Максим Форост - Вперед, государь!

— Так герцоги же, — сероглазый моргнул, — герцоги-язычники, они и бунтовали.

Лодку качнуло, и оба лодочника ухватились за вёсла.

Река разгулялась. Рейн, бурля и играя, входил в поворот. Вода набрасывалась на скалистый берег, и лодку грозило швырнуть прямо к утёсу.

Узколицый сакс мрачно предупредил:

— Говорю же, герр миланец, тут Саксония. Тут иногда пропадают люди. Их похищают, герр миланец. Детей. А чаще молоденьких парней да девиц. Сам-то я таковых никого не знаю, но люди говорят… Люди говорят, что иногда — через много лет — они оттуда возвращаются.

— Откуда — оттуда? — Евтихий смотрел, как лодки впереди, кренясь, минуют скалу и входят в поворот Рейна.

Второй, сероглазый лодочник, возмутился:

— Откуда-откуда! Ну, оттуда же — из-под горы, с того света, из страны эльфов! Клянусь тебе, иноземец, тут не обходится без нечистой силы. Эльфы, чёрные эльфы так и бродят кругом по лесам.

Тут вмешался и рулевой. Он до сих пор насуплено молчал на корме.

— Глупости же! Ну и языки-то у вас обоих! Умные люди передают — это король Карл забирает нашу молодёжь на службу. Вон, из Гамельна всех молодых людей вывезли. Тысячами! Туда, к франкам. Чтобы наши бунтовать не могли. А к нам сюда франков привозят. Вон, гляди-ка, — он махнул рукой, — там река Майн впадает в Рейн, а на Майне франкская переправа построена — die Frankfurt!

— Не-ет, — сероглазый ему не поверил, — тут дело другое. Это — тысячами. А то внезапно и по одному… То другой король творит — der Elfkönig, король эльфов. Он появился, — сероглазый зашептал, — когда под Эресбургом срубили Ирминсул…

Первый лодочник сразу перебил:

— Думай, что говоришь! Ирминсул… — он замахнулся на сероглазого. — И не эльфовый король, если уж на то пошло, а ольховый. Der Erlkönig, король ольх — вот так говорят люди.

Сероглазый умолк и приналёг на весло.

Снова накренилась их лодка. Она едва не черпнула воды одним бортом. Рулевой на корме, вытянув шею, высматривал бурунчики над торчащими под водой скалами. Где-то шумел водопад, наверное, с одного из берегов Рейна срывался в воду ручей.

— Так всё же, die Erle или die Elfe — ольха или эльф? — Евтихий сдержал улыбку.

— Зря ты смеёшься, — узколицый посмотрел исподлобья. — Не моё это дело, герр миланец, ох, не моё. Но скажу тебе, что где ольха, там и нечистая сила. Сам не видел, но они тут водятся — и чёрные эльфы, и карлики. Вон на той горе, прямо над Рейном, живёт никса — речная дева. Слышишь? — он поднял палец и затаил дыхание.

Евтихий прислушался. Вдалеке журчала, падая со скалы в Рейн, вода.

— Lureln Ley, — загадочно произнёс узколицый, — шепчущая скала. Это она, никса. Она поёт песню.

Рулевой недовольно затряс головой:

— Не знаю, как у вас в Вестфалии, но у нас тут никаких песен, — он кисло сморщился. — Это старый сторожевой утёс.

— Сторожевой? — узколицый помотал головой. — Ну да, не спи, мол, будь на стороже. Опять же не моё дело, герр миланец, но никса заманивает пловцов и лодочников. Там на камнях под утёсом они гибнут один за другим.

— Люди сказывают, — сероглазый лодочник опустил весло и на мгновение задержал взгляд на скалах, — что когда-то она была простой девой. Но её жених то ли уплыл от неё, то ли сам потонул под этим утёсом. Вот она и ждёт его. Вся в золоте, и платье золотое, и волосы золотые, а она их расчёсывает золотым гребнем…

— Вот теперь всё понятно, — остановил Евтихий. — Ты, главное, будь на стороже, как советует твой товарищ. Ладно?

Их лодка вошла в поворот. Впереди раскрылось широкое русло, до этого заслонённое высоким берегом. На правом берегу поднялись поросшие мхом и бересклетом скалы. Серебряным звоном бился скрытый горой водопад. Его звон заглушал плеск бурунов на подводных камнях, а солнце слепило глаза лодочникам, золотом отсвечивая от вершины утёса.

— Так вот же она, дева шепчущей горы, видна воочию, — Евтихий приподнялся. — Лодочники! За теми камнями можно пристать к берегу. Мне надо осмотреть гору, была ли на ней сторожевая постройка.

Лодочники угрюмо насупились, но Евтихий сохранил на лице спокойствие. Лодка пристала к мелководью. Евтихий спрыгнул на берег.

— Дёрнуло же рассказать ему, — пробурчал кто-то из саксов.

— Ждите меня, — велел Евтихий.

У берега оказалась низина. Евтихий пересёк каменистую отмель, а за ней желтоватая тропка круто уходила в гору. Взбежав с террасы на террасу и раздвинув заросли можжевельника, Евтихий нашёл наполовину врытую в землю хижину. С вершины утёса открывалась лощина, заросшая бурьяном и вереском. За лощиной чернела саксонская деревня. Внизу серебрился Рейн с бурунами и подводными скалами.

Возле хижины выдал себя затоптанный костёр с ещё тёплой золой. А в овраге среди вереска спряталась девушка. Евтихий сделал вид, что не видит её, а просто стоит и рассматривает деревню саксов за вересковой лощиной.

— Имя-то как тебе будет, девица? — он негромко спросил, глядя в сторону и подражая вульгарной латыни. — Девица, по случайности, не Fräu von Lureln Ley будет?

— Лора я, — девушка поднялась. На ней было деревенское платье, а чёрные её волосы — вовсе не золотые — покрывал синий платок. — Только не девица я. Что тебе надо?

— Фрау будет селянка, нет? Фрау из этой деревни?

— Да, из этой. Мне надо идти, меня ждут.

Евтихий покачал головой: крестьянка врала. Не за чем селянке прятаться на утёсе в хижине и затаптывать костёр при появлении лодок.

— Дай мне пройти, — она деловито подобрала охапку хвороста и двинулась прямо на него. Он не стал загораживать дорогу. Только сказал ей вслед, когда пропустил её:

— Смотри у меня, добрая селянка! Там в лодке — самый строгий герцог Саксонии. Герцог подозревает, что ты ловишь крещёных парней и отдаёшь их чёрным эльфам, как отдали волкам ту бедняжку в красном капоте! — Евтихий почти не прятал улыбку.

Селянка обернулась и долго рассматривала его — иноземца в чужой одежде.

— Ты кто такой, странник? Ты что-то здесь потерял и чего-нибудь ищешь? Ты уверен, что тебе нужно это найти?

Для крестьянки из саксонской деревни её латинский выговор был слишком безупречным. Евтихий покачал головой.

— Нет, — он осторожно сказал, — пожалуй, я не совсем тот, кого ты ждёшь на этой горе, Лора. Бог даст — увидимся, Lora-in-Ley, Лора-на-Горе.

Он спустился вниз по желтоватой тропинке. Лодочники понуро ждали его, досадуя, что теперь отстанут от остальных лодок их герцога.

5

«Карл (Великий Карл), 58 лет. Король салических франков с 16 лет, король италийских лангобардов с 22 лет. С 20 лет ведёт изнурительную войну с германскими саксами.

Аахен — новая зимняя резиденция короля Карла в нижнем течении Рейна.

Исаак (Ицхак) — личный секретарь и переводчик короля Карла, по происхождению из андалусских евреев, возраст неизвестен…»