Ирина Тигиева - (Не) читайте, это – для ёжиков! [СИ]

— Не спущу, я всё видел, — оборвал меня Ээрикки.

— Правда? — я даже остановилась.

— Но произошедшее всё равно говорит не в твою пользу! Пусть ссору начала она, но ты с готовностью в неё ввязалась!

— Она назвала меня сводницей! И чуть не сожгла моих светлячков!

— Так же, как террестрис едва не покалечила твоих лоторов? У тебя всегда найдётся оправдание!

— Не нужно мне оправдание! При вашем дворе царит расовая дискриминация, и каждый второй норовит устроить геноцид против хомосов!

— Так пожалуйся принцепсу, может, он поймёт хотя бы слово из того, что ты сейчас сказала!

Громкие звуки флейт прекратили нашу перепалку.

— Это принцепс и августы, — Ээрикки наклонился к моему уху и настойчиво зашептал:

— Прошу, хотя бы постарайся вести себя благообразно! Приглашу тебя на танец, на два, на три — сколько пожелаешь, только не нарушай покоя этого вечера…

— "Благообразно"! — передразнила я. — И откуда берёшь такие слова?

В книжице про драконов даже венценосец, правивший магической империей, изъяснялся, будто закончил три класса церковно-приходской школы. Меня в буквальном смысле коробило от каждой его реплики. А тут такие выражения из уст принявшего человеческий облик ежа!

— Обещаешь? — Ээрикки наклонился ко мне ещё ближе, и светлячки занервничали — мой наряд пошёл волнами.

— Хорошо, обещаю. Но если отдавишь мне ноги во время первого танца, ни второго, ни третьего не последует — так и знай.

— Невосполнимая потеря! — огрызнулся Ээрикки.

На шпильку ответить не успела — дверь в зал распахнулась, и я вытянула шею, пытаясь рассмотреть возникшую на пороге августейшую семью. Поначалу обзор заслоняли рога и головные уборы гостей, но вот царственное семейство двинулось через зал к неизменному возвышению на противоположной стороне. В какой-то момент все трое поравнялись с Ээрикки и мной… и я снова почувствовала, как приоткрывается рот — во второй и, вероятно, не в последний раз за этот вечер. Не-ежиное обличье венценосцев было… непривычным. Август — огромный и чем-то напоминающий Мауи из "Моаны". Августа — почти копия Луайне, только гораздо стройнее. А принцепс… Круглолицый, розовощёкий, с золотистыми кудряшками и далеко не спортивным телосложением, был прямой противоположностью описанному в драконовском романе средоточию всех дамских слабостей. На мгновение его круглые голубые глаза встретились с моими, я автоматически улыбнулась и успела заметить краску залившую округлые щёки до того, как он отвернулся.

— Перестань так глазеть, — тут же донеслось до меня ворчание Ээрикки. — Неужели в вашем мире не существует вообще никаких приличий?

— Приличия есть. Нет эринацеусов, принимающих человечекое обличье.

— Человеческое! Какое самомнение! Мы можем принять любой облик. Этот лишь напоминает хомосов, но мы всё равно остаёмся собой!

Он протянул мне руку, и я невольно вздрогнула, увидев на тонких пальцах острые тёмные коготки. Они принадлежали скорее животному, чем человеку. Присмотрелась к его лицу… На ушах, почти скрытых волосами, — едва заметная шёрстка, глаза — не человеческой формы и без зрачка…

— Как странно… — пробормотала я. — И ты не можешь выглядеть совсем как человек?

— Зачем мне это?

— Август, августа и принцепс приветствуют собравшихся! — раздался знакомый рупорный голос.- Gaudeamus igitur! [21] Gaudeamus igitur (лат.) — "возвеселимся же". Часть первой строки студенческой песни "Gaudeamus igitur, juvenes dum sumus" ("Возвеселимся же, пока мы молоды"). Песня возникла в XIII или XIV вв. и стала студенческим гимном.

— Juvenes dum sumus, — неосознанно закончила я фразу из студенческой песни, которую когда-то учила на латыни.

— Тебе известны слова нашего гимна? — ещё ни разу не слышала в голосе Ээрикки такого удивления.

— Гаудеамус?! — моё удивление было не меньшим. — Ваш гимн — застольная студенческая песня?

— Откуда нам знать, что с нашим гимном делают в вашем мире? — фыркнул он.

Между тем в толпе присутствующих возникло волнение. Все задвигались, освобождая место посередине зала.

— Что происходит? — я расставила локти, стараясь оградить разволновавшихся светлячков от столкновения с телами гостей.

— Бал официально открыт. Принцепс подарит танец каждой из претенденток… Я не смогу танцевать с тобой прежде него.

— Как удачно всё для тебя складывается, не так ли? — поддела его я. — Очерёдность та же, что и на показе? То есть мне он "подарит танец" последней — ближе к утру?

— Откуда я знаю? — буркнул Ээрикки. — Никакой очерёдности нет. Домина Чидике пыталась настоять, но принцепс…

Внезапно он смолк и поспешно поклонился кому-то за моей спиной. Все вокруг притихли — в наступившей тишине был слышен только шелест крылышек моих светлячков. Я обернулась, уже догадываясь, кого увижу. Розовощёкий голубоглазый принцепс протягивал мне лапку — такую же когтистую, как у Ээрикки.

— Домина Леголас Дейнерис Эвердин, — голос мальчишеский, будто его обладателю лет пятнадцать. — Надеюсь, окажешь мне честь?

— Ваше В-высочество, — не придумав ничего лучше брякнула я, неловко присела в реверансе и вложила ладонь в протянутую лапку.

Тут же грянула музыка — наверное, такая играла на балах Короля-Солнце, и у меня мелькнула запоздалая мысль: "Я же умею танцевать только бурлеск!"…

Принцепс вывел меня на середину освобождённого присутствующими пространства, и трубноголосый "ведущий" торжественно объявил:

— Первый танец, открывающий бал — с избранницей из расы хомосов, доминой Леголас Дейнерис Эвердин!

— Наверное, это большая честь? — нервно хихикнула я, когда принцепс остановился напротив, явно ожидая от меня каких-то действий. — Но… я не знакома с вашими танцами.

И подсмотреть не у кого… Ни один из присутствующих даже не шелохнулся, все глаза устремлены на принцепса и меня. Уникальная возможность опозориться на виду у всей империи…

— Это совсем не сложно, я поведу, — великодушно предложил принцепс. — Или можешь танцевать, как умеешь, а я постараюсь следовать.

Танцевать, как умею? Представить, что принцепс — стул и тереться об него всеми частями тела?..

— Лучше уж я последую за тобой!

Принцепс кивнул, с готовностью подхватил меня под локти и на удивление легко заскользил вдоль рядов зрителей. Я вцепилась в его руки, путая ногами и едва попадая в такт.

— У тебя хорошо получается, — похвалил он.

— Поистине королевская любезность!

— Нет, правда. Судя по всему, моё приглашение застало тебя врасплох, ты говорила с сарторием. Мне жаль, что я прервал вашу беседу.

— Ничего, — качнула я головой.

— Рад, что вы достигли взаимопонимания. Сарторий и я выросли вместе. Он всегда был немного… грубоватым.