Алексей Грашин - Кошки не всегда молчат

Фрита кивнула.

– Дурь, конечно. Странно, как этот район вообще до сих пор не сполз в воду. Строить там точно ничего нельзя.

– Фриточка, наш Хозяин Сюльвестр Фауль – ископаемое. Опасное, злое, кровожадное. Он застрял в прошлом веке. Пока у него есть рычаги влияния, мы подчиняемся. Да и он нам полезен. Но скоро он выполнит свою задачу – помочь полностью поменять нашу недееспособную власть. И тогда спасибо, до свидания. Ты думаешь, мне нужна в мэрии психованная старая Гудрун? Да она тут натворит таких дел! Так что семнадцатое мая – осталось меньше двух месяцев, ещё немного времени, и гуд бай.

– Но как же с ним справиться? – обмирая, спросила Фрита. – Одна Гудрун нас раздавит, как котят.

– А мы и не будем пачкать руки, – ответила ее начальница с ноткой самодовольства. – Зря я, по-твоему, берегла девчонку? Справится – хорошо, нет – придумаем что-нибудь ещё. Но есть у меня сильное предчувствие, – она наклонилась к Фрите через стол, – что наша маленькая Тьоре всё сделает за нас.

Рике поклялась бы, что никакого Билла на тротуаре ещё десять секунд назад не было. Она вышла из трама, перешла улицу, глянула в телефон – а долговязый Билл уже стоял на пути. «Значит, Лута не дома», мелькнула мысль.

– Привет, – глаза он опять прятал под зеркальными очками, но развязная улыбочка была всё та же. Рике вспомнила, что Билл, по словам Луты, ненадолго уезжал. Значит, уже вернулся.

Ничего не говоря, она попыталась обойти его, но мужчина шагнул туда же и загородил ей проход. Рике остановилась.

– Что такое? – казалось, Билл и правда не понимает, в чем дело. – Ты обиделась тогда, на вечеринке? Я и сам не понял, почему твоя мамаша взбрыкнула…

– Она мне не мамаша. Пропустите, пожалуйста.

– А, ну тогда понятно. «Не мамаша» взревновала. – Билл глумливо хихикнул. – С удовольствием пропущу, только ты всё-таки скажи: неужели не хочешь слетать в Эйнджелс-Сити? Город ангелов как раз для такого ангелочка. Ведь ты же вроде была не против, а?

– Слушайте, перестаньте меня преследовать, – рассердилась Рике. – Я вызову полицию.

– Хех, «преследовать, в полицию», – передразнил ее Билл. – Ты же сама клеилась, все видели. Чего ради строить из себя недотрогу, беби? Напрасно ты отказываешься, ещё ни одна девочка не пожалела, что со мной отдохнула, – и он осклабился, показывая, какой смысл вложен в слово «отдохнула».

Стоя почти прямо перед Биллом, Рике не видела, что происходит у него за спиной. Да и подошел отец почти бесшумно – лишь скрипнул камешек на асфальте, но увлечённый беседой Билл не обратил на это внимания.

Ладонь Ларса легла на его плечо неожиданно и для него, и для Рике. Билл дёрнулся, но Ларс держал крепко. Девочка отскочила еще на пару шагов. «Сколько отец слышал?», подумала она.

– Я слышал достаточно, – будто отвечая на её вопрос, сказал Ларс. – Вот этот хлыщ, получается, к тебе домогался? Да, дочь?

– Да, пап. И сейчас пытался, – сказала Рике, с вызовом глядя на бойфренда Луты. Тот вскинул руки:

– Эй, эй, все нормально, мужик! Я её не трогал, Лута может подтвердить!

– Говорят, ты куратор фонда Клушей? – медленно сказал Ларс. – Обтяпываешь, значит, их делишки? Ну-ка, сними очки, хочу посмотреть тебе в глаза.

Билл ещё раз дёрнулся, протянул длинную руку и снял очки. Сетка красных прожилок в белках прямо-таки бросалась в глаза.

– Ты её отец? – пробормотал он. Самоуверенность исчезла вместе со снятыми очками. – Слушай, я же ничего…

– Трогал? – Ларс посмотрел на дочь. – Он тебя трогал?

– Лапал, – помедлив, сказала Рике. – И пытался свалить на меня, что это я к нему лезла.

Сзади раздался шорох колёс подъезжающей машины. Она остановилась у тротуара, урчащий двигатель затих.

– Девочки нравятся? – спросил Ларс, презрительно разглядывая Билла. – Молоденькие? А может, и маленькие? – и свободной рукой врезал ему в живот. Воздух с хрипом вырвался у Билла изо рта, и он повалился прямо на беленький штакетник. Заборчик затрещал.

Хлопнула дверца машины.

– Что вы делаете! Ненормальный! – оттолкнув Рике, Лута кинулась к неловко поднимающемуся Биллу. – Я звоню в полицию!

Отец подошел к Рике и обнял её за плечи.

– Звоните, куда хотите, Лута. Но если этот тип еще раз приблизится к моей дочери, я сломаю ему руки, а потом ноги. Пойдем, Ри.

– Я тебя запомнил, – криво улыбаясь, сказал Билл. Одной рукой он держался за живот, а другой опирался на Луту. Та гневно смотрела на Рике и ее отца.

– Я тебя тоже, – ответил Ларс. – Не надо ходить по краю, парень. Не ровен час, сорвёшься.

Они с Рике вошли в дом. Девочка посмотрела в окно – Лута с Биллом тоже скрылись из виду.

– Каков мерзавец, – сказал отец. – Думает, его атлантисский паспорт дает гарантию безнаказанности. Если появится на горизонте, сразу мне сигнализируй, поняла?

Рике вздохнула.

– Ага…

– Слушай, а у тебя же был мальчик. Этот, как его…Симон?

– Был, – снова вздохнула дочь. – Да сплыл.

– А что? Не сошлись характерами?

– Да нет. Скорее, это он хорошо сходится характерами. Со всякими… – Рике горько усмехнулась. – Пап, вот Ирма говорила, что на еддея нельзя положиться. И потом мне ещё несколько человек сказали. Неужели это правда? Разве может зависеть от национальности, кому можно верить, а кому нельзя?

– Нет, конечно, – решительно ответил Ларс. – Так недолго докатиться до нацизма, Ри. Морские Псы вон объявляли одни народы полноценными, а другие – нет. Ты знаешь, чем это кончилось. А еддеи, на мой взгляд – один из величайших народов мира. Везде были гонимы, их преследовали, унижали, истребляли. Воссоздать свое государство они смогли лишь недавно, и с тех пор чуть ли не без перерыва воевали, защищая себя. При этом дали миру невообразимое количество учёных, разных деятелей культуры, музыкантов, художников. Не суди о целом народе по одному ветреному мальчишке.

– Может, он и не ветреный, – жалобно спросила Рике. – Может, он запутался? А, пап? И все ещё сложится?

Ларс подошел и прижал её голову к груди.

– Дай-то Бог. Сейчас непростое время, еддеев опять норовят притеснять – теперь уже наши гости-шариане. Не хотелось бы, чтоб повторялись старые глупости. И гадости. Может, и Симон твой опомнится. Эх, нам бы тоже не помешало немного встряхнуться время от времени. А то заглохнем в своем благополучии, как в болоте.

Он отстранил Рике от себя и посмотрел в глаза:

– Давай-ка обедать. А то потом ещё за Улле нужно съездить – Ирма сегодня задержится.

– Ты зачем трогал Билла? – мачеха перешла в наступление с порога. – Он что тебе сделал?

– Ирма, он приставал к нашей дочери! Пусть скажет спасибо, что я ему не сломал ничего!

Ирма мельком глянула на бледную Рике. В руках мачеха держала белый конверт.