Владимир Рутковский - Сторожевая застава

Витька промолчал. Лишь виновато шмыгнул носом.

Тетка Миланка, кажется, тоже не знала, что ответить.

— Вот видите — покачал головой дядь Илька — А жить… Конечно, пусть живет при тебе. Родная хата еще никому не помешала. Но не вечно же ему прятаться за твоей спиной, сестрица.

Тетка Миланка лишь вздохнула и искоса поглядела на Витьку, будто ожидала, что скажет он. Но Витька молчал, как и раньше. Он чувствовал себя неудобно под тяжелым, насмешливым взглядом великана.

— Я вот что хочу сказать — подал голос Олешко, поглядывая то на тетку Миланку, то на ее могучего брата, то на деда Овсея. Лишь Росанку он старательно обходил взглядом — Я вот о чем… Вы, видимо, уже знаете, что Мирко мне сегодня сильно помог?

— Помог! — насмешливо фыркнул в бороду дед Овсей — Сказал бы лучше, что это дите тебе жизнь спасло!

— Пусть будет и так — охотно согласился Олешко — но если бы не он, пришлось бы мне трудно. Так что я в долгу перед Мирком. Поэтому хочу сказать, что беру его под свою руку. Увидите, славным воем станет Мирко! И в седле будет держаться так, как подобает настоящему дружиннику. Я уже заметил, что он даже представление не имеет, что такое настоящее седло. И в поединке не уступит никому… Доброго мужа я из него сделаю!

Олешко по-дружески похлопал парня по плечу. И только тогда отважился посмотреть на Росанку.

Тетка Миланка неохотно улыбнулась.

— Ишь, распелся как — сказала она — Ну чисто тебе переяславский поп!

— Молод он еще для попа — снисходительно пробухал дядь Илька — он еще, считай, попович.

— Попович — фыркнула смешливая Росанка — Олешко Попович!

Олешко стал как вареный рак. Медленно поднялся из-за стола.

— Ты, Росанка, зря так…

— Да сядь — примирительно сказал дядь Илька и Олешково плечо оседло под весом его руки — Подумаешь, Попович. Ну, и что здесь такого? Поповичи не хуже других людей.

Однако Росанка не переставала фыркать. Похоже, ей приятно было видеть Олешка таким растерянным.

«О! А что, если Олешко и есть тот знаменитый богатырь Алеша Попович? — молнией мелькнула в Витькиной голове догадка — И я вот сижу рядом с ним… Эх, рассказать об этом ребятам — умерли бы от зависти».

Вдруг с улицы донесся стук копыт. У ворот стук прекратился и звонкий молодой голос спросил:

— Тетка Миланка, Муровец у вас?

— А чего ты хотел? — вместо тетки отозвался дядь Илька.

— Но вы же сами говорили, когда что случится — бежать по вас.

Дядь Илька порывисто поднялся из-за стола.

— А что там такое? — спросил он — Полынцы появились?

— Да нет, мы просто так. Чтобы вы не беспокоились.

Невидимые за кустами боярышника всадники захохотали и пустили коней в галоп. Муровец погрозил им вдогонку огромным, словно арбуз, кулаком и опять сел за стол.

— Сорванцы чертовы — пробубнил он — Им бы только зубоскалить.

И опять вроде бы молния мелькнула в Витькиной голове. Казалось, что у него сегодня была не голова, а весеннее грозовое небо, в котором так и парят огненные змеи.

— Так вы… — робея от волнения, начал он — так вы и есть тот Илья Муромец?

— Да нет, я скорее Муровец — улыбнулся в густые усы дядь Илька — и дед мой был Муровцем, и отец. Они муры возводили…

— А вы до тридцати трех лет сидели на печи — подсказал Витька — У вас ноги болели, не так ли?

— Да нет, парень, я вовсе не по той причине сидел, что ноги болели. Видишь, мой отец был еще и искусный печник. Вот, было, возведет печь, а тогда и говорит:

«А ну ка, Илька, полезай туда и попрыгай хорошенько»! Так я и лез. Прыгал, так сказать. Я ж ишь какой тяжелый — он извиняюще осмотрел свое могучее тело — И если печь выдерживала, то отец только тогда брал от хозяев плату за работу.

— А если не выдерживала?

— Такого, слава Богу, не случалось — ответил Муровец — Вот уж семь лет, как князь переяславский взял меня в рать. Поэтому меня иногда зовут Муромцем — в свое время пришлось помахать мне мечом аж под Муромом…

— Домахался — горько заметила тетка Миланка — пока ты там размахивал мечом, половцы убили папу с мамой.

За столом воцарилось молчание.

— Ну что ты, сестрица — виновато прогремел Илья Муровец — сама же знаешь, что не по своей воли ездил я в такую даль. Все в руке княжеской…

Витьке надолго отняло язык. Вот так вот! Еще сегодня утром он был самый обычный вороновский школьник — а под вечер стал родственником самого Ильи Муровца, славного богатыря, ровного которому не было и, по-видимому, уже никогда и не будет!

Но кто же тогда его новая мать, эта тетка Миланка, если такие славные люди, как Илья Муровец и Олешко Попович сидят перед ней, как двоечники перед грозной учительницей?

Витька проснулся, когда еще даже не серело.

Он лежал с закрытыми глазами и ожидал того мгновения, когда загромыхает мотор. Затем сосед оседлает своего мотоцикла и рванет на работу. Тогда можно будет еще немного поспать, пока мама проведет перышком под его носом и скажет: «Вставай, соня».

Однако сосед почему-то не спешил. А вот петухи — те горланили так, как никогда до этого. Неподалеку, за стеной, мягко мычала корова. Потом отозвалось теленок.

Витька от удивления открыл глаза: этим летом теленка у них не было.

И только теперь до него дошло, что он не у себя дома. Каким-то чудом его занесло в другое время. И уже не подойдет к нему мама, не пощекочет перышком у носа. И не назовет соней… Потому что матери здесь, в этом времени, нет. А есть тетка Миланка и Росанка. Есть Илья Муровец и Олешко Попович…

А мамы нет. И сейчас она, наверное, сидит в своем двадцать первом веке и горюет за ним, Витькой. А он вот разнежился в чужой постели. Вместо того, чтобы прокрасться к Змеевой норе и через нее перебраться назад в свою Вороновку…

Витька быстро оделся и вышел на улицу. Вокруг клубился густой и белый, как будто молоко, туман. И в том тумане плавал голос тетки Миланки. Она уговаривала корову не махать хвостом. Весело рассмеялась с чего-то Росанка. А с той стороны, где должна была быть хата деда Овсея, долетало покашливание и недовольное ворчанье:

— Поймаю — ноги повыдергаю — угрожал кому-то он — вот же песиголовцы!

— Чего это вы, деда, ни свет ни заря ругаетесь? — спросила невидимая тетка Миланка.

— Да разве не заругаешься — сердито ответил дед — огороду кого-то носило, вот что! Ноги б ему выкрутило.

— А как вы увидели в таком тумане?

— Да не увидел я! Лбом треснулся о вишневую ветку. Она же была на локоть выше. А теперь пощупал — ее кто-то отломил. Ну ничего, попадется мне тот тать — со смерти будет помнить!

— Доченька, здесь никого не было? — обратилась тетка Миланка к Росанке — Ты ничего не слышала?