Наташа Михлин - Это внутри

Они лежали на мягкой шкуре посреди разгромленной комнаты и курили, с наслаждением стряхивая пепел прямо на шелковистую длинную шерсть. Уборщице придется изрядно помучиться, но ведь это ее работа…

— Не проще было бы попробовать еще раз? С другим ребенком? — лениво спросил агент.

— Созрел для отцовства, Фернандес? — фыркнула женщина. — Я уже говорила, что мне пришлось инсценировать смерть. Для этого применяются очень тяжелые препараты. К тому же роды были совсем непростыми… Я не могу зачать второго. Больше — нет.

Луис стиснул зубы и провел рукой по огненным волосам.

— Как ты назвала свое открытие?

— Проект «Эр Апис».

— Пчела?! Почему? И что значит Эр?

Марион удивленно взглянула на него.

— Знаешь латынь? Честное слово, ты удивляешь меня все больше и больше… А что касается названия — тонкостей ты все равно не поймешь, а мне лень объяснять их тому, кто ничего не смыслит в генетике.

Луис задумчиво мял окурок в пальцах.

— Кажется, мы можем сократить себе путь, — пробормотал он, — нужно порыться в желтой прессе и местечковых скандалах. Просеять мелким ситом все сообщения о паранормальных явлениях… Может, нам повезет увидеть то, что другие сочтут очередной сказкой для впечатлительных chicas [28] Chicas — цыпочки. .

— Хорошо, — отозвалась Марион. — Вначале я была невысокого мнения о твоих умственных способностях, но вижу, что сильно ошибалась, — хмыкнула она.

«Ты не представляешь, насколько сильно…»

С каждым днем Марион все больше привязывалась к тому образу, который Фернандес выстроил перед ее глазами, словно цветной витраж, скрывающий вид на кладбище. Луису было все сложнее сдерживать себя, даже запах ее дорогих духов вызывал дурноту. Агент ждал, когда последняя часть головоломки встанет на место, чтобы покончить с этим раз и навсегда. Он сумел достать три фотографии Стюартов из пяти. Информация по четвертому Тому Стюарту должна была поступить в течение недели. Марион взглянула на лица мужчин и покачала головой.

Поле поиска сужалось. Луис просматривал сотни веб-страниц в день, сбрасывая Марион все, заслуживающее внимания, рыжая отбирала то, что теоретически могло быть похоже на действие сыворотки. Затем вновь следовала кропотливая работа агента: найти первоисточник, проверить его подлинность, выяснить на кого работает данное СМИ, проверить параллельные сводки, соединить результаты. Луис люто ненавидел заниматься подобным, но сейчас овчинка стоила выделки.

— Боже, Луис… — прошептала Марион.

— Что заставило тебя вспомнить о Боге, дорогая? — фыркнул агент. — О том, что с распущенными волосами я похож на пряничного Христа, мне уже говорили.

Она протянула ему долгожданную распечатку членов мелкой ассоциации горняков, в которой был записан очередной Стюарт. На коллективном фото с трудом можно было разглядеть черты лиц, но тем не менее Марион уверенно показала пальцем на высокую фигуру в самом углу снимка.

— Это Том.

Луис не сдержал облегченного вздоха.

— Теперь мы знаем, что наш объект находится в штате Вашингтон. Дело за малым: отыскать его там.

Навигатор показывал семнадцать часов езды до Сиэтла, но светиться, бронируя билет на самолет, Луис не стал. Он выехал из Вегаса ночью, как только убедился в том, что белый Ситроен, лежащий далеко внизу, на склоне, превратился в сгусток пламени.

Из окна мотеля в Хантингтоне уже были видны горы. Перед глазами Луиса встали покрытые пышным лесом склоны Анд. Он уперся ладонями в стекло и опустил голову.

Это было неприятно, но просто… Так просто, что даже вспоминать не хотелось…

Дождаться ночи и, осторожно сев верхом, сжать пальцы у нее на шее. Рыжая распахнула глаза, но не смогла выдавить ни звука. Она билась под ним, но что может противопоставить, пусть и сильная духом, женщина, физически сильному мужчине? Луис смотрел, как удивление в ее глазах сменяется ужасом и, наконец, безразличием.

Жаль, что две последние трубочки сыворотки так и не удалось найти. Перед уходом он перевернул весь номер, но это никого не могло насторожить: точь-в-точь такой хаос работники гостиницы находили в комнате каждое утро.

Остальное было несложно. Тот, кто работает на закон, легко может обойти его без последствий. Полицейский вердикт был однозначен: одинокая богатая дама, бывший ученый со скандальной репутацией, с отлично сделанными фальшивыми документами. Она беспорядочно колесила по стране в течение нескольких месяцев, и теперь, возможно, не совсем в здравом уме, по ошибке сняла автомобиль с ручным управлением вместо автомата и слетела с моста… От машины и тела остались лишь металлолом и угли, да еще кейс с обгорелыми пачками купюр.

Ее молодой любовник, безымянный жиголо-латинос из какого-то притона по соседству, бросил несчастную еще вечером, слиняв с оставшимися в сейфе деньгами. Может, она просто не вынесла разлуки? Какая жалость…

Далекие снежные пики туманно поблескивали сквозь облака. В кармане неожиданно зазвонил телефон. Луис вздрогнул. На экране высветился знакомый логотип. Агент усмехнулся и ответил.

— Луи, есть работа. Я напомнил про тебя Николсону, можешь сказать мне «спасибо», если такое слово присутствует в твоем лексиконе.

Арнольд подождал секунду и, вздохнув, продолжил:

— Ты поедешь в Вашингтон, в Богом забытую деревню, Стоун-Лейк, кажется… Там за месяц два нераскрытых убийства, какая-то корова, прибитая к скале, да еще тамошний инспектор, кажется, не совсем в себе. Твердит о какой-то мистике, детский сад, ей-Богу… Понимаю, дело мелкое, — заторопился Арни, предупреждая реакцию агента, — но для тебя это лучше, чем ничего. Дай старику Ники оттаять, и мы снова увидим тебя в столице. Я высылаю документы.

— Спасибо, Арни, — с чувством сказал Луис, — я выезжаю немедленно.

Воздух обжигал морозом, лужи и мелкие ручейки покрылись узорчатым тонким льдом. Большие птицы улетели, их место заняли звонкие предвестники зимы: клесты и рыженькие яркие гаички. Снег засыпал вершины гор, отчего они походили на предметы великанской мебели, скрытые от пыли складчатыми белыми полотнищами. Глубокое осеннее небо растеряло краску, будто побледнело, увидев холодную улыбку приближающегося декабря.

На небе еще не погасли последние звезды, темные скелеты кустов вцепились в синеватый воздух утра сотнями тонких суставчатых пальцев. Полицейская машина остановилась у ворот фермы, инспектор Уотерфорд вышел и надвинул шарф на лицо, спасаясь от пронзительного утреннего холода. Сержант Гленн захлопнул дверь и, сунув в карманы зябнущие руки, поспешил за ним.

Дорожка к дому Ферретов была аккуратно расчищена от выпавшего ночью снега, из-за приоткрытой створки сарая лился свет. Уотерфорд стукнул в дверь и заглянул внутрь. Из-под снегохода торчали ноги Джеффа, рядом сидел Чак и держал ему фонарь.