сделаны, так сказать, «на вырост».

Перешли к бомбардировщикам.

— Обратите внимание, — начал я давать пояснения. — Перед нами отлично показавший себя самолёт М-3 конструкции адмирала Можайского. Самолёт был решительным образом улучшен и усовершенствован, и получил наименование М-3, «Коршун». Скажу об улучшениях: во-первых, вместо двух маломощных паровых машин и тяжелого котла были установлены два новейших пятицилиндровых двигателя внутреннего сгорания, созданного под общим руководством генерала Паукера. В результате резко возросла полезная нагрузка самолёта. Теперь кроме двух пилотов самолёт может нести до трёхсот пятидесяти килограммов груза. В данном случае на самолётах подвешены две бомбы по пятьдесят килограммов под крыльями, и одна двухсоткилограммовая бомба на внутренней подвеске.

— Извините, Пётр Николаевич, на какой подвеске, — стал оглядывать самолёт император, — я, признаться, ничего не примечаю.

Я дал команду, и пилоты открыли бомболюки. Присутствующие тут же смогли увидеть бомбы, висящие во чреве самолёта.

— Любопытно, — кивнул головой император, — бомба расположена внутри, чтобы не мешала полёту?

— Совершенно верно, ваше императорское величество.

— Прошу вас, Пётр Николаевич, продолжайте.

— Ещё одно важное отличие новой модели, это форма воздушного винта. Новая форма даёт лучшую тягу и прибавку к скорости. Сейчас для изготовления новейших винтов мы организовали отдельный цех, а позже, я полагаю, придётся строить завод по выделке винтов для самолётов.

— Неужели потребуется столько винтов?

— Да, ваше императорское величество. Наш авиазавод первый в мире, но в Европе и Америке изобретатели строят свои самолёты, и всем нужны моторы и винты.