Павел Кольцов - Цикл «Как тесен мир». Книга 2. Миролюбивый поход

Поляки больше не беспокоили: даже из винтовок издали постреливать перестали. Красноармейцы, не теряя бдительности, по очереди покурили, оправились и перекусили всухомятку, запивая теплой невкусной водой из фляг. Минут через сорок сзади послышался долгожданный гул, а потом и лязг подходящей броневой колонны. Когда танки и грузовики тесно сгрудились, упершись в баррикаду, вдали послышались глухая канонада невидимых орудий. Высокие кусты разрывов неожиданно выросли на дороге, обочинах и в посадках – паны, похоже, приготовили артиллерийский налет по заранее пристрелянным площадям. Одному БТ-5 снаряд, летящий по круто навесной траектории, угодил прямиком в моторное отделение – танк полыхнул – выбраться наружу успел только механик-водитель и то объятый пламенем. Мехвода вовремя потушили пехотинцы своими быстро раскатанными шинелями. Другим снарядом, разорвавшимся прямо в кузове полуторки, было разметано на части практически все стрелковое отделение. От ударных волн и осколков досталось и кабинам, и двигателям, и колесам, и гусеницам танков. От близких разрывов падали убитые и раненые, теряли сознание или блевали контуженые.

Рота бэтэшек по приказу Персова пошла в атаку по шоссе: танки с двух сторон рванули через неглубокие кюветы в объезд завала. А обе роты «двадцать шестых», легко проломив редкие деревья придорожных посадок, поползли в окружающие поля. Еще не бывавшая в бою необстрелянная пехота сперва запаниковала, разбегаясь со своих грузовиков во все стороны, но командирам удалось большей частью собрать подразделения и направить бегом вдогонку за танками. Комбат решил сходу наступать на не разведанного противника: ждать под артиллерийским огнем – только гибнуть и терять боевой дух. Основные силы легкотанковой бригады и приданного ей в усиление стрелкового полка с артиллерией были на подходе.

Оба броневика тоже завелись и двинулись вслед за бэтэшками по шоссе. Лейтенанты Иванов и Карпенко по-прежнему действовали сообща: поделившись на две группы, пехота, не отставая, побежала трусцой за медленно катящими во втором эшелоне бронемашинами.

Поляки (очевидно, где-то в зоне прямой видимости сидел корректировщик) перенесли артиллерийский огонь ближе – пехота поневоле залегла, спасаясь от разрывов. Танки и броневики продолжали наступать на город широким фронтом и по дороге между посадок, и по раскинувшимся полям вокруг. Артиллерия опять передвинула огневой вал вслед за танками, и пехотным командирам удалось поднять в атаку свои подразделения. Противника еще никто не видел, но кто-то громко закричал «ура!». И все дружно подхватили:

– Ур-а-а-а! – перекатывалось над бегущими, как на учениях, выставив вперед винтовки с примкнутыми длинными штыками красноармейцами в полном походном снаряжении (с ранцами, скатками шинелей, малыми пехотными лопатками, флягами, несколькими брезентовыми сумками, кожаными патронными подсумками и глубокими касками).

Традиционным для русской армии в наступлении возгласом красноармейцы подбадривали самих себя и друг друга. Из-за следующего завала поперек шоссе заработали несколько станкОвых пулеметов, беспорядочно затрещали винтовки. Из лесопосадок по шоссе опасно загромыхали скорострельные противотанковые пушки. Вспыхнули или обездвижили несколько танков, остальные, несмотря на отставание пехоты, продолжали атаковать, ведя собственный огонь сходу. Командирский БТ-7 майора Персова несся вторым по начинающей жухнуть траве между шоссе и посадкой. Его башенный стрелок Ладынин без устали вбрасывал очередной осколочный снаряд в пушку, а сам Персов, раз за разом бил в сторону приближающейся баррикады, правда, не очень удачно.

Закрутился на месте, разматывая перебитую гусеницу, шедший перед ним БТ-5. Персов заметил пушечную вспышку слева из посадки и скомандовал мехводу короткую остановку. Пока он доворачивал башню, вертя изо всех сил на второй скорости маховик, притаившийся в зарослях расчет успел сделать еще выстрел прямо в бок уже подраненному танку. БТ вспыхнул, превратившись в братскую могилу – люки даже не распахнулись. Майор выпалил осколочным меньше чем со ста метров в эту замаскированную пушку. Добавил вторым снарядом, перенес ногу на правую педаль и прошелся спаренным пулеметом – поляки замолчали. Комбат слегка остыл и огляделся в панорамный перископ. Атака шла полным ходом, во всяком случае, вдоль шоссе. Наконец-то догнала танки залегшая было пехота. За обступающими дорогу посадками ничего не было видно. Связался по рации с командирами наступающих там рот «двадцать шестых» – бой развивался нормально. Вскрылась затаившаяся польская оборона и танки огнем и гусеницами успешно ее давили. Пехота подтянулась и, как и положено, не давала забрасывать подшефную броню гранатами и бутылками с бензином.

Уцелевшие поляки, защищавшие баррикаду поперек шоссе, не выдержали огневого напора приближающихся танков и попробовали спастись бегством по лесопосадкам с двух сторон от дороги. Удалось это далеко не всем. Первые бэтэшки, достигшие обезлюдевшей баррикады, проломили деревья по бокам и выехали на ту сторону. Вражеский корректировщик, похоже, или был убит, или менял позицию и не мог работать, или ему перебило телефонный провод. Во всяком случае, с закрытых позиций артиллерийский обстрел больше не возобновлялся.

Следом за первыми танками на ту сторону от завала перебрались и обе бронемашины. К высунувшемуся из башни Иванову подбежал запыхавшийся Карпенко. Его разгоряченные бойцы, все в мокрых (хоть выжимай) от пота гимнастерках, остановились рядом, устало опираясь о винтовки.

– Мы поручика раненого допросили, – прокричал лейтенант лейтенанту, перекрывая рев многочисленных моторов, – он показал на карте, где их артиллерия, что по нам била. Прямо в районе казарм артполка. Здесь недалеко.

– Доложи майору, – крикнул в ответ Иванов.

Карпенко сбегал к комбатовскому танку, доложил и (как всегда в армии: инициатива наказуема) вернулся с приказом для Иванова: немедленно брать на броню десантом пехоту и атаковать артиллерийские позиции в казармах, пока паны не очухались. Атаковать не с шоссе, а с фланга или с тыла (определиться на месте). Танки пойдут следом. Два красноармейца подвели пленного поручика с перевязанной окровавленным бинтом рукой и лейтенанты по карте обсудили с ним лучший подход к артиллерийским казармам. Оставшись вдвоем, они разработали примерный план атаки, с надеждой уповая на то, что поляк, пожелавший пожить еще, рассказал правду.

Иванов взял на каждый броневик по четыре бойца с винтовками на задние крылья, велев им соскакивать при малейшей стрельбе или по сигналу. Остальные стрелки Карпенко во главе со своим командиром теснее положенного набились в кузов более-менее уцелевшей полуторки седоусого Величко со всего лишь простреленным ветровым стеклом; второму их грузовику осколки посекли задние скаты и шофер, скатившись на обочину, возился с их заменой. Маленькая штурмовая группа рванула вперед. За ней вдогонку с небольшим отставанием и меньшей скоростью по шоссе поползли танки, тоже увешанные гроздьями ощетинившегося штыками десанта (большая часть их автомашин после польского артналета тоже нуждалась в ремонте или вообще выбыла из строя).