Алекс Коста - Вавилон и Башня

– Ишь… – протянул Пекарь, не зная, что еще сказать.

На это и расчет. Вениамин отлично понимал, что с Пекарем бесполезно мериться силой. Это «его территория». Он был физически здоровый, будто из какого железа. Ручищи-лопаты, маленькая голова, «бычья» шея, чуть не с саму голову шириной, и гибкие ноги «колесом». А вот в договоренностях Пекарь был никакой. Если б Вениамин сейчас убрал Пекаря, его братва накинулась бы на него и всех «преображенских». И неважно, кто бы вышел победителем, «битцевские» или «преображенские». Пусть даже и «преображенские». Важно, что были бы потеряны силы и время. Совсем не на то, что нужно.

«След добычи» каким-то особым образом крутанулся внутри Вениамина и помог спокойно «добить» Пекаря железными аргументами:

– Будешь со своими рынок помогать строить, будем делить с тобой кооперативы. Рынок общий и кооперативы общие.

«След добычи» сделал удивительную вещь, как уже потом понял Вениамин. Он помог прижать Пекаря, а потом, наоборот, дать ему неплохую подачку.

– Пек… пек… братка… – завыл Ерема, собрав последние силы. – Завали этих пидоров, завали, братка. Смотри, чего они с твоим друганом сделали…

– Сам хлебало завали, – раздраженно ответил Пекарь.

Вениамин понял, у него получилось. Пекарь решился.

– Давай, собирай своих, перетрем детали. Только без торпед, по-хорошему… – было видно, что Пекарь, который настраивался на драку, все-таки недоволен одним лишь разговором и хочет побыстрее свалить.

– Лады, – спокойно сказал Вениамин. – Что с ним? Нужен тебе? – показал он на Ерему.

– Не… – протянул Пекарь, развернулся и пошел враскачку, опять по самой середине проезжей части, между двумя рельсами.

Вениамин подошел к Ереме. Он чувствовал, что «след добычи» еще не закончил. Есть еще что-то, что важно сейчас сделать по его указанию.

– Слышь, – сказал он Ереме. – Ты из-за него полег, понял.

– Пш…пш…пш… – пытался проговорить Ерема, но изо рта шла какая-то пена, перемешанная с сукровицей и слюнями.

– Гурген, Денис, – позвал Вениамин. – Давай его на мотор грузи – и в больничку.

– Чё?! – завопил и так уже недовольный Гурген, а Денис захлопал глазами от удивления.

– Сделаете, еще по пятьдесят «зеленых» на каждого. Поняли?

– Поняли, поняли, чего тут не понять, – ответил раздраженный Гурген. – Чего возиться, порешить да и все…

Но Вениамин уже пошел прочь, шагая не как Пекарь по трамвайным путям – открыто и нагло, а, наоборот, петляя дворами, проходя в самых узких местах между гаражами и сараями. «След добычи» утих, оставляя приятное тепло внутри.

Если бы у Вениамина в лексиконе было слово «триумф», то, наверное, сейчас он произносил бы про себя: «Триумф, триумф, триумф».

<���Россия, 1990-е годы>

На улице никого. Справа от дома стояла «копейка» [74] «Копейка» – народное название марки автомобиля ВАЗ, который выпускался в СССР с 1979 года. со свежим ударом в бок. За забором такая же убогая дачная хаза с облупившейся краской, как та, в которой я мариновался. Рядом с домом небольшой гараж, кое-как покрашенный.

Я осмотрел «копейку». От мотора еще бензом пахло. Приехала недавно. Но не на «жигулях» же нас подбили? Номера старого образца. Не тонирована, не поддыблена сзади [75] Поддыблена сзади – подразумевается поднятие подвески автомобилей сзади, принятое среди членов криминальных структур в 1990-х. . Неее… торпеды так не ездят. Обычная пенсионерская тачка. Хотя что-то в ней все-таки было не того.

Я посмотрел под днище и понял, чего не того. Так-так, раз-два-три… теперь понятно, откуда бочина почиркана. «Копейка» была заряжена какими-то металлическими пластинами по всему днищу. Пружины, по ходу, от пазика [76] Пазик – сокр. название марки автобуса ПАЗ, пружины подвески которого могут быть использованы для легковых автомобилей, чтобы достигнуть большей жесткости амортизации. поставили. Все одно просела под таким весом, стояла почти на брюхе.

Теперь все складывалось чики-чики. Как подмяли Саб и почему Скорбей это дело пропиздоглазил. Да и как можно понять, что «копейка» протаранит трехтонный внедорожник, а тот отлетит и перевернется?! [77] «…что „копейка“ протаранит трехтонный суб» – подразумевается один из случаев наемного убийства, в котором киллер воспользовался автомобилем «жигули», предварительно утяжеленным, чтобы протаранить машину жертвы.

Так нас и сняли. Только вопрос не в этом. Кто и почему? На чехов и блатных не похоже. Не их почерк. Слишком сложно. Тогда кто?!

Как там серый базарил чего-то умное? Всегда ли одно предшествует другому? Или так только кажется?

Может, то за дела наши прежние порешили? Почему тогда все это с Борисычем как-то связано?

Решил проверить гараж и по-быстрому сруливать отсюда. Судя по воротам, гараж открывали часто, может, там какие ответы и найдутся.

Замка на засове никакого. Вдоль от гаража дорога петляла. Может, сразу свалить? И послать их всех куда подальше. Как там волчара говорил – «харэ за овцами бегать»? Или, наоборот, «от волков убегать»?

Я посмотрел на пыльные колеи, высокую траву и даже представил, как иду по ней. Хотя куда идти, покуда вся жопа в ракушках, разобраться сначала надо.

И тут меня прошило конкретно. Как будто волчара опять в горло вцепился. Сколько было такого в Афгане. Одна рота, допустим, засаду нашла, на карте пометила, в центр передала. А дальше пусть летуны работают. А другая рота – ни хрена, всегда находится самый умный со своим «давай еще дальше посмотрим», «давай пещеры проверим» и порожняк в таком духе. И вот, вместо того чтобы в часть спокойно возвращаться, двадцать мудаков – оделись, попрыгали, не звенит – ползут, сигареты в рукавах кое-как прячут. И среди них я. Да чего там восьмерить, сколько раз я же и базарил командиру про «давай дальше посмотрим»…

«Давай дальше посмотрим, блин…» – и я открыл дверь гаража. Внутри горел слабый свет, один патрон с вкрученной лампочкой. Никого. Гараж как гараж, обычного рукастого парня. Полки с инструментами, банки с какими-то маслами.

Прошел по периметру, осмотрел всё. Ничего, обычный автомобильный скарб. Для тех, кто любит возиться со всякой автомобильной херней. Над одной полкой старый календарь, 1971 год, е-мое. Вместо лицевой картинки над месячными отворотами изображены трое мужиков, держат какую-то длинную байду, то ли трубу, то ли еще чего. Краски выцвели, картинка слоилась. Ну да ладно, не время сейчас календари рассматривать.

«Каузальность…» – услышал я откуда-то это дебильное слово. С моей побитой башкой, конечно, ко всему надо быть готовым, но такую шизу уже пора было прекращать. «Тише», – говорю волчаре. Кто ж еще про каузальность будет базарить! А сам представил, что волчара опять может вгрызться мне в глотку.