Джанет Уинтерсон - Целую, твой Франкенштейн. История одной любви [litres]

– Все религии утверждают иное. Конечно, с началом Просвещения наука восстала против религии. И все же сейчас мы возвращаемся, а точнее, приходим к более глубокому пониманию того, что такое человек. Для меня человек по сути ступень на пути к трансчеловеку. Твоя принципиальность мешает мыслить ясно.

– Спасибо за лекцию, – усмехаюсь я.

– Я просто хочу помочь, – улыбается Виктор. – Какая красивая нога. Интересно, чья?

– Мотоциклистка попала в аварию. Молоденькая девушка.

– Протезы, над которыми я сейчас работаю, будут полностью подвижны и смогут подстраиваться под индивидуальные особенности моторики. Новую ногу достаточно запрограммировать с помощью смарт-чипа, и протез в точности повторит привычные человеку движения при ходьбе. Ведь походка у каждого своя.

Виктор извлекает из пакета ампутированную руку и, поднеся к глазам, пристально смотрит на меня сквозь чьи-то застывшие бескровные пальцы. Его взор горит диким блеском, как у ночного зверя.

– Перестань, пожалуйста! – недовольно говорю я.

Он берет отрезанную конечность так, будто намерен приветствовать ее невидимого обладателя рукопожатием.

– Руки вызывают у меня восторг, – признается Виктор. – Ты только подумай, какой огромный путь проделан в ходе эволюции от лап и когтей до более совершенного устройства кисти и пальцев. А теперь представь руки, такие же, как у человека, но гораздо сильнее.

– В самый раз, чтобы стереть тебя в порошок, – бормочу я.

– Ого, какие мы сегодня мрачные!

– Издержки профессии. Веселого в ней мало.

– Пойми, я стараюсь на благо человечества. – Виктор задумчиво сгибал и разгибал мертвые пальцы. – Руки – это настоящий вызов. Например, для художника. По тому, как нарисованы кисти рук, можно судить о его мастерстве. Моторика человеческих рук неимоверно сложна. Даже спецы «Hanson Robotics» пока не справились в полной мере. У Софии прекрасные руки, но ты знаешь, что она робот.

– Конечно! Это же очевидно. Хочешь сказать, однажды мы не сумеем отличить робота от человека?

– А для чего же иначе тест Тьюринга? Он уже тогда думал об ИИ. Не о ботах! По мнению Тьюринга, если у человека, взаимодействующего с ИИ, сложится впечатление, что он общается с другим человеком (примерно, как мы говорим с Сири, Рамоной, Алексой и другими, посложнее), значит, мы создали параллельную форму жизни!

– И тебе бы такое понравилось? Параллельная форма жизни? – недоумеваю я.

– Ты о роботах? Лично я мечтаю развить их до уровня полностью автономной формы жизни, которая, однако, не столь совершенна в сравнении с людьми, чьи тела улучшены с помощью умных имплантатов. Роботы – не равные нам существа, а наши помощники и няньки. Если же ты говоришь о человеческом теле, в которое внедрен искусственный интеллект, боюсь, тут уже нельзя определить, кто или что является человеком, а кто или что нет. Меня больше интересует, заметит ли разницу ИИ? Выходит, однозначного ответа нет.

– ИИ для нашего же блага, говоришь?

– Боже, тебя не переубедить, – смеется Виктор.

– Выходит, я всего лишь неудачная пародия на человека? – грустно спрашиваю я.

– Я просто дразнил тебя, Рай. Прости, – ласково улыбается он. – Я лишь пытаюсь сказать, что несмотря на все споры, шумиху в газетах и на телевидении, нагнетание паники, экзальтированный восторг фанатов высоких технологий и рационализм китайских ученых, все мы видим проблему исключительно с точки зрения человека. Словно эгоистичные родители, мы планируем будущее для своего чада, даже не задумываясь о том, как бы он развивался самостоятельно.

– То есть, ИИ для тебя как дети?

– Да. Наши духовные дети.

Виктор снимает медицинские перчатки и усаживается поудобнее в кресле. Стройный, элегантный и как всегда загадочный.

– Представь на мгновение, каково будет новой форме жизни рядом с нами? Не просто в качестве обслуги, а именно сосуществовать?

– Секс-роботы! Утопия Рона Лорда.

– К черту дурацких секс-роботов! Это игрушки. Примитивно!

– Даже когда мужчины станут на них жениться? – пытаюсь поддеть я. – Рон Лорд, великий пропагандист личной свободы! Равные права для представителей смешанных браков!

(Кажется, Виктор сейчас меня убьет!)

– Рай, ты дашь мне договорить или нет? – начинает закипать он.

– Молчу-молчу!

Растревоженное самолюбие Виктора немного сдувается. Я люблю его, но это жуткий эгоист. Хорошо, что он не может прочесть мои мысли.

– Пожалуйста, продолжай, Виктор, я слушаю.

– Сегодняшние компьютеры прекрасно справляются со сложными расчетами и обработкой данных. Мы можем запрограммировать компьютер, чтобы создавалось ощущение, будто он с нами взаимодействует. Это забавно, однако подобное взаимодействие далеко от человеческого общения. Но что произойдет, когда самообучающаяся программа со своим уникальным самосознанием сообразит , в человеческом смысле слова, кто или что находится по ту сторону экрана?

– Сообразит, что тут находимся мы?

– Совершенно верно.

Виктор включил экран компьютера. На заставке фотография гориллы, покупающей банан у уличного продавца в Нью-Йорке.

– Человечество ждет судьба вымирающей аристократии. У нас будет роскошное поместье под названием «Прошлое», которое потихоньку ветшает. Надел земли, за которым никто не ухаживает, то есть наша планета. А еще масса красивых нарядов, замечательных историй. Мы уподобимся Бланш Дюбуа [56] Бланш Дюбуа – персонаж пьесы Теннесси Уильямса «Трамвай “Желание”». в побитом молью шелковом платье. Или Марии-Антуанетте, только без пирожных [57] « Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные! » – фраза, приписываемая королеве Франции Марии-Антуанетте, ставшая символом отрешенности верховной власти от проблем народа. .

Виктор говорит, а я наблюдаю за ним. Обожаю смотреть, как он что-нибудь рассказывает. А Виктору нравится быть в центре внимания. Прирожденный артист.

Он подходит к контейнеру с частями тел и возвращает ампутированную руку в пакет.

– Есть страшный рассказ о руке, которая отделилась от тела хозяина и зажила собственной, довольно неприятной жизнью. Душила людей, пугала детвору, подделывала банковские чеки и тому подобное. Сегодня она бы троллила весь Twitter , – усмехается Виктор.

– Рон Лорд хвастался, что разрабатывает роборуку для мастурбации.

– Нигде выгоду не упустит, – хохочет Виктор. – Интересно, она пойдет в комплекте с роботом или отдельно?

– Надо было уточнить, – прыскаю от смеха я.

Виктор притягивает меня к себе – живое существо среди кусков мертвой плоти.

– Изделию Рона с тобой не сравниться, – шепчет он мне в ухо.

– Честно?

– Да, – выдыхает Виктор, направляя мою ладонь к своему паху.