Марк Рабинович - Переплетение времен

– Где я?

Этот простой вопрос ввел его в ступор, в результате чего он так и замер с открытым ртом. И все же на мой вопрос ответили.

– Земля – объяснил подошедший неизвестно откуда археолог Сергей Леонидович – Это планета такая – уточнил он.

Услышав это объяснение, "браток", попытавшийся снова завопить, только вхолостую щелкнул челюстями.

– А точнее? – призвал я археолога к ответу – Заворичи?

– Заворичи – подтвердил он.

Наверное еще минута-другая, "браток" бы опомнился и началась бы обычная разборка, но в этот момент вслед за мною из небытия вывалился истошно вопящий и размахивающий крыльями Змей. Тут я впервые увидел со стороны, как появляются прошедшие через время. Это было похоже на постепенное появление изображения на экране компьютера, когда вначале прописывается лишь неясный контур, постепенно наполняющийся пикселями, приобретая цвет и объем. Только сейчас то же самое происходило не на экране, а в воздухе посреди села и изображение было трехмерным, отвратительным контуром Змея.

То ли с воздухом в Заворичах что-то было не так, то-ли Змей растерялся, что неудивительно, но только он с размаху шлепнулся на многострадальную "тойоту" и немедленно завопил, раскрыв свой усыпанный огромными острыми зубами клюв. Так продолжалось пару-тройку секунд в течении которых, как мне показалось, всё вокруг замерло. Внезапно, Змей замолчал и над площадью воцарилась нездоровая тишина. Еще пару секунд он молча мотал головой из стороны в сторону и глаза его, и без того красные, засверкали как тормозные огни остановившегося перед светофором автомобиля. И тут тишина закончилась.

– Мама! – громко, как в кино, произнес археолог.

– Бля буду! – так же четко и ясно выдавил из себя "браток".

После чего раздался истошный женский визг дуэтом. Этот визг и спугнул чудовище. Громко хлопая крыльями, Змей медленно и зловеще начал подниматься вверх, причем его болтало из стороны в сторону, наверное из-за отсутствия хвоста. Народ на площади застыл на месте, вместо того, чтобы разбегаться и я истошно заорал:

– Бегите!

Это не помогло. Бабы у магазина перестали визжать и, вместо того, чтобы бежать, задрали головы, прикрыв глаза от солнца руками. И, о ужас, на площадь выбежали двое ребятишек лет десяти, наверное привлеченных криками. Я вспомнил злобные откровения доктора Янике и мне стало холодно в груди. Как назло, под рукой не было ничего, что можно было использовать как оружие. Змей порхал все выше и выше пока, наконец, не остановился. Еще секунду или две он выбирал цель и пронзительно взвизгнув, так что у меня заложило уши, понесся вниз. Гадина неслась прямо на мальчишек и я изо всех сил понесся туда же, размахивая руками и изо всех сил крича им:

– Замрите! Не двигайтесь!

Вряд ли они услышали меня и им неоткуда было знать, что Змеи не атакуют неподвижные цели. К счастью они все же замерли, скорее всего из-за парализующего их страха, и это сбило Змея с толку. Не знаю, как у него это получилось, но он затормозил в воздухе несколькими судорожными взмахами перепончатых крыльев и замер. Теперь он медленно поднимал и опускал крылья, поддерживая себя в воздухе и пристально глядя на меня маленькими злобными красными глазками. Прошла секунда, другая и он, снова истошно замахав крыльями, понесся. На этот раз, к счастью, он несся на меня. Мне очень захотелось закрыть глаза, но я почему-то не смог это сделать и лишь по-дурацки размахивал руками как мельница, приманивая гада. Расстояние между нами стремительно сокращалось, а на на площади почти ничего не менялось, как в сцене с декорациями, на которой были только два живых актера: я и Змей. По прежнему стояли в ступоре мальчишки, медленно пятились две бабы у "Магазина", медленно вставали с бревна мужики у почты и медленно открывал рот "браток", наверное снова собираясь сказать что-то вечное. И тут раздался скрежет тормозов…

На площадь с оглушительным визгом ворвалась лёшкина "шкода", волокущая за собой облако пыли, и закрутилась юзом посередине. Первым из еще движущейся машины выскочил Эйтан, держа на изготовку свой "Тавор". Но несмотря на все свои навыки спецназовца, Аню, немедленно бросившуюся ко мне, он опередил лишь на долю секунды. Последним, из водительской дверцы неуклюже вылезал Алексей. Получалось у него плохо, потому что ему мешал хорошо знакомый мне "Нешер-а-Мидбар 25 25 "Орел Пустыни" – пистолет израильского производства. " огромных размеров, который он держал в правой руке. Похоже, в этановой сумке было еще много чего, не исключая парочку базук и пулемета. Тем временем Эйтан упал на колено, выпустил короткую очередь с бедра из своего "Тавора" и промахнулся. Змей снова затормозил в воздухе, обдав меня ветром от крыльев и повернул голову к Ане, по-видимому, забыв про меня. Наверное, он принял ее за большого ребенка, а может быть жрецы натаскивали Змеев и на молодых красивых женщин. Заверещав, он понесся на нее. Теперь у Эйтана было время прицелится и вторая, более длинная очередь попала в монстра. Не знаю, где у таких зверушек чувствительные места, да и Эйтан этого не знал и бил наугад. Наверное, пары пуль натовского калибра Змею было маловато, но, к счастью, они сбили его с курса и летучий гад промахнулся. Повалив Аню на землю крылом, он пронесся мимо нее и с размаху врезался в витрину "Магазина". Во все стороны полетели стекла, консервные банки и муляжи продуктов. Ошалело мотая головой, Змей вылез из витрины чтобы получить еще одну очередь из "Тавора", заставившую его снова заверещать и судорожно замотать головой. Все же и этого оказалось недостаточно и он начал набирать высоту для новой атаки. Эйтан лихорадочно рылся в сумке в поисках запасного магазина, а гадина вытянула голову в сторону Ани, пытающейся приподняться на локтях. Я рванулся к ней, но уже понимал, что не успею. Тут раздался грохот, от которого у меня заложило уши. Змея развернуло в воздухе и отбросило в сторону. Грохот повторился и Змей отлетел еще на пару метров, не забывая махать крыльями. На него угрожающе надвигался "браток", передергивая затвор короткой “помповухи”. К "братку" подскочил Эйтан, на ходу меняя магазин и всадил в Змея длинную очередь. Стоя рядом они добивали упавшего монстра последними выстрелами, удивительно напоминая при этом композицию "Рабочий и Колхозница" на ВДНХ в Москве. Этому способствовало и то, что "браток" держал свою “помповуху” у левого бедра. Наверное левша, промелькнула в моем ошалевшем мозгу совершенно ненужная мысль. Змей сделал последнюю попытку подняться в воздух, пролетел еще несколько метров и рухнул на зеленый забор чьего-то сада, опасно накренив его своей тушей.

Только теперь я позволил себе броситься к Ане, все еще не поднявшейся после удара змеиного крыла. Теплая и бесконечно родная, она судорожно прижалась ко мне ища защиты от увиденного и пережитого ужаса. Я крепче прижал ее к себе, чтобы почувствовать, как дрожь от пережитого покидает ее тело и чтобы увидеть как зеленый изумруд возвращается в ее прекрасные глаза. Теперь мы снова были вместе и длинные одинадцать веков наконец отпустили меня. Но где-то там, в таинственном "нигде" двигались вверх по оси времени десятки птерозавров, их поводыри и несчастные обманутые протовенгры. Рои выполнил свое обещание, по крайней мере я на это очень надеялся, и теперь атакующих отделяли от нас часы, а не минуты, но эти часы не были бесконечны. Поэтому, я осторожно освободился из ее объятий и ее зеленые глаза, хоть и потемнев от грусти, посмотрели на меня понимающе. На чесночную вонь она даже не обратила внимания…