Александр Руж - Зов Полярной звезды [litres]

Вышли ночью, при свете выщербленного месяца. Вадиму он был без надобности, но Аскольд, хоть и обладал чутьем зверобоя, видеть в темноте не умел. Экипировка лопаря состояла помимо одежды из зазубренного ножа с наборной рукоятью и видавшей виды берданки, из которой он, по собственному утверждению, мог поразить любого зверя с расстояния в сто шагов. Его топорные, самолично выструганные лыжи скользили плавно и быстро, при этом палками Аскольд не пользовался. Удивительно было наблюдать, как пьянчуга, еле вставший на ноги с похмелья, в одночасье обрел устойчивость и подвижность и мог бы, наверное, посостязаться в скорости бега с самым быстроногим оленем ловозерских тундр. Вадим прилагал все усилия, чтобы не отстать.

Когда преодолели версты три, Вадим разглядел впереди знакомую загородку из колючей проволоки. В одном месте она была прорвана, там дыбилась плохо различимая темная масса.

– Лось, – кинул, не оборачиваясь, Аскольд. – Осень бегай, ограда задевай, помирай…

Убили животное, конечно, не стальные колючки, а все тот же электрический ток. Сохатый запутался в проволоке длинными ногами, стал биться, получая разряд за разрядом, покуда не издох.

Вадим подумал, что Аскольд направляется к проделанной лосем бреши, но лопарь, не доехав до проволоки, свернул в сторону.

– За ограда не ехай. Там Черный Человек на куски разрывай.

Про разорванных на куски Вадим уже знал. Отчего-то вспомнился гул, слышанный на днях. Если Черному Человеку хватило навыка и технических возможностей, чтобы окружить свое логово электрической изгородью, то что ему стоило установить для подстраховки еще и мины?

– Куда же мы едем?

– На озеро.

Аскольд чуть согнул колени и эластично соскользнул с крутого берега на задрапированный рассыпчатым снежком лед. Вадим понял его маневр. Владения Черного Человека вплотную примыкали к кромке Сейда. Понаставив везде смертоносных заслонов, он не сумел перегородить водоем. В теплое время года этот недочет не представлял важности, так как озерная гладь просматривалась с побережья как на блюдце, тем более в полярный день, когда солнце на Крайнем Севере не заходит за окоем. Любые попытки подплыть отсюда на челноках могли быть пресечены немедленно.

По-другому обстояло дело зимой. Поверхность Сейда покрылась прочной ледовой кожурой, пройти по которой было не сложнее, чем по земле. Этим и воспользовался Аскольд. Правда, выказал осторожность: умерил бег втрое, лыжами не шаркал, прислушивался.

Над котловиной, где лежало священное озеро саамов – то, с которым связывали столько тайн и к которому так стремился Барченко, – навис расшитый звездами небосвод. Задравши голову, Вадим рассмотрел Малую Медведицу, а в ней – Полярную звезду, чей зов привел на край света московскую экспедицию. Звезда сияла лучисто, казалась объемной. Причудливые колышущиеся тени лыжников падали на замерзшее озеро, стелившееся под ногами, словно каток. И все вокруг было погружено в мистическую ауру, какая возникает в местах, называемых спиритами «областью сильной энергетики». Как тут не поверить в сказания о Куйве, Великом Аййке и других необычайных существах? Черный Человек, кто бы он ни был, органично вписывался в их сообщество.

Задумавшись, Вадим по инерции тыкал в лед палками и передвигал лыжи, почти не глядя под ноги. И кабы не осмотрительный Аскольд, угодил бы в полынью, внезапно разверзшую черное жерло прямо на пути. Лопарь вовремя толкнул зазевавшегося русского, и тот проехал в каком-нибудь дюйме от провала, где воду обволакивала лишь тонкая кристаллическая пленка еще не окрепшего льда.

Вадим насчитал таких лунок с полсотни. Они вытянулись вдоль берега правильным рядком.

– Вы что, здесь всем стойбищем р-рыбачите?

– Саами в Сейде рыба не лови. Дыра Черный Человек делай.

– Зачем?

– Аскольд не знай… Черный Человек близко, тише говори. Если Черный Человек слышай, сразу убивай.

Вадим примолк. Теперь не было нужды рвать сухожилия и выпрыгивать из штанов, чтобы догнать Аскольда, ибо охотник перешел с бега на шаг, становившийся все медленнее.

Появилась возможность оглядеть приблизившийся берег и истыканный полыньями участок озера. Не иначе целая община удильщиков здесь потрудилась! Буравили лед с отступом метра в четыре, изрешетили его, как дуршлаг. Завидная работоспособность!

– Аскольд, а Черный Человек – он один или с ним еще кто-то живет?

– Аскольд не знай. Аскольд Черный Человек два раз смотри. Очень далеко. Черный Человек без никого. Один.

– И какой он?

– Высокий. Черный. Винтовка на спина. Лицо кутай.

Ну, коли с винтовкой, стало быть, не посланец Люцифера. Наш, земной. Это и по электрическим приспособлениям определялось. А земные – они не бессмертны, против них какое-никакое средство найдется.

Впереди громоздились сопки – совсем как на кинопленке, снятой геологами Ферсмана. В тот год еще не хозяйничал в Ловозерье Черный Человек, не упоминал Ферсман ни о каких преградах. Но где-то ведь здесь и приключился приступ так называемой арктической истерии, после которого плюгавенький на вид человечишка явил такое, что и в новеллах Герберта Уэллса не вычитаешь. Воистину князь тьмы озорует…

Не успел помянуть лукавого, как необъятное пространство над озером огласил громовой рык. Несмотря на то что он однозначно принадлежал представителю фауны, прозвучало в нем что-то мефистофельское. Аскольд остановился, сорвал с плеча берданку, задрожал, как студень.

– Кто это? – спросил Вадим. – Черный Человек?

– Нет… Черный Человек на две ноги ходи. Мясо и кости. А это Тала рычи…

– Тала? Кто таков?

– Косолапый. Два года назад первый раз приходи. Два саами грызи… голова отрывай, требуха шамай… Это лето нет его, все думай: ушел Тала. И вот опять…

Рык повторился, да с такой мощью, что эхо заметалось в ложбине. Вадиму тоже стало не по себе, но он решил не пасовать, с показным бесстрастием сплюнул на лед.

– Да ладно тебе! Подумаешь, медведь… Шатун, берлогу осенью не нашел, вот и р-рыщет, нападает на всякого, кто попадется.

– Аскольд прошлый год гляди: такая зверюга, что обычный медведь одна лапа убей. Не бывай такая в наши края. Нойд говори: это Тала, слуга Аццы. Знай Аццы?

– Не знай. Небось, какая-нибудь Баба-яга из ваших сказочек. Устал я уже от них… Пошли дальше.

– Аскольд дальше не ходи. Аскольд назад вертай.

– Как это «вертай»? А уговор? Я же тебе заплатил!

– Аскольд уговор выполняй. Аскольд тебя к Черный Человек проводи. Вон там он. – Лопарь указал прикладом берданки на прибрежные сопки. – Если жизнь не жалей, сам туда ходи. Аскольд не ходи.

И как Вадим ни настаивал, бравый саамский Орион не сдвинулся ни на пядь. Встал посреди озера и заладил, как попугай, что условия контракта исполнены на сто процентов и совесть свою он считает незамаранной. Вадим поуговаривал-поуговаривал, да и отступился. Лешак с ним, пусть «вертает». Найти обратный путь через Сейд – задачка немудрящая.