Зои Аарсен - Холодный как мрамор [litres]

– Боже мой, боже мой, боже мой, – бессвязно бормотала Миша.

– Это не было случайностью. Они знают, что мы здесь! Они знают, что мы планируем!

Генри достал и разблокировал телефон.

– Давайте сохранять спокойствие, хорошо? Ничего страшного. Мой отец состоит в Американской автомобильной ассоциации, я вызову эвакуатор. Такое случается в Висконсине. Это совершенно нормально.

Но я была потрясена так же, как и Миша. Я не помнила, чтобы видела такую большую сосульку на ветке, когда мы выходили из машины. Мой пульс участился, и я была (как и Миша) уверена, что это было предупреждением – судя по тому, что я прочла в книге о духах, которую дала мне Кирстен, духи, помогавшие Вайолет, собрали огромное количество энергии, чтобы сдвинуть столь большой объект.

Генри расхаживал взад и вперед, пока разговаривал с менеджером Американской автомобильной ассоциации, а я обнимала Мишу через ее зимний пуховик, чтобы утешить. Подул ветер, качнув сосульки на деревьях по всей парковке.

– Посмотри на это с хорошей стороны, – зашептала я Мише в волосы, когда она прижалась ко мне в ответ. – Это значит, мы уже близки к снятию проклятья.

Она закрыла глаза, по ее щекам потекли слезы.

– Ты видела размер сосульки? Это значит, они могут убить нас, когда им вздумается. Что, если бы она упала тогда, когда мы были в машине?

– Но она не упала. Я не думаю, что они могут с точностью до секунды рассчитать, когда сдвинуть объект, – успокаивала я ее. – Ведь мы в порядке.

– Нет! – воскликнула Миша. – Все дело в том, что, чтобы мы ни делали, я все равно умру!

Она была на грани истерики все то время, пока мы ждали эвакуатор и ехали домой, в Уиллоу, до которого добирались на такси «Убер».

– Я не хочу играть в эту игру снова, – повторяла Миша. – Я не хочу возвращаться к ней в дом. Вы, ребята, должны это сделать без меня. Это слишком опасно.

Я молчала. Мысль о том, что я в одиночку должна буду найти способ сыграть в игру с Вайолет, была ошеломляющей – особенно с учетом того, что Трей должен был вернуться в Северный Резерв. Теперь, когда еще и Миша сорвалась, становилось все вероятнее, что я окажусь именно в такой ситуации.

Генри принял решение высадить Мишу первой из машины, так как она бубнила о злых духах и смерти, уверенная в том, что с нами должно было случиться что-то плохое по дороге в Уиллоу (а эти слова наверняка пугали водителя). Мы высадили Мишу у ворот ее квартала, так как она предпочла пройти два квартала до дома пешком поездке на машине.

– Я волнуюсь. Думаешь, она выдержит это? – спросил меня Генри после того, как водитель свернул на Стейт-стрит. – Потому что, если мы собираемся сделать это во вторник ночью, то должны все быть собранными на сто процентов.

– Я не знаю, – призналась я. – Я не хочу критиковать ее за нервозность, так как могу понять ее положение. Но я беспокоюсь, сможет ли она сохранять спокойствие, когда мы окажемся в доме Вайолет. Будет очень, очень скверно, если она сорвется.

Мы свернули на мою улицу, и мое сердце остановилось, когда я увидела полицейскую машину, подъезжающую к моему дому. Моим первым предположением было то, что Вайолет вызвала полицию по причине нарушения запретительного приказа, когда мы встретились вчера в больнице, но затем машина остановилась, и из нее с пассажирского сиденья вылезла мама. Я ахнула от удивления:

– Боже мой, – шепнула я, отстегиваясь.

– Я тоже выйду здесь, – сказал Генри водителю «Убера». – Можете пропустить третью остановку.

Водитель остановился у обочины, и я побежала в дом через соседнюю лужайку, пока мама поднималась по ступенькам с тяжелой сумкой и пакетом из магазина. Двое полицейских в зимних пуховиках следовали за ней на расстоянии нескольких шагов.

– Мам! – крикнула я. – Что происходит?

Она обернулась и, копаясь в сумке, увидела, как мы с Генри подходим к дому. Мама заглянула в сумку и сказала дрожащим голосом:

– Просто небольшая драма у продуктового. Ничего особенного. Рада тебя видеть, Генри.

Конечно, она узнала Генри Ричмонда, хотя и не разговаривала с ним в течение восьми лет – все взрослые в Уиллоу знали всех детей, даже спустя много лет, когда дружба между ними умерла.

– Здравствуйте, доктор Брейди, – поздоровался Генри. Мысленно я подметила, что о помнит о том, что у мамы была докторская степень. – С праздниками вас.

– Почему здесь полиция? Ты попала в неприятности? – спросила я.

Мама наконец нашла ключи в сумке и трясущейся рукой открыла два замка двери и вошла внутрь. Она взяла Мод за поводок перед тем, как пригласить полицейских внутрь. Я узнала офицера в очках – это он задержал нас с Треем в ноябре. Превосходно. С еще меньшим энтузиазмом я заметила, что бирка на его куртке гласила: «МАРШАЛЛ». Я вроде всегда знала, что Дэн Маршалл, чей шкафчик был расположен рядом с моим, когда я ходила в нормальную школу, был сыном копа, но совсем забыла, что Дэн встречался с Черил.

Моя мать проигнорировала вопрос и вместо этого сказала уставшим голосом:

– Давайте, проходите все, и мы уладим дело. Не впускайте сквозняк.

Почти в невменяемом состоянии я вошла в дом вслед за копами и подала знак Генри войти. Полицейские, которые казались великанами, занимавшими слишком много места в нашей уютной гостиной, поплелись в центр комнаты, оставляя комки снега на нашем ковре.

– Где машина? – спросила я маму.

– Все хорошо, – сказал мне офицер Маршалл, вынимая из кармана блокнот. – Мы лишь сопроводили вашу мать домой, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

– Почему с тобой могло быть что-то не в порядке, мама? Что происходит?

Мама сняла пальто и повесила его на крючок на внутренней стороне входной двери.

– Пожалуйста, присаживайтесь, – сказала она офицерам, направляющимся к дивану. Мне казалось, мама двигалась медленно, как будто была в шоке. Мод бегала туда-сюда – от офицеров, расположившихся на диване, к Генри, стоявшему позади меня, – что-то вынюхивая и помахивая хвостом, радуясь такому изобилию запахов.

После того как мама скинула зимнюю обувь и поставила сумку с продуктами на пол, она села в кресло.

– Я попала в небольшую неприятность у торгового центра. Я вообще не поняла, что именно произошло.

Мама заламывала руки, будто все еще не отошла от того, что испытала.

Я почувствовала, как Генри положил руку на мое плечо, чтобы утешить. Мой живот заныл, я ощущала себя беспомощной.

– Мадам, вы сказали, что пытались затормозить, но тормоза не сработали, – сказал офицер Моррис, заглянув в записную книгу.

– Да-да, – согласилась мама, будто вспоминая. – Я завела машину и выехала с парковочного места. Доехала до конца парковки, собираясь повернуть на Стейт-стрит, и тут откуда ни возьмись загорелась лампа давления масла. Я взглянула на нее на долю секунды и затем, когда захотела остановиться на красном сигнале светофора, тормоза не сработали. Это не было… просто… – Мама пожала плечами.