Марк Рабинович - Переплетение времен

Через полчаса на площади уже было несколько сот человек народу. Удивительные новости распространяли вездесущие мальчишки и приводили с собой степенных мужчин и не менее степенных женщин, моментально теряющих степенность при виде дохлого Змея на заборе. Пришел участковый полицейский, молодой парень, которого все звали просто "Денис". Лейтенант крутился вокруг туши чудовища, щелкал камерой смартфона и благоразумно не спешил известить начальство, хотя и носил на поясе внушительных размером коммуникатор. Давешний "браток", обладатель "помповухи", оказался неплохим парнем, немного знающим английский и быстро нашедшим общий язык с Эйтаном. Но пережитое недавно потрясение давало себя знать и он время от времени поворачивался и смотрел на тушу Змея с трудом ворочая вросшей в плечи головой. Посматривая на меня искоса, он удивленно повторял время от времени:

– Ну и разборки у вас!

С водителем грузовика, помявшего его "тойоту" он "перетер" довольно мирно и теперь они вместе цепляли к грузовику трос, чтобы оттащить Змея. К тому времени, когда приехал Богдан на своем "фиате" и привез обеих женщин: тетю Надю и бабу Катю, народ уже начал волноваться. Кому-то надо было что-то сказать людям, но все почему-то выжидательно посматривали на меня.

– Давай! – сказал Эйтан на иврите.

Ну почему всегда я? Что я им скажу? Соврать что-нибудь, что ли? Как назло, ничего не приходило на ум. Как произносят речи я не знал. Наверное, нужен броневик или танк, а еще лучше – трибуна. Я, кряхтя, забрался в кузов грузовика и оглядел площадь. Их было человек двести, мужчин и женщин, в рабочей одежде или домашних трениках, старых и молодых, местных и приезжих. И все они смотрели на меня и ждали от меня верных слов. А я не знал, что им сказать. Поднять руку и призвать к чему-то большому и светлому? Но нам не светило ничто большое и светлое, а ждала нас черная, неблагодарная и кровавая работа по очистке прошлого. Мне так и не удавалось сообразить, с чего начать, и тишина на площади начала становиться гнетущей, когда я заметил, что рядом со мной стоит Аня. Она вышла вперед и крикнула:

– Люди!

Оказалось, что она нашла правильное слово и правильную интонацию, потому что по толпе прошла волна: это люди на площади сделали непроизвольный шаг вперед.

– Люди! – повторила она – Слушайте!

Жестом опытного оратора она оглядела площадь так, что каждому должно было показаться, что она смотрит именно ему в глаза. Казалось, она провела полжизни, произнося речи на площадях. Кто ее учил? Может быть на кафедре в Университете, а может быть такое впитывают с молоком матери. Я смотрел на нее с восхищением, а Анюта продолжала:

– Меня зовут Анна Неждановна Ковнер из рода Бравлинов, а это мой муж Арье Ковнер. Я родилась здесь, на киевщине, в 970-м году от Рождества Христова, при князе Владимире, которого вы зовете Святым. И тогда, тысячу лет назад мы с Арье уже защищали Заворичи и тогда враги не прошли. А сегодня и здесь, мы снова будем защищать наше прошлое от вот таких гадов.

Она показала на дохлого Змея на заборе.

– А еще мы будем защищать себя от тех людей, которые натаскивают чудовищ на детей. И нам понадобится помощь.

Тут она сделала эффектную паузу. Люди на площади затаили дыхание.

– Кто с нами?! – воскликнула Аня.

Сотни тысяч раз в истории людей посылали в бой. Им приказывали идти под град стрел, под разрывы картечи, под копыта коней и под танки. И люди шли, влекомые страхом или наживой. Так было. Но иногда, совсем не часто, они шли на смерть, защищая свой дом. Этим людям надо было сказать правильное слово, затронуть скрытый камертон, не ошибиться в тональности. И, если этот камертон отзовется, то хилые интеллигенты пойдут в штыковую, а бессовестные дельцы лягут под танки. Так не раз бывало и в этой стране и в той, что я оставил далеко на юге. Моя мудрая жена знала это слово и камертон отозвался: толпа молча сделала еще один шаг вперед, переставая быть толпой. Неужели они поверили? Поверили так, сразу, без предъявления доказательств? Впрочем, одно наглядное пособие уже висело на заборе.

– А ты не врешь? – недоверчиво произнесла одна из кумушек – Непохоже чтобы тебе было столько лет. Окстись, что правду говоришь!

Аня за последнее месяцы охладела к религии. Пару раз я возил ее в православную церковь в Иерусалиме, но службу, обряды которой изменились за столетия, она не понимала, а церковнославянский язык казался ей неудачной пародией на полянский. Кроме того, она называла себя "еврейкой по мужу" и вела совершенно светский образ жизни. Но сейчас она уверенно перекрестилась двоеперстно на шпиль церкви Св. Георгия, верхушка которого смутно виднелась за хатами.

– Крестится-то не по нашему – с сомнением произнесла та же кумушка.

– Все верно – авторитетно заявил археолог, выйдя вперед – Именно так накладывали крест на Руси до середины XVII-го века. Я ей верю.

По площади прокатилось нечто напоминающее вздох облегчения. Кажется, Сергея Леонидовича в селе знали и уважали.

– А мы справимся? – спросил кто-то внизу – Не лучше ли вызвать помощь из района, а то и из Киева?

– Это ты у Дениса спроси – насмешливо крикнула тетя Надя – Что-то он не торопится докладывать в район.

– Что докладывать-то? – хмуро спросил лейтенант – Ну скажу я им, что село атакуют летающие крокодилы. Как думаете, что мне ответят?

– Можно тушку в райцентр отвезти – предложил водитель грузовика – Я все равно порожняком еду. Хотя, пока они там раскачаются, да пока все согласуют.

– Пусть Анна Неждановна скажет, чего нам ждать и когда?

Аня посмотрела на меня.

– Лёв?

Я сделал шаг вперед.

– На нас пойдут десятки таких вот зверюг – сказал я – И вывалятся они в наше время так-же, как вывалился я.

– И твой зубастый кореш! – добавил "браток" под всеобщих хохот.

Аня подняла руку, требуя тишины и тишина наступила. Я продолжил:

– Их ведут жрецы Хадура, бога войны. Они натаскали гадин нападать на детей…

Люди молчали, лишь какая-то женщина тихо, но так что было слышно, прошептала: "Ой, мамочки!".

– Поэтому Змеев придется уничтожить, так же как и их поводырей. А времени у нас совсем мало, пара-тройка часов, не более.

– Так что же мы стоим? – крикнул Богдан – Пошли, мужики, по домам за стволами. Поскребем по сусекам!

– Хорошо бы еще крупнокалиберный зенитный пулемет – задумчиво сказал я.

Меня услышали и все, как один, посмотрели на "братка".

– А что я? – пробормотал он, смутившись – Я-то здесь при чем?

– Не финти, Слоник, надо, значит надо – безапелляционно заявил Богдан – Здесь все свои и все останется между нами, а Денис никому не скажет.

– Я очки дома забыл – заявил лейтенант.

Мы с Аней переглянулись, начиная догадываться, чем "Слоник" зарабатывает на жизнь. Он нерешительно посмотрел на нас и Аня ободряюще кивнула ему. Слоник пожал плечами, покорно залез в свою помятую "тойоту" и махнул рукой безымянному водителю грузовика. Через пару секунд обе машины, завывая, исчезли с площади.