Александр Васильев - Наш собственный конец света

Не в силах себя остановить, и постоянно произнося:

— Прости…

…я вскрыл одну из коробок, и достал удлинитель с толстым проводом. Конец с вилкой, я обвил вокруг шеи, а другой намотал на батарею под окном.

— Прости…

Встал на подоконник, открыл раму и…

Боже, что я делаю?

…спокойно шагнул наружу.

В полутемной комнате, глядя в окно, за которым шел ливень, за письменным столом сидела девушка лет двадцати. Ее руки бережно прижимали к груди старую толстую тетрадь, а губы шептали:

— Света, сестренка, прости, что я так поздно прочитала твой дневник. Я отправила кленовый лист твоему любимому мальчику. Надеюсь, он тебя вспомнит. Надеюсь, он еще не переехал…

«- Да лучше бы я умерла, когда была беременна, что бы ты ни родился!»

— Нет! — проговорил мужчина во сне.

Девушка с красивыми льняными волосами, собранными в хвост, взглянула на спящего сына. Четырехлетний мальчик чуть посапывал, прижимая к себе маленького серого котенка. Она улыбнулась и поцеловала ребенка в лоб. Проснулся серый комочек, устало поводил глазами, широко зевнул, и вновь погрузился в сон.

Девушка взяла сумку, кинула в нее телефон, и положила маленькую фотографию сына, с котенком на руках. Оделась, взяла ключи.

На улице было прохладно. Осенний ветер трепал кроны деревьев, срывая и унося прочь разноцветные листья. В хмуром небе из-за туч с большим трудом пробивалось солнце, пытаясь хоть как-то пригреть укутанных в шарфы прохожих.

Девушка поежилась, подняла воротник бежевого плаща, и быстро пошла по улице до первой остановки. Ждать нужную маршрутку пришлось долго. За это время она успела покурить и хорошенько продрогнуть под беснующимся ветром.

Подошедший автобус был наполнен до отказа, и девушка с трудом втиснулась в салон. Но до конечной остановки доехала только она одна.

Психиатрическая лечебница терялась за кронами больших вековых дубов и кленов. Как ни странно, но других деревьев здесь не было. Обнесенная вокруг большого четырехэтажного здания уже проржавевшая железная ограда, до половины утопала в декоративном кустарнике, припорошенном коричневой и желтой листвой местных деревьев.

У ворот девушка поздоровалась с двумя охранниками и кратко сообщила цель визита.

Путь до дверей здания был похож на прекрасную аллею, утопающую в роскошной листве. Широкая дорожка была покрыта толстым и шуршащим ковром, и иной раз хотелось поддеть его носком туфли и взметнуть вверх. Но эта идея взрослой женщине показалась немного неуместной на дворе психушки.

Девушка позвонила в звонок и через пару секунд оказалась в большой приемной больницы.

— Александра Викторовна? — окликнул ее мягкий и приятный голос. Подошедший к ней человек был почти на голову ниже нее, редкие седые волосы были зачесаны назад, но на его лице не было почти ни одной морщины. На белоснежном халате доктора висел бэйдж: Нестеров П. В. — Я Павел Викторович, вы мне звонили.

— Да, — тихо ответила девушка. — Я могу с ним поговорить?

По лбу доктора появилась легкая морщинка.

— Я до сих пор не могу понять, зачем вам это, — проговорил он. — И все же я не вижу причин вам отказывать. Пойдемте, он как раз десять минут назад проснулся.

Доктор сложил руки за спиной и не спеша вышел из приемного отделения и побрел по коридору. Взглянув на накаченного санитара, готового закрыть за ней стальную решетчатую дверь, Александра сглотнула небольшой комок в горле и поспешила за Нестеровым.

— Состояние у него сейчас удовлетворительное, — сказал доктор, не глядя на девушку. — Не наблюдается резких перепадов в настроении, как это было в самом начале. Однако я не советую вам его провоцировать чем-либо. Сейчас осень, вы сами прекрасно знаете, что это для него значит… и тут появляетесь вы.

— Тогда зачем вы разрешаете с ним свидание? — спросила Александра.

Нестеров лишь пожал плечами.

— Пришли, — сказал он, указывая на дверь без таблички. — Здесь вас будет отделять толстое армированное стекло. А теперь я вынужден забрать у вас все колющие и режущие предметы, все лекарственные средства, если есть, бусы, если есть и пояс от вашего плаща. Это простые меры предосторожности, которые, впрочем, я должен был провести еще в приемном отделении. Если вы захотите что-то ему передать, сначала я должен это одобрить. Там под стеклом есть ящик, через который вы сможете ему сделать передачу. Только будьте осторожны, не задерживайте свои пальцы в этом ящике: в нем две ручки, одна с вашей стороны, другая с его.

Александра сняла пояс и положила его в сумку, из которой предварительно вытащила фотографию. По Нестерову было видно, что этой передачи ему не хочется, но он все же согласился.

В узкой комнате, разделенной столом, и стеклом было прохладно и веяло чем-то неприятным. Девушка в который раз за сегодня поежилась и стала ждать, пытаясь поудобнее устроиться на пластмассовом стуле.

Через пять минут дверь по другую сторону открылась, и в комнату ввели полноватого мужчину с солидной лысиной и полу отсутствующим взглядом. Усадив его на стул, санитар вышел, заперев за собою дверь.

— Здравствуйте, — проговорила девушка.

— Я вас помню, — произнес мужчина. Ему было тридцать шесть лет, хотя выглядел он куда старше. — Зачем вы пришли?

— Сказать спасибо…

— За то, что я вас чуть не убил? — он удивленно вскинул брови.

— За то, что вы меня не убили, и помогли родиться моему второму ребенку. — Ее голос чуть заметно дрогнул. — Я назвала его Данилой, и… — она вытащила из кармана маленькую фотографию, — я подарила ему котенка. Я помню, вы попросили меня об этом.

Александра приложила фотографию к стеклу.

Мужчина бегло взглянул на мальчика и котенка.

— И все же, я не понимаю, — произнес он.

— Чего?

— Почему вы пришли.

Девушка выдвинула ящик в свою сторону и аккуратно опустила в него фотографию. Вспомнила про предостережение врача, но отдергивать руку не стала, а осторожно продвинула глянцевую бумагу в дальний угол. И только потом аккуратно передвинула ящик.

— Зачем? — мужчина вновь удивленно и непонимающе вскинул бровь.

Александра лишь пожала плечами.

«Не знаю», — подумала она.

— До свидания.

***

Полноватый мужчина в сером пальто не спеша брел по парку. Его походка была настолько легкой, что под его ногами почти не было слышно шуршания коричневой листвы, чуть поблескивающей в свете вечернего фонаря. Проморосивший около получаса назад дождик оставил после себя приятную свежесть. А резвый ветерок приносил лишь прохладу.

Но на все эти тонкости природы человеку в сером пальто было наплевать. Все его внимание было сосредоточено на идущей впереди девушке. Она шла медленно, одной рукой придерживаясь за большой живот, ясно говорящий о последних месяцах беременности.