Наташа Михлин - Это внутри

Принимая решение, Джереми всегда выглядел абсолютно убежденным в своей правоте, и это позволяло остальным чувствовать себя спокойно и уверенно. Но что чувствовал сам Джерри? Таккер поежился, представив себя на его месте.

Он налил в чайник воды из бутылки и повесил его над огнем. Сайхем вернулся с охапкой обледенелых веток и положил их в стороне. На белых волосах таял снег. Таккер смотрел на Джереми новым взглядом и видел темные круги от недосыпа у него под глазами, тонкие пальцы так сильно сжимали горячую чашку с чаем, словно Сайхем хотел скрыть дрожь.

— Каково это — убить человека? — вырвалось у Таккера.

Джереми вскинул на него взгляд и тут же вновь опустил его. Он молчал долго, так долго, что Таккер уже решил, что вопрос останется без ответа.

— Просто.

Слово упало, как кусок льда, и осталось лежать между ними, на дне пропасти, которую не преодолеть никакими силами. Слишком поздно. Это Таккер понял теперь совершенно отчетливо.

Воздух в кабинете инспектора искрился от напряжения, бумаги на столе, казалось, готовы вспыхнуть костром. Уотерфорд был бы только рад, он уже давно мечтал сорвать со стены огнетушитель и направить на эту разъяренную фурию, что истошно орала здесь вот уже битых полтора часа, то срываясь на визгливую истерику, то падая в картинный обморок на руки своего мускулистого охранника.

Голос миссис Гарсиа раскаленным сверлом ввинчивался в мозг инспектора. Выбрав себе точку сосредоточения — одну из кнопок на куртке бесстрастного телохранителя, Уотерфорд монотонно бубнил одно и то же: «Успокойтесь, миссис Гарсиа, вашего сына ищут, мы найдем его, пожалуйста, идите домой и ждите, мы свяжемся с вами, как только что-то станет известно…» Пока она переводила дыхание, инспектору иногда удавалось воткнуть всю фразу целиком, а иной раз лишь половину, ровно до того момента, как стены кабинета содрогались от очередного вопля.

— Вы знаете, что мой муж сделает с вами, когда вернется из Испании?!

Инспектор был уверен, что все самое страшное с ним уже случилось в тот момент, когда леопардовые сапоги на шпильках переступили порог кабинета, а потому лишь устало вздохнул и потер лицо ладонями.

— Мы делаем, что можем, мэм.

— Делайте больше, — воскликнула миссис Гарсиа, — отправьте людей в лес, перетряхните каждый сантиметр этих проклятых гор! Найдите моего сына! Почему ваши вертолеты вернулись на базы?!

— Пошел мокрый снег, надвигается буря, мэм, — терпеливо объяснял полицейский, изо всех сил цепляясь взглядом за блестящий кружочек.

Миссис Гарсиа вновь зарыдала, размазывая по лицу густой слой косметики. Инспектор невольно подивился количеству получившихся оттенков и поднял страдальческий взгляд на неподвижную физиономию телохранителя. Тот, похоже, умел отключаться от происходящего и выполнял свою работу машинально, то подхватывая свою хозяйку, то подавая ей носовой платок.

— Его похитили! Моего медвежонка похитили, а вы сидите здесь и оправдываетесь какой-то бурей!

Уотерфорд глубоко вздохнул, сунул в рот сигарету, и тут же, спохватившись, отложил ее в сторону.

— Версию похищения мы пока не рассматриваем, мэм, отпечатки пальцев вашего сына на руле машины, доказывают, что он сам пригнал машину в город. Вы же сами сказали, что заперли парня в комнате. Возможно, это обыкновенное подростковое бунтарство…

— Что-о?! У меня в доме был взрыв! Это вы как объясните?! Тоже подростковым бунтарством?!

Инспектор обреченно пожал плечами. Она замахала на него руками и, выхватив у охранника платок, шумно высморкалась. Воспользовавшись паузой, инспектор торопливо договорил:

— …Сначала нужно допросить его друзей, возможно, он у кого-то из них…

— Так допросите их, черт вас дери!

— Обязательно, мэм. В понедельник…

Она взвыла, вновь попыталась рухнуть на заранее изготовившегося охранника, но в последнюю секунду передумала, оставив его стоять с нелепо растопыренными руками. Опершись о стол инспектора, миссис Гарсиа придвинулась к его лицу и прошипела:

— Если с Таккером хоть что-то случится, я возложу на вас личную ответственность за это, Уотерфорд! Я позабочусь о том, чтобы вас…

Женщина не успела договорить, что именно собирается сделать с нерадивым инспектором, как в кабинет решительно вошел агент ФБР.

— Спецагент Луис Фернандес, — представился он, на миг блеснув карточкой. Миссис Гарсиа всплеснула руками.

— Хоть что-то разумное вы успели сделать, Уотерфорд, — сверкнула глазами женщина, — наконец-то здесь появился профессионал!

— Надеюсь, он оправдает ваши ожидания больше, чем я, мэм, — кивнул инспектор, делая вид, что не замечает бешеного взгляда Фернандеса.

Женщина тут же повернулась к Луису, заговорив совершенно другим тоном:

— Какое счастье, что вы здесь! Найдите моего мальчика!

— Конечно, мэм, моя первейшая обязанность… — мягко начал агент.

Миссис Гарсиа страстно застонала и рухнула ему на грудь. Луис, не ожидавший такого драматического эффекта, с трудом устоял под натиском, и бесшумно выругался сквозь зубы, когда женщина повисла на нем всем весом. Инспектору на миг показалось, что в следующую секунду затянутый в черное агент Фернандес выпустит клыки и яростно вопьется в гладкую от бесконечных подтяжек шею.

Луис перехватил женщину поудобнее и проговорил:

— Миссис Гарсиа, теперь, когда я здесь, вы можете не волноваться. Идите домой.

— Я хочу, чтобы именно вы руководили следствием. Заставьте их работать, — злобно прошипела она, наконец отрываясь от Фернандеса.

— О, непременно, мэм, они у меня попляшут, — оскалился тот, бросив взгляд на дернувшегося от неожиданности инспектора, и, довольный этой маленькой местью, подвел женщину к двери.

Мадам попыталась было еще раз открыть рот, но Луис внезапно схватил ее за плечи, заставив занервничать охранника, и, устремив на миссис Гарсиа свой самый жгучий взгляд, прошептал:

— Верьте мне, синьора!

Та издала какой-то полузадушенный писк, Фернандес сунул ее в руки подоспевшему телохранителю и, наконец, вытолкал обоих из кабинета.

— Какого дьявола вы меня в это втянули? — прошипел агент, закрыв за посетительницей дверь и подойдя к столу, — вы что, не в состоянии справиться с экзальтированной бабой без помощи ФБР?! Я приехал сюда не гоняться за раскапризничавшимися детьми, а расследовать убийства!

Уотерфорд махнул на него рукой, раскуривая долгожданную сигарету.

— Поймите меня правильно. Ее муж ворочает миллионами и вертит здесь всех на одном месте… Просите у меня что угодно за эту маленькую подлость, Луис… если бы не ваше своевременное вмешательство, в деле появился бы еще один труп.

Фернандес вынул из внутреннего кармана пальто свернутую папку и бросил на стол.