Виталий Виниус - Римские вакации

Мы вошли вовнутрь; Юлия аккуратно прикрыла дверь. В раздевалке никого не было. Не скидывая простынок, мы прошли дальше и тут же наткнулись на трио Джонов, толпившихся при входе. Теперь уже я с удовольствием толкнул Джона, организовывая себе и Юлии путь.

Первым делом бросилась мне в глаза коренастая пузатая фигура стоявшего на краю бассейна Раиса. Подбоченившись в жирные бока и самодовольно выставив обчекрыженный срам, почти терявшийся в чёрных лохматых зарослях, он глядел сверху вниз на своих девиц, пребывавших в водоёме, воды в котором было едва по пояс.

Раис благосклонно кивал им и назидательно приговаривал:

— Отмокайте, отмокайте! Чтоб всё гигиенично…

Девицы согласно агакали и, присаживаясь на корточки, старательно окунались.

Раис поднял голову, узрел меня с Юлией и Джона с близняшками и загомонил:

— А вы чо, как незваные? Скидайте тряпки! — а потом добавил не без остроумия: — Встречают по одёжке, а провожают без неё!

— Вот, вот! Присоединяйтесь к нам! — жизнерадостно замахал рукою Боба из общей кучи остального банного коллектива, примостившегося на одной скамейке.

Стоявший доселе в позе официального монумента Джон снял простыню с многозначительной неторопливостью, словно под ней скрывался торс Аполлона, сложил её квадратиком и аккуратно перекинул через торчавшую руку бронзовой нимфы, стоявшей на мраморном постаменте сбоку от входа. Близняшки вслед за хозяином обнажились совершенно синхронно, предъявив обзору гибкие хрупкие тела с торчавшими задиристо остроконечными грудками и отроческим пушком внизу тугих животиков, после чего все трое благополучно прошествовали к скамейке.

Джон плюхнулся на мрамор сидения, поёрзал задом и одобрительно заметил:

— Однако, тёплая как печка.

Из чувства противоречия я подошёл к скамейке у противоположной стены — напротив честной компании — небрежно освободил чресла от покрова и уселся. Скамейка и в самом деле была уютно тёплой, хотя и несколько жестковатой, отчего я приспособил простынку под задницу.

Юлия также скинула простыню и, стыдливо ёрзая плечами, примостилась рядом, сжав судорожно колени и, как бы невзначай, прикрывая руками грудь. Воцарилось молчание.

— А что не купаемся? — решил я прояснить банный вопрос.

— Воду горячую заказали прямо в бассейн… А Тит чего-то мудрит, воду не даёт… — буркнул Лёлик, надёжно зажатый между сестричками.

Младшая доверчиво прижималась к нему как младенец к мамке; старшая же, вольготно раскинувшись и пристроив локоть на Лёликином животе, вытянула голенастые ноги и с видимым удовольствием быстро шевелила пальцами.

Дверь вновь с грохотом распахнулась; влетел Серёга, прижимая к груди целую вязанку свеженаломанных лавровых веток. Он споткнулся о ноги голенастой, выронил ношу и, заругавшись по матери, выписал девице гулкий шелбан.

— Не тронь девушку! — натужно закричал Лёлик, но как-то нехотя, словно только из чувства долга.

— Копыта пусть подберёт, коза противная! — весьма обоснованно заметил Серёга и принялся из веток составлять солидных размеров веник.

— А ну-ка, побольше мне! Сейчас попарю пташек моих! — важно прогундел Раис, присел рядом с Серёгой и стал собирать уж совсем гигантский веник, заботливо поглядывая на пташек, продолжавших торчать из воды наподобие занятных гигантских поплавков.

Пташки озадаченно заойкали и испуганно затаращились, поскольку не имелось в латинском языке такого кондового банного термина как "парить", отчего Раис воспользовался исконным российским словом, ну а барышни, с тем, в силу своего недемократического воспитания решили, видно, что их хотят просто-напросто вульгарно высечь.

В дельфиньих медных до блеска начищенных мордах залихватски фыркнуло, прыснули тонкие струйки, обернувшись роскошными серебристыми потоками, с шумом пролившимися в бассейн. Вода забурлила; белесый пар поплыл лохматыми клубами. Бассейн начал быстро наполняться.

— Живём, мужики! — гаркнул Серёга, отбросил недоделанный веник и с криком: — Айда купаться! — ласточкой плюхнулся в воду.

Брызги фонтаном окатили всю братию; Лёлик заорал обиженно, отпихнул сестричек, приноровился было тоже сигануть в водоём красиво, но благоразумно раздумал и стал сходить по ступенькам осторожно, пробуя ногой воду. Сзади подскочил Боба, с хихиканьем пхнул благоразумного в спину; Лёлик умудрился, изогнувшись гимнастически, зацепиться за хулигана и захватить того в свободное падение, результатом коего явился шлепок плашмя, вызвавший уж вовсе водное извержение.

Раисина ядрёная красотка вдруг закудахтала, запищала восхищённо, задышала часто, выставляя из воды сдобные караваи бюста, после чего совсем уже закатила блаженно глаза, будто вспомнила что-то совершенно приятное. Вынырнул из-под неё Серёга, подскочил из воды мячиком, замолотил себя в грудь кулаками совсем как Тарзан.

Раис от такого хамства скорчил премерзкую рожу и тяжеловесным бегемотом ухнул в бассейн, да столь неудачно, что голова его по непонятному недоразумению основательно перевесила, и выставились из воды многозначительно Раисины дебелые окорока. Впрочем, они недолго украшали собой банный интерьер — произведя изрядное бултыхание, Раис геройски вынырнул; отфыркавшись, подгрёб, тряся щеками, к месту непотребного действия, оттёр толканием плеч Серёгу от зашедшейся в восторге красотки, поглядел на неё гневно, сунул руки в воду поглубже, сделал ими что-то, отчего девица ойкнула и жалобно заныла.

Появился вилик с охапкою губок. Раис скомандовал ему бросать губки в воду, что Тит и сделал широким жестом сеятеля.

Старшая Лёликина куртизанка непонятно почему живо заинтересовалась личностью вилика, встала со скамейки, заложила руки за спину и принялась разглядывать его внимательно, покачиваясь с пяток на носки и выпячивая зачем-то малозаметную грудь. Вилик что-то сказал вполголоса любопытной и, неизвестно кому поклонившись, ушёл.

— Эй, чего выпятилась перед посторонним! — несколько запоздало заорал Лёлик. — Спрячь титьки, я кому сказал!

— Да уж так спрятала, что и не видать совсем! — весело откомментировал Серёга.

Лёлик было повернулся, чтоб отбрить охальника, но сказать ничего не успел, так как подкравшийся сзади Боба взмыл из воды, как молодой дельфин, чуть ли не до потолка и с молодецким уханьем всем своим немалым весом обрушился на несчастного Лёлика, отчего тому пришлось на полуслове уйти на дно.

А девица, из-за бесстыдства которой Лёлик, потеряв бдительность, собственно говоря, и поплатился, обстоятельно и со странною какой-то ухмылочкой поглядела на бурный процесс утопления своего владыки, после чего, махнув приглашающе рукой сестричке, неуклюжим страусом полезла в бассейн. Оказавшись в воде, девица неторопливо переместилась к месту садистского утопления Лёлика, так же не торопясь вцепилась садисту Бобе в шевелюру и принялась деловито и методично макать того физиономией поглубже, с интересом наблюдая за происходившими от этого пузырями и бульканьем.