Георгий Старков - Сказка об уроде [сборник]

Лариса наверняка пережила невыносимые дни, видя свою дочь в таком виде. Но она день за днём возилась с ней, разговаривала, мыла, кормила, помогала ходить в туалет. И понемногу Вероника стала выбираться.

Чайник вскипел, и красный огонек погас. Вероника набрала воды, бросила туда пакетик с чаем и положила стакан на подставку на подлокотнике коляски. Она научилась не наливать слишком много воды, иначе во время движения горячая жидкость расплескалась бы ей на бедро. Боли в ногах она не чувствовала, но кожа краснела от ожога.

Она вернулась к компьютеру. Контрольной по Эйлеру можно будет заняться вечером после ужина, а пока ей нужно было закончить большую курсовую работу по теории чисел. Заказчика звали Алексей, он жил в Москве. Тема была сложная, и преподаватели, по словам Алексея, были строгими. Но денег он предлагал немало. Вероника занималась этой курсовой всю последнюю неделю промеж других мелких работ, а сегодня планировала внести последние штрихи.

Она знала, что занимается не слишком благородным делом, за деньги помогая школьникам и студентам обманывать преподавателей. Но это пока было единственное, чем она могла зарабатывать. На мысль её навела Юлька: когда она только возвращалась к жизни, Вероника по телефону пожаловалась подруге, что её одолевает скука и что теперь она не может ничем помочь своей матери. Юлька вспомнила о некоем «приятеле приятеля», который немало зарабатывал в интернете, делая курсовые и дипломные работы за других.

К счастью Вероники, работы на математические темы оказались весьма востребованы — многим не давалась царица наук. Она работала через один из сайтов, предлагающих всем желающим подзаработать в Сети. Сначала у неё получалось не очень хорошо: заказчиков было мало, и большинство предлагали смешные деньги, и то после предоставления готовой работы. Она обожглась на этом пару раз — заказчики исчезали, прихватив с собой результаты её труда, и найти их не было возможности. Она подумывала забросить это дело, но со временем стала понимать, что хорошие отзывы и портфолио имеют первостепенное значение в интернете, кишащем мошенниками.

Она заметила любопытную закономерность — чем ниже была стоимость работы, тем более заносчивым и прижимистым был заказчик. По мере накопления хороших отзывов о ней (а Вероника полагала, что её работы были весьма качественными, ведь у неё была уйма времени для их шлифовки) заказчики сами выстраивались к ней в очередь, и цены уже не вызывали у неё горький смех. Сейчас она уже зарабатывала почти столько же, сколько её мать, и это было хорошим подспорьем в хозяйстве. Дела шли на поправку… по крайней мере, по этой части.

В остальном поводов для радости было мало. Болезнь поразила позвоночник за одну ночь. Врачи все как один твердили, что вылечиться она, в принципе , может, но Вероника видела на их лицах: Нет . Она давно распрощалась с иллюзиями по этому поводу. Никогда ей не подняться снова на ноги, никогда ей не быть снова здоровой.

Она часто вспоминала ворону и багровый закат на гигантской горе, вытянутые серые тени и зелёные линии. Но воспоминания уже стали бледными — за полгода ничего из этого не повторилось. Больше узоров в темноте Вероника не видела, сны её были обычными. Она иногда сомневалась, не придумала ли всё это сама — и лишь голос вороны, твердящий, что не хватает позвонка и куска печени, убеждал её, что это было правдой. Матери она ничего не говорила, ей и так досталось переживаний — её волосы стали седеть быстрее, чем раньше…

Вероника просидела за компьютером ещё три часа, внося последние изменения во внушительный семидесятистраничный труд. Ей самой получившаяся курсовая казалась сносной. Алексей сказал, что согласен на четвёрку, но в местном университете за такую работу легко можно было бы сорвать «отлично». Впрочем, кто знает, какие преподаватели там, в Москве…

Она сохранила завершённый документ и отъехала от компьютера, массируя пальцами виски. Из-за долгого сидения перед монитором немного гудела голова, зато её поддерживало чувство выполненного долга. Завтра она получит свою оплату, и вскоре молодой человек, которого она даже не видела, увидит хорошую оценку в зачетке. Правда, заслуженную ли…

Головокружение усилилось. Когда она наклонилась вперёд в коляске, чтобы опереться о подлокотники, на бедро закапала кровь.

Вероника поднесла палец к лицу. Кровь её напугала — с тем здоровьем, что осталось у неё, любая мелочь могла стать очень плохим знаком. Кровь шла из носа, и довольно обильно — пока Вероника докатила коляску до шкафа, алая струйка стала капать с подбородка на блузку. Ну вот, одежда испорчена . Она заткнула ноздри ватой и замерла, запрокинув голову.

А ведь это не в первый раз.

Это правда — так же неожиданно кровь пошла из носа на улице, когда она сидела с Юлькой на скверике. Ей пришлось пойти домой, и на остановке она увидела… увидела…

Тени. Те, что превратили меня в калеку.

Ужас полоснул разум, как нож. Вероника застыла, так и не вернув голову в нормальное положение.

— Не может быть, — хрипло сказала она.

Она прислушалась. В квартире было тихо. Никаких шорохов в прихожей. Никаких бормотаний.

Но они были рядом. Вероника знала . Они были недалеко, и они приближались.

На миг навалилось безразличное оцепенение — пусть приходят и убивают, какая теперь разница? С тем бледным подобием жизни, которая есть у неё теперь, смерть не будет намного хуже. А тени будут приходить к ней вновь и вновь, даже если ей и на этот раз удастся ускользнуть от них. Так зачем сопротивляться?

Вероника вздрогнула, сбрасывая апатию.

— Ну уж нет, — она направила коляску на кухню, туда, где было светлее. Кровь перестала идти, но она не стала вынимать вату из носа — было не до того. С каждой секундой бестелесные твари были ближе. Ей нужно было быстро сосредоточиться, чтобы дать им отпор.

В прошлый раз она хваталась за нож, но ещё тогда понимала, что вряд ли сможет нанести им вред незваным пришельцам. Сейчас она не стала тратить время на подобные глупости — просто закрыла глаза, как бы ей ни было страшно окунуться в темноту.

Ну же.

Линии в пустоте не спешили появляться. Вероника даже прикусила язык от напряжения. Наконец, что-то замелькало под веками — какая-то хаотическая серая мешанина. С большим трудом Вероника разглядела в этой кашице углы и рамку окна. Они теряли свои очертания, норовя расплыться, но Веронике пока удавалось удерживать видение, собрав всю волю в кулак.

Тварь была внизу, на улице. Вероника видела его продолговатый силуэт сквозь стену кухни, которая превратилась в серый дрожащий прямоугольник. Он был всего один. Уродливое длинное лицо было обращено к ней и строило смутные гримасы.