Борис Попов - Неожиданность. Тетралогия [СИ]

Приотстал я от наших на пару шагов, чтобы никого не задеть, выхватил кинжал, начал играть с ним (ушкуйные игры с холодным оружием отпугнули даже и нас с Богуславом — обнаженный клинок перепархивал из руки в руку, вертясь при этом как лопасти вентилятора при быстром режиме и мы отсели от бойца подальше) и голосить на всю улицу, как я протоиерея замечательно караулю — с места, если что, как пардус охотничий на три сажени прыгну, любого подсунувшегося вражину заколю, будь то даже старик или женщина, никого жалеть не стану! На лишнее разбирательство время тратить не буду! Убью и все дела!

Ваня с протоиереем на меня обернулись разок, да пуще прежнего обжиг и закалку обсуждать взялись, а вот у толстухи то рожу перекосило, и она потихоньку от нас приотстала и шмыгнула в какой-то проулок. Сразу все стало ясно — это Василиса подкрадывалась!

— А чего это за кика рогатая? — забеспокоился я, усмотрев в необычном головном уборе возможный подход резервов к ведьме от дьявольских сил.

— Да замужние бабы носят! Девкам нельзя. А как первого нарожают, так кика у них рогатая делается. Иной раз такие рога навертят, что аж башку к земле пригибает! От этого у нас и говорят — кичится, мол, баба — знать голову с тяжелой кикой вверх задирает.

А этой бабище рогатой с ее-то задницей и титищами, уж не первого, а пятого пора бы нарожать! А многие женки как иной раз привяжутся к какой-нибудь дряни, потом не отучишь. У нас даже поют в деревнях:

Замечательны рога

Я не скину никогда!

Буду есть одну мякину,

А рогов своих не кину!

Частушку Матвей не только спел приятным баритоном, а еще при этом и сплясал вприсядку. Этакий ушкуйник-песельник, который, поди, на вражеские осажденные города страх наводит песнями вроде:

Все чужие города,

Нас запомнят навсегда!

Замечательну дубину

Вам на головы закину!

И долго потом нерусские мамаши будут пугать там непослушных деток на ночь не екарными бабаями да люлюками неведомыми, а зловещим русским атаманом — не будешь спать — Матвея-ушкуйника позову, вот он тебе споет! — и в их народе приживется фраза, аналогичная нашей при показе всяческих разрушений: здесь, как Мамай прошел — инородцы будут говорить: здесь, как Матвей пропел!

А в наше время рога чем-то постыдным для мужчин стали, не дай Бог рогоносцем оказаться! А для женщин в 11 веке — почетный знак, заместо материнского капитала пожалованный. Вона как!

И вообще не вижу связи между появлением загадочных костяных наростов на мужском черепе с усиленной эксплуатацией половых органов его жены сразу несколькими пользователями. Вот так-то!

И нечего мне врать про всяческих немецких вояк, которым жены перед дальними походами выдавали рогатые шлемы, ловких византийских императорах, французских ходоках-королях, припутывая сюда мифического древнего грека-вуайериста! Византийцы с французами известные аморалы, их похождения можно даже и не обсуждать, а вот остальные…

Грек вовсе женат не был, не вовремя просто подсунулся к обнаженной богине Артемиде, за это его и заоленили, наградив здоровенными рогами. При чем здесь супружеская измена?

А чтобы здравомыслящий и обстоятельный немец от молодой жены куда-то уперся, не заперев ее легкодоступное без мужа место на надежнейший немецкий замок, встроенный в суперкачественный и лучший в мире немецкий пояс верности, я просто не верю.

Придешь из длительного похода, а тут уже у супруги новые детки нарожались! Этот вылитый фон Генгебах, не пошедший в поход, этот копия фон Беннигсен, вернувшийся раньше всех из-за ранения, а девчушка косит точь-в-точь, как наш богобоязненный пастор Гот. О майн Готт!

А с пояском — кругом надежность! Все легкодоступные ранее места защищены замечательной сталью! Попилит-попилит какой-нибудь Мюллер-Мазох, да и плюнет, поняв всю безуспешность своих попыток дорваться до бесплатного. А сам фон Цеппелин, видя, что здесь он столкнулся с немецкой работой, лишь разведет руками — без ключа это не открывается!

Что-то меня какая-то дикая злоба берет при обдумывании этой сомнительной темы. Может тоже в походе начал какими-то нехорошими шишками обрастать?!

Уймись, уймись ревнивец-дурашка! Жена тебя любит, вдобавок она сейчас беременна…

Ничему это не мешает!!! Захочет — враз изловчится!

— Володь, ты чего это за голову взялся? И перекосило как-то всего? Тебе не плохо?

Я бросил ощупывать глупую головушку, на которой и положенных-то шишек никаких не сыщешь, и ответил:

— Мне хорошо. С побратимами, в чистоте и тишине, мне очень хорошо. Глупые мысли донимают, на Капитолину глядючи!

Побратимы захохотали.

— А ведь он взревновал!

— Я тоже, как про брошенную на лесопилке Елену вспоминаю, аж переворачивается во мне все! Столько там купчиков и приказчиков всяких смазливеньких за досками каждый день наезжает!

— А во Франции эти швали-шевалье такие обходительные да ловкие, аж дух перехватывает! И золота для заманивания честных девиц в свои сети не жалеют! По пятнадцать златников зараз с улыбкой отдают! Манилы иностранные! И такие молодые… Одно слово — сволочи!

Поняв, что не я один тут этой дурью маюсь, успокоился, и мы продолжили дальше.

Сообщили Матвею о предстоящем церковном разводе у Богуслава после обедни. Затем я спросил, встанет ли один мой побратим-ушкуйник в случае чего за моего другого побратима-боярина на Божьем Суде против бойца от бояр Нездиничей, и получил положительный ответ. Тут зашел Венцеслав и позвал нашего убийцу на задний двор потренироваться бою на саблях, и молодые, над чем-то хохоча, удалились.

— Знаешь, Володь, я вот вроде никогда труса не праздновал, но завидев такой порхающий кинжал возле собственного носа, тоже бы шмыгнул в ближайший проулок!

— Да и я бы не отстал, ох не отстал!

И два матерых храбреца развеселились не меньше молодежи.

— Слав, а чего ж твои дружинники своего бывшего ратника в Елисее не признали? Подошли бы по-свойски, так мол и так, браток, обнищали дескать совсем, подкинуть бы монеты надо.

— Так некому узнавать то! У Мономаха лучшая дружина на Руси, и сам он в полной силе. Очень хорош его нынешний воевода Ратибор, я сам его всему, что знаю, обучил. Захотел бы Владимир, князем Киевским сейчас сел, а не Переславским сидельцем! Да не захотел он, вишь, с родней воевать, терпеть не может бойни русских против русских.

А Мстислав парнишка молодой, воевода тоже хват вроде него, славными подвигами пока не отмечен, дружина неопытная, большой крови не повидавшая, в бою не слаженная, толпа, а не рать. Пока там все тихо, да вдруг какой супостат налетит, не угадаешь.

Поэтому я в Переславле самую молодь оставил, а всех ветеранов с собой в Новгород увел, чтобы и там надежный костяк был, который в бою не растеряется. Сейчас здесь самый опытный Лазарь, так и он через год или два после ранения Елисея пришел. Кстати, пора идти жалование раздавать, отощали семьи у народишка вконец.