Александр Кудрявцев - Винчестер

Неукачаев передернул плечами и отправился в ванную. Вместо горячей воды изогнутое дуло крана выдало руладу потустороннего воя.

- Черт!

Кое-как побрызгав на себя ледяной водой, он вернулся в комнату.

"Самка крокодила проявляет неожиданную для хладнокровных рептилий заботу о своем потомстве", - громко рассказывал телевизор.

- Коль, сделай потише.

Эмобрат хранил молчание.

- Коль...

...

- Коля!

- Тихо неинтересно...

- Наушники возьми!

Брат медленно вытянул руку и разогнул средний палец, украшенный перстнем с ухмыляющимся серебряным черепом. Лис принял его ухмылку на свой счет, вскочил, выдернул у Кольки тв-пульт и для профилактики врезал им по эмоголове. Тот выругался, экран погас, но тут же из спальни раздался нестройный хор, исполняющий что-то из репертуара группы "Пинк Флойд".

- Потише можно?! - Лис саданул кулаком в стену.

В ответ за стеной раздался взрыв смеха.

- ЧЕРТ!

Лис подскочил, подбежала к двери спальни и пинком распахнул дверь. Его появление встретил хор недовольных голосов.

- Исчезни!

- Пап!

- Исчезни, окэй?

- Ну, сколько можно!

- Сколько нужно.

- Я с работы, между прочим. Я отдохнуть хочу!

- Ну и отдохни. Пиво в холодильнике, окэй?

- Мне в лицей завтра! А ты опять со своими хипповскими...

- Ви донт нид ноу эдьюкейшнз! - рассмеялся чей-то бас.

- Ложись пока на лоджии, окэй?

Быть сыном хиппи весело.

Так обычно считают те, кому, в отличие от тебя, посчастливилось родиться в обычной семье.

В детстве на ночь тебе читают не сказки для дошкольников про игрушки и детсады, а сборник психоделической прозы Джона Леннона, приправленный Крошкой Цахесом во главе прочих кошмарных неподетски персонажей гофманиады. Ты с детства знаешь, откуда берутся дети - от недостатка жилплощади. В квартире, где ты обитаешь, ведутся постоянные опыты с органикой и синтетикой. "Забавно, а как психоделики действуют на бэби? А, Майкл? Где твоя бэби?

Майклом зовут твоего отца Мишу, его знает вся Система Питера, потому что вся Система торчит у вас дома - здешних запасов бухла и наркотиков хватит на Всероссийскую Психоделическую Революцию. А ты прячешься в темной ванной и молишься неизвестно кому, чтобы о тебе забыли.

- Чур-чура, я нашел! - На пороге ванной покачивается папа, его глаза мутные, как целлофановые занавески. - Пойдем чего дам!

"Пинк Флойд" и "Битлз" стали кошмарами детства. Метал понравилось слушать лет с двенадцати. Громко. Зло. Назло. В школе хронический неуд по поведению, ночевки на улицах с местной шпаной, приводы в милицию. Все как в нормальной неблагополучной семье.

Лис захлопнул дверь в спальню. Брат с интересом наблюдал.

- Слышь, Лис…

- Что?

- Дай денег.

- Нет.

- Врешь. Ты в кабаке работаешь. Вы там алкашей как липок обдираете…

- Сказал – не дам!

Колька вскочил с дивана, резко задрал рукав на правой руке, где на коже запястья белело несколько пухлых рубцов.

- Денег дай! А то вены порежу! Как тогда…

В его руке блеснули маникюрные ножницы. Лезвия скользнули по коже, оставив неглубокую царапину.

- Ты меня знаешь…

- Не кричи на меня, истеричка...

Одно и то же...

- Ну?

- Режь.

- Что?

- Режь говорю. Мне все равно.

- Как? все равно...

- Я ухожу.

- Куда?

- Куда надо.

- А я?

- А ты деньги у отца клянчить будешь.

- Я режу вены!

- Обои не забрызгай.

Лис схватил листок с нарезанными ногтями и махом высыпал его начинку в один из гостевых ботинков в прихожей.

Из спальни показался худой, как ящерица, отец с длинными всклокоченными волосами. Махнул дымящей папиросой.

- Эй!

Лис замер и оглянулся.

- Что?

- Тебе зарплату дали?

- Нет, - Лис сдернул плащ и ожесточенно пытался попасть длинными руками в рукава, - я ухожу.

- В магазин?

- Спасибо этому дому...

- Куда ты уходишь? Зачем?

- Жить хочу. Сам. А не так, как вы...

- И что тебе не нравится в том, как мы живем?

- Да не живете вы... Тлеете, как ваши папиросы...

Отец хрипло рассмеялся и закашлялся.

- Хорошо смеется тот, кто смеется без последствий…

- Ты пошипи мне еще, клоп…

Лис хлопнул дверью. Эхо выстрела громыхнуло по всей лестнице.

Лис выстучал на металлических кнопках таксофона номер.

- Психиатрическая? Попытка суицида. Режет вены. Школьник.

Он продиктовал адрес.

- Да. Срочно выезжайте!

Лис бросил трубку на рычаг. Вышел из телефонной будки, резко положил правый кулак на сгиб левой руки и показал конструкцию окну на третьем этаже. В лицо ударила ветром Балтика. Неукачаев поднял ворот и сделал погромче.

Неподалеку громыхнул трамвай, бенгаля голубой искрой. Лис махнул вагоновожатой рукой и помчался к остановке.

Утренние люди были заранее недовольны и ползли по тротуарам муравейника, едва перебирая лапками. Зато неунывающая городская сволочь – воробьи, дворняги и прочие бездомные – торопились жить свой бесценный новый день, как последний.

- А я теперь такой же, как они, - пробурчал Лис, и на улицах за трамвайным стеклом похолодало еще больше.

- Улица Мойка, дом помойка, третий бачок слева, - сказал Неукачаев, - добро пожаловать в реальный мир, Неу...

В глазах защипало, и он сморщился от презрения к себе.

- Один, будьте любезны, - утренний гражданин протянул мелочь утренней гражданке.

- Я НЕ КОНДУКТОР! – женщина взвизгнула и покраснела так, словно ее спутали с Квазимодо.

Лис улыбнулся. Жизнь продолжалась и была прекрасной, несмотря ни на что.

**

Он выпрыгнул из трамвая на конечной. Сначала Лис думал, что идет куда глаза глядят, но вскоре сообразил, что это не так. Ноги несли его в район Витебского вокзала, на улицу Правды. Там жил Покровитель Бездомных – металлический пес Гаврюша.

С Гаврюшей-памятником фотографировались, поглаженный по голове Гаврюша исполнял желания, а накормленный Гаврюша приносил удачу бездомным и помогал им найти хорошую вписку.

- Я бы на месте дворняг объявил человечеству войну, - Лис присел на корточки, - люди вас на улицу выбрасывают, а вы их все равно любите...

Он вынул из кармана кусок шоколадки, пошуршал оберткой и честно разделил завтрак, сунув полплитки в железную пасть.

Выпрямился и достал из кармана сотовый.

- Принеси мне удачу!

Он открыл в телефоне записную книжку и нашел надпись «Кастанеда». Хозяин флэта, любивший поспать по утрам, уже должен быть на ногах.

- Алло, Кастанеда! Привет, как сам? Слушай тут такое дело.. В общем, я из дома ушел… Ну да… У тебя вписаться реально? Правда?! Ура!

Лис поправил на плече рюкзак, отбросил со лба огненную прядь и стремительно вышел из дворика.

Он всегда ходил быстро.

В начале 20 века квартира, в которой позднее появился флэт Кастанеды, обязательно должна была расфасоваться на коммуналки. Но квартира выжила – может, потому, что пролетариат опасался примерзнуть к дорогому паркету зимой, отапливать хоромы буржуйками было глупо и затруднительно. А может, ее забрал большой комиссар для постельных баталий с любовницами, вооруженными помадой в винтовочных гильзах.