Стюарт Тёртон - Дьявол и темная вода [litres]

– Раз я здесь, значит он там, – ответил Дрехт.

Постучав в третий раз, Сара приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Озаряемый неровным светом свечи, ее супруг неподвижно восседал у стола, уставившись в корабельный манифест.

– Муж мой, – робко обратилась к нему Сара.

Она и раньше его боялась, но теперь по-другому. Он вступил в сговор с дьяволом. Продал душу Старому Тому. Она бы отдала все, что угодно, лишь бы не переступать сейчас порог каюты.

Ян Хаан хмыкнул и поднялся с места. Заставив себя отвлечься от раздумий, он посмотрел сначала на жену, потом на пурпурное небо в окне. На его лице отразилось удивление.

– Совсем забыл про время, – сказал он отстраненно и принялся расшнуровывать бриджи. – А ведь у нас есть обязанности.

– Одну минутку, – взмолилась Сара.

Она подошла к винной полке и указала на бутыль с его любимым португальским вином.

– Выпьем сначала? – предложила она, показывая ему бутыль.

Ян ухмыльнулся:

– Я настолько отвратителен, что вам необходимо заглушать отвращение вином?

«Да». Сара постаралась отогнать мысль о том, что сейчас будет.

– Просто жажда мучает, – солгала она. – Сегодня жарко и влажно.

Повернувшись спиной к мужу, она извлекла из рукава пузырек с сонными каплями, вынула пробку и наклонила его над кружкой мужа. Это был тот же эликсир, которым она облегчила страдания Боси в гавани. Капля с мучительной медленностью собиралась на горлышке пузырька.

На столе рядом с корабельным манифестом лежал какой-то список. Сара смогла отчетливо разобрать только три имени.

Бастиан Бос – 1604

Такихири – 1605

Жиль ван де Цейлен – 1607

Сара озадаченно наморщила лоб. Первые два имени ничего ей не говорили, а ван де Цейлены были очень влиятельным семейством, пока не навлекли на себя позор. Чем, Сара не могла вспомнить, но, кажется, она и не знала. Она тогда была совсем маленькой, и ей отвечали уклончиво или рассказывали сплетни. Таково было знатное общество. Оно жадно поглощало скандальные новости, но быстро о них забывало. К тому же постоянно подворачивалось что-нибудь новенькое.

– Пробка застряла? – спросил муж, вставая, – деревянные половицы под его ногами заскрипели.

– Нет, – быстро ответила она. – В моей кружке паук. Пытаюсь выгнать.

– Раздави, да и все.

– Не хочу его убивать.

Ян рассмеялся:

– Женское сердце так ранимо. Неудивительно, что женщины предпочитают семейный очаг и дом.

Предпочитают. Это слово было окном в его душу, за которым виднелась выжженная земля их брака.

Сара поглядела на пузырек. Арент спрашивал, что будет от одной капли, от двух, от трех. Но не спросил, что будет от пяти.

Пять капель убьют человека.

Все так просто. Стоит встряхнуть пузырек, и жидкость закапает быстрее. Муж умрет через несколько часов.

Сара поборола темное желание.

Если Старый Том завладел душой ее мужа, Зандер мог бы провести обряд изгнания, и опасность бы миновала. Но даже если он не одержим Старым Томом, это он выпустил его на свободу. Смерть – легкая кара за такое.

Рука Сары дрогнула. Как же ей хотелось это сделать!

Жизнь гнусного человека в обмен на жизнь Лии. Одна смерть – и конец страху, который отравлял ее существование вот уже пятнадцать лет.

Но ей недостало смелости. Что, если он заметит или позовет Дрехта? Что, если эликсир не подействует? А если подействует?

Старый Том будет изгнан, но кто поверит, что она убила мужа, чтобы избавить всех от дьявола? По законам Компании ван Схотен сможет бросить ее на потеху команде до конца плавания и казнить в Амстердаме – если они туда вообще доплывут.

Лия останется одна.

Сара устыдилась своих мыслей.

– О чем вы размышляли? – спросила она мужа, пытаясь выиграть немного времени, потому что капля застыла на горлышке пузырька.

– А что?

– Я стучалась трижды, но вы не ответили. – В отчаянии она встряхнула пузырек, и с ободка сорвались сразу две капли.

Сердце Сары замерло.

От одной капли сон будет крепким, но продлится не дольше обычного. От двух капель муж проспит завтрак. А так как обычно он встает до рассвета, это вызовет вопросы. Она было попыталась придумать предлог, чтобы поменять вино и попробовать еще раз, но муж точно заметит, что она замешкалась. Оставалось долить в кружку вина и надеяться, что он спишет глубокий сон на морской воздух.

– Вы казались рассеянным, – продолжала она, подавая ему кружку. – С вами такое редко случается.

– Прежде тебя не волновало мое состояние духа, – с подозрением произнес Ян, постукивая по кружке длинными пальцами с острыми ногтями.

Сара с ужасом поняла, что переиграла. Она много лет исполняла роль покорной жены, но чаще назло мужу.

– День был странный, – сказала она слабым голосом, не сумев придумать более правдоподобной лжи.

– Наслышан. – Его глаза злобно сузились. – Или ты полагала, что никто не заметит вашу с Арентом прогулку по трюму? – Он со стуком опустил на стол кружку и поднялся. – Чего ты хотела, Сара? Унизить меня? На что надеялась?

В душе Сары поднялась паника. Она отшатнулась в ожидании удара, но муж просто смотрел на нее.

– Думала, я не узнаю про вашу пьянку прошлой ночью? – Его лицо скривилось в похотливой ухмылке. – Ну и как тебе его скрипочка?

– Муж мой…

– Все кончено, Сара, – отрезал он. – Больше ты его не увидишь. Арент слишком хорош для тебя, и я не позволю тебе позорить меня этим увлечением. Больше никаких совместных завтраков. И никаких вопросов. – Он махнул рукой. – Твоей свободе конец. Будешь выходить из каюты, только чтобы выполнить супружеские обязанности, а после – возвращаться туда же.

Овладев собой, он осушил кружку с вином и поставил ее на стол.

– Раздевайся, – велел он. Казалось, его гнев улетучился.

Похолодев, Сара опустила глаза и принялась развязывать ленты на плечах. Платье скользнуло на пол, за ним последовали корсет и сорочка, и вот она уже стояла перед ним нагая. С презрением глядя на нее, он отстегнул шесть ремешков и повесил кирасу на стойку для доспехов в углу. Краешком глаза Сара заметила за пряжкой листок бумаги.

Следом отправились его бриджи, обнажив бледные, костлявые ноги и восставший пенис.

Ян велел ей лечь на кровать и взгромоздился на нее.

Все заняло несколько секунд.

Он закряхтел, скрипнул зубами и излил в нее семя.

Тяжело засопел, обдавая жену зловонным дыханием.

Чувствуя себя униженной, Сара разжала руки, сжимавшие простыню. Она глядела на худую шею мужа, представляя, каково было бы смотреть, как он задыхается и ловит ртом воздух.

Муж взял ее за подбородок и вперился ей в лицо черными глазами:

– Роди мне сына, и будешь свободна от супружеских обязанностей.

– Ненавижу вас, – пробормотала она.