Мария Чинихина - Тайна Белого Камня

Ниоба в этот день никак на появление дочери не прореагировала. Она была увлечена беседой с аббатом Хагеном, а господину Жеану, сидящему рядом, без конца наступала на ногу, но он молчал и задумчиво наблюдал за птицами, бьющимися острыми клювами в запертую решетку единственного окна на дальней стене.

— Мерзавка! Получила по заслугам, Ваша светлость! — вещал аббат Хаген. — Еще по улицам проведем. Будет достойный суд. Месть получше телесных наказаний. Как думаете?

— Неплохо бы и побить. Ладно, поступайте, как вам угодно. Я верю вам, господин аббат. А муж мой раньше срока не очнется?

— Нет… — аббат Хаген наклонился к Ниобе и зашептал ей на ухо. Лицо Ее светлости озарила улыбка. Она хотела порадовать и Ильзу, что-то сказала ей, но дочь не услышала, она по-прежнему молчала. Душевное состояние наследницы забеспокоило и господина Жеана. Он велел Ниобе пригласить лекаря.

— Но… — возмутилась Ниоба.

Один взгляд Жеана, и Ее светлость подчинилась. Плечистые слуги увели Ильзу в покои. И уже в кровати под лиловым пологом девушку осмотрел лекарь в рогатой шапке, он поднимал безжизненные руки и ноги, прикладывал ухо к груди, смотрел в глаза, а затем сказал, что, с медицинской точки зрения, признаков телесной лихорадки не обнаружено.

— Скорее всего, хандра.

— Хандра? — удивилась Ниоба. Она махнула рукой, и бывшую комнату Эльзы покинули все. В том числе и аббат Хаген, и господин Жеан.

Ильза лежала, укрывшись одеялом. Она видела вход в свою каморку. Сейчас там никто не жил, и дверка была тщательно заперта. Она даже хотела велеть завесить ее гобеленом, чтобы ничто не напоминало о прошлой жизни, где не было колечка, не было платьев, не было отца, но было что-то иное. Привязанность Ансельма. Он не появлялся в замке два дня, зато приехал его друг и поведал — загулял сочинитель. Теперь Ансельма вдохновляла не розовая лента и прекрасная наследница, а горячее, гнилое, пошлое, страстное. Он с головой окунулся в самое дно и возвращаться к Ильзе не собирался. Она так думала. И виной всему Эльза. Даже в темнице мерзкая воровка-ведьма причиняет неприятности.

Ильза приподнялась на локоть и встретилась глазами с матерью. Ниоба просила прилечь.

— Вам нужно отдохнуть.

Ильза легла. А женщина, у которой ее забрали насильно, взяла за руку и стала поглаживать. Как правитель поглаживал ладошку своей Эльзы.

— Его светлость не очнулся?

— Нет, но не думайте, прошу. Пусть ведьма получит по заслугам до его пробуждения. Вы же знаете Его светлость. Иногда он может быть очень великодушен.

Ниоба вдруг представила — а если муж и правда придет в себя раньше времени? Нет, с казнью откладывать никак нельзя. Очнется и простит. И аббат Хаген предупреждал о том же. Нужно торопиться. Народ и так никогда не любил капризную дочку правителя, а теперь, узнав, что она ведьма и самозванка, а ее родная мать лишила разума Его светлость, возненавидел еще больше. Правда, господин Дюре докладывал о скрипаче из Академии и о странной девочке с голубым шаром. Как они встретились, никто из гвардейцев не мог объяснить, но что народ собирается вокруг них и прислушивается к призывам не верить в виновность бывшей дочери правителя — это точно.

— Арестуйте.

— Вопрос времени, Ваша светлость.

Тут Ильза заговорила, и Ниоба очнулась от дум. Скрипнула решетка окна. Запела пташка. Ниоба зажгла новую свечу. Пройдет день, и она уговорит Ильзу сменить драпировку стен. Обилие малинового и фиолетового мозолило глаза. И скрипач с девицей не выходили из головы уже второй день, а поймать гвардейцам защитников Эльзы не удалось. Только получат наводку, господин Дюре сунется в тесный переулок с кособокими лачугами, а толпы нет, и знать никто не знает, что было и куда подевались фургон-телега со скрипящими колесами и ржавая бочка, служившая выступающим сценой. Не хватало только каменных ступенек, как в заброшенном амфитеатре. Даже они проросли колючим кустарником, а некоторые совсем разрушились. Серая пыль кружилась в воздухе, Ансельм все реже бывал там. И деревянные подмостки почти сгнили, от них пахло ветхостью и чем-то едким. Единственную штору, служившую детям-актерам кулисой, изъели насекомые. Множество мелких дырок усеяло некогда пылающую ярко-оранжевым цветом ткань.

— Я всегда буду признательна Его светлости за то письмо, — зашептала Ильза и поцеловала свое кольцо. — Он поступил правильно — сначала отказался, а теперь признал.

— Не вините его.

— Не виню. Но можно я полежу тут? Одна.

— Как желаете, — Ниоба встала. — Отдохните. Но утром мы с господином аббатом ждем вас в малой гостиной с ажурным балконом. Господин Жеан тоже обещал быть.

— Я приду, — пообещала матери Ильза, и Ниоба ушла.

А Ильза полежала еще немного в постели, подумала, а на заре наспех оделась и велела гвардейцу отвезти её в темницу. В подземелье. Она сунула в оттопыренный карман два мешочка с золотом.

В тюрьме было сыро. Винтовые лестницы, каменные плиты в подземелье Его светлости отличались от замковых. Как и стены. Они были ледяные, мрачные, пугающие, без гобеленов и драпировок. Призрачный свет рассеивался в полуосвещенном коридоре. Гвардеец с зажжённым факелом шел впереди. Ильзе казалось, они никогда не придут.

— Почему?

— Не нужно, чтобы вас здесь видели, Ваша милость. К Ее… пускать не велено.

Потом был другой коридор. Ильза услышала крики, стоны, как падают на каменный пол и звенят кандалы, как цепи царапают серый камень, как кто-то задыхается в сухом кашле. Мгновение — и юноша-гвардеец толкнул ее в нишу за низкую подпорку. Вдвоем подождали, пока пройдет отряд в серебряных плащах.

— Идемте, — парнишка махнул рукой. Ильза вздохнула, и они завернули в более тесный коридор. Проводник подал руку девушке, осветил черноту факелом, и Ильза увидела каморку с решеткой. Там было тихо. Но с потолка лилась вода и делала пол сырым, скользким. И пищали крысы… Одна с лысым хвостом пронеслась мимо Ильзы. Она закричала, но гвардеец шепотом велел молчать. Ей! Ее милости! Нет, она еще разберется с ним. После дела.

— Ее милость! — сказал юноша с факелом тучному тюремщику с кривым подбородком и залысиной на голове. — По приказу. Особому…

Звякнуло золото. Стражник вздохнул, потер ухо и поднял решетку. Ильза влетела в каморку с низеньким потолком. Да, ее жилище со шкафом и лежанкой — просто шикарное по сравнению с временным обиталищем той, которую она ненавидела всем сердцем. Она и сейчас пришла показать, что справедливость восторжествовала и чужое место мелочной ведьме и воровке любящих отцов больше не занять. Она, Ильза, в платье с кружевными оборками. В сияющей самоцветами диадеме. Она специально надела ту самую, украшенную камнями из пера. Подарок папулечки любимой малышке…