Эндрю Огнёфф - Хроники Древних Малефистериум. Том I. Испытание Фрэйи

– Жизнь – это книга, – словно прочитав его смятение, произнесла Фрэйя. – Пришла пора перевернуть прожитую страницу и начать новую главу.

Ненадолго повисла тишина. Мальчик наблюдал за переливами фиолетовой энергии в одеяниях женщины. Цепочка событий сегодняшнего дня выстраивалась в линию: странные слова отца Константина, сказка бабушки Федотьи. Они знали и готовили его? Вздохнув, он закрыл глаза и отрешенно прошептал:

– Когда мне отправляться?

– Сегодня, – прозвучал безжалостный ответ.

– Сегодня? – Влад с болью в сердце оглядел ставший для него родным дом священника. – А как же отец Константин?

– С ним давно все решено, – сообщила магистр, снимая последние вопросы, – но ты можешь написать ему письмо.

– Чтобы попрощаться? – Влад сглотнул душивший комок в горле.

– Да, – кивнула Фрэйя, – чтобы попрощаться.

Она понимала его состояние.

– Когда ты покинешь деревню, – инструктировала его Фрэйя, – найди уединенное место и сильно сожми в руке этот камень. – Она указала на кристалл в груди голограммы. – Ничего не бойся, ничему не удивляйся – тебя сопроводят в Академию.

– Кто?

– Тот, кто знает правильную дорогу! Удачи и до скорой встречи!

Контуры фигуры стали расплываться, и, наконец, женщина исчезла. Оставшееся бесформенное сияние втянулось в мягко опустившийся на стол кристалл.

Влад прошел к себе в комнату. Она была небольшой, но уютной. Через единственное окно без занавесок проникал свет, поэтому даже ранним утром и в вечерние часы в помещении было светло.

В дальнем углу комнаты на специальной полочке стояли две иконы: Пресвятой Богородицы и Николая Чудотворца. Справа от Красного Угла – книжная полка с десятком разномастных книг. Над кроватью висели еще три иконы, в том числе покровителя Влада, Святого Владислава Сербского. На тумбочке возле кровати лежала потрепанная Библия.

В последний раз он оглядел место, где прожил всю свою сознательную жизнь.

Теперь ему оставалось лишь сесть и написать письмо. Но как же это было непросто сделать! Он чувствовал, как тоска сжимает его изнутри.

«Все, что ты должен сделать, – это попрощаться», – напомнил ему его внутренний голос.

– Мне страшно, – признался Влад самому себе и почувствовал, как глаза наполняются слезами.

«Конечно, тебе страшно, – подбодрили его изнутри. – И все же тебе придется это сделать».

Влад хотел было спросить сам себя о том, что случится, когда он уйдет, но не посмел. Потому что почувствовал, что и так знает.

«Тебе будет трудно. Тебе будет очень трудно. Но ты справишься, Владислав Виггин», – прошептал ему внутренний голос.

А Влад все смотрел и смотрел на листок и карандаш в своей руке. Все произошло именно здесь. Явление Фрэйи, ее приглашение в Академию, которое на самом деле было не приглашением вовсе, а констатацией факта. Он понял, что у него просто не было выбора, не было иного пути. То, что должно было случиться, случилось бы независимо от его чувств и желаний.

Все стало проще и яснее.

– Не хочу уходить, – прошептал он.

Слезы полились у него из глаз, сначала медленно, а потом хлынули рекой.

Но он писал. Писал ровными буквами, и слезы, которые он не успевал смахивать, капали на бумагу.

Как бы он хотел сейчас крепко обнять любящего отца Константина, веселого звонаря Марка, заботливую кухарку Анну, бабушку Федотью, своих друзей.

Он кожей чувствовал – они выскользнут из его объятий, как бы крепко он их ни держал.

«Милый батюшка мой, отец Константин. Я понимаю, что совершаю угодный вам поступок, но все равно сердце мое разрывается. Простите меня великодушно и не изгоняйте из сердца своего, ибо это было бы для меня слишком плохим знаком в самом начале моего пути».

Влад, опустив глаза, шел по деревне непривычно быстрым шагом, почти бежал. Он знал, что не выдержит и останется, если заговорит с кем-то из деревни или хотя бы бросит взгляд назад. Поэтому оглянулся, лишь выйдя за ее пределы.

Слезы все так же катились у него из глаз. Но теперь, когда он так крепко держал прошлое в своем сердце, он смог отпустить его.

Трудно подобрать слова, передающие то, что творилось в душе Влада, когда он писал прощальное письмо. Можно понять двенадцатилетнего мальчика, которому пришлось оставить свой дом, теплую постель, сытную еду и, главное, любящего и заботящегося о нем человека. Если бы в этот момент Влада спросили о причине его сомнений, он легко смог бы ответить.

Мальчик, не склонный к непослушанию, любил священника как родного, отец Константин и церковь были его единственным домом и всей его семьей. Но что-то необъяснимое, что лежало даже глубже любящего сердца, тянуло его туда, куда звала женщина из загадочного кристалла. Каким-то необъяснимым образом Влад чувствовал, что именно в новом мире лежат ответы на его вопросы. Сказки бабушки Федотьи, не раз слышанные им слова: «Не место тебе в этом селе… уехать бы тебе отсюда», послание колдуньи, назвавшейся магистром Фрэйей, – все это подтолкнуло его к этому шагу. Все-таки он был еще ребенком и подсознательно тянулся ко всему загадочному.

Влад ушел налегке. Он решил для себя – либо войдет в этот новый мир без багажа прошлого, либо…

С тяжелыми думами об отце Константине и об оставленном доме он и не заметил, как дошел до мостика через реку. За рекой начинался темный лес.

Влад стоял на опушке большой рощи. Он с горечью в сердце оглянулся на свой дом, село, возвышающуюся над ним церковь… Слезы навернулись на глазах мальчика.

Влад достал из кармана кристалл, позвавший его в дорогу, и крепко сжал его в руке. К его удивлению, твердый камень рассыпался на мелкие частички и просочился сквозь пальцы сверкающей фиолетовой пылью.

Владу показалось, что он все испортил, что-то прослушал в объяснениях Фрэйи, и теперь ему предстоит позорная дорога назад. За считаные минуты пути от дома до опушки леса в нем произошли разительные перемены, и вынужденное возвращение теперь воспринималось им не иначе как отступление, как незаслуженное наказание.

– Спокойно! – приказал он себе. – Фрэйя говорила – ничему не удивляться! Надо просто ждать, что-то непременно должно произойти.

Влад медленно крутанулся на одной ноге.

Вокруг был тот же пейзаж, только в него кто-то щедро добавил сочных красок: река, вдали село и сплошная стена леса. Верхушки деревьев раскачивал поднявшийся ветер.

– Ну надо же! – раздался насмешливый голос у него за спиной.

Откуда? Еще секунду назад там никого не было! И подкрасться незамеченным невозможно! Влад резко обернулся.

– А ты и вправду из Молебки?

Там, прислонившись к стволу толстого дерева, стоял паренек лет четырнадцати. Он скрестил руки на груди и усмехался.