александр Баркалев - Центральный зомбилэнд

У Кирилла екнуло сердце. Такая проверка могла быть только на пороге в небытие, и за дверьми в непрозрачном мраке ждало что-то ужасное. Видимо, записка действительно оказалась идиотской шуткой бедолаги Антоши. Или у написавшего ее доброжелателя просто были неверные данные о предстоящей утилизации. Двери распахнулись окончательно, так и не пустив внутрь ни толику света. Роботы-охранники вкатили передвижной бокс Кирилла внутрь. Ему показалось, что они почти опасливо оглядываются при этом по сторонам. Сзади глухо и недовольно зарычал робот-администратор. Охранники, приткнув Кирилла к невидимой стенке, испуганной стайкой вылетели из зала.

Пепельного цвета створки дверей двинулись навстречу друг другу. Кирилл жадно вглядывался в эту быстро сужающуюся полоску света. Возможно, это был последний свет в его жизни. О том, что будет дальше, не хотелось и думать. Створки встретились. Глухой удар и полная темнота возвестили Кириллу о конце его пути. Он закрыл глаза и приготовился. Стало по-настоящему страшно. Все-таки креативные создатели проходившего процесса не зря ели свой хлеб, или чем там они пробавлялись…

Кромешная тьма, без движений и звуков, рождала жуткую, пугающую неизвестность. Самые страшные способы умерщвления вылезали из затянутых паутиной чердаков сознания и оживали во мгле. Доминировало что-то в духе крысоящеров. Кирилл напряг все силы, в тщетной попытке вырваться из ремней. Не получилось. Стало невероятно душно. В каком-то углу зашуршали неведомые монстры. Они были практически рядом с Кириллом. Он чувствовал на себе их взгляды. Их дыхание уже скользило по его коже. На лицо капала зловонная слюна. Он хотел закричать, но гортань иссохла и потрескалась. И грянул гром…

Ну, как грянул гром? Правильнее сказать, раздался очень громкий металлический звук, а потом загудело. В лицо Киру хлынул поток воздуха, пропитанный пылью и запахом смазки. И тьма вдруг исчезла. Серый свет, пусть неяркий, но после полной безвидности режущий глаз, наполнил длинный зал. Койка-бокс Кирилла стояла в самом конце целого ряда таких же боксов, который исчезал за пределами его достаточно ограниченного поля зрения. Внутри ближайшего бокса находился зомби средних лет со сломанной шеей и серыми бирками на одежде. Непосредственно над ними из потолка выглядывала закрытая решеткой труба вездесущей вентиляции. Шорох, раздавшийся слева, окончательно вернул Кирилла в реальность.

Он повернул голову. В углу слева от дверей, окрашенных в нежно-салатовый цвет (и почему они показались ему серыми?) громоздился робот. Кажется, робот. И слово – «кажется» было в этой ситуации более, чем уместно. Существо было огромным и громоздким, размером почти с койку-бокс, но притом ржавым до невероятности, заклепанным вручную, с выбивающимися из-под неплотно привинченных панелей проводами. Созданиеэто только что опустило не менее старый рубильник, пустив свет и воздух (язык не поворачивается сказать «свежий») в данное преддверие смерти. При опускании рубильника оно чуть не потеряло плохо приваренную руку, та начала искрить и даже немного подымила.

Кириллу почему-то стало по-настоящему жаль увиденное творение, явно уже давно не предназначенное для адекватного мира. Впрочем, что это за зал и относится ли он к адекватному миру, было под большим вопросом. Кирилл до сих пор не смог понять, куда его поместили и что будут с ним делать. Меж тем сухо звякая ревматическими шестеренками таинственное создание проковыляло мимо Кирилла в дальний конец помещения. Не сразу затихшее бряцанье, эхом погулявшее под сводом, доказало, что путь до того конца был не близким. Наступила тишина.

Кирилл, уже придя в относительно нормальное состояние (если на пути в утиль нормальное состояние вообще возможно), продолжал теряться в догадках. Зачем здесь собрали столько зомби-особей, было понятно. Неважное состояние соседа без обиняков говорило, что все здесь присутствующие покинули состояние адекватности по тем или иным причинам. Однако, почему их не везут дальше? Непосредственно на разборку? Ведь не этому же ржавому чучелу предстояло сыграть роль их палача? Исходя из его состояния, оно скорее развалится само, чем сможет причинить кому-нибудь существенный вред. Скорее всего, должен появиться кто-то еще и довести процесс утилизации до логического конца.

Внезапно койка-бокс с Кириллом, как, впрочем, и соседние боксы, дернулась и отодвинулась от входа. Недалеко, метров на шесть. Кирилл вытянул шею, как мог, и посмотрел на пол. Снова подурнело. Они все находились на гигантской конвейерной ленте, которая, видимо, редкими рывками тащила их в удаленную часть зала. Что ждало там, можно было только гадать. Однако, вряд ли это было что-то хорошее.

Почему-то внутри зародился неуместный смешок. Зомби-мир был верен себе до конца, до самой последней детали. У выхода из него требовалось отстоять очередь! Кирилл расхохотался уже в голос. Не то чтобы мысль показалась ему настолько забавной, просто захотелось разогнать давящую тишину и доказать, что он еще живой. Доказать прежде всего себе самому. Смех ворвался в зал, но справиться с ним не смог и быстро потух по углам. Никто Кирилла не поддержал. Только недовольно и ржаво звякнули невидимые сейчас металлические суставы смотрителя.

Минуты через три лента вновь двинулась. Очередь на утилизацию оказалась слишком неторопливой. Еще через полчаса Кирилл узрел наконец цель движения. В противоположном конце зала находились такие же двери, как и при входе. Они регулярно открывались и проглатывали по четыре бокса с утилизируемыми зомби. По ту сторону, кажется, был похожий зал, но рассмотреть его толком не получалось. Очередь дошла до Кирилла. Так как после него в зал уже никого не завозили, он понял, что ему вместе с тремя несчастными предстояло завершать утилизационную смену. Ржавый смотритель уже облегченно потренькивал, предвосхищая предстоящий отдых.

Напарники Кирилла по нерадостной процедуре были, скорее всего, живы, но находились в искусственно вызванном состоянии бессознания. Во всяком случае ближайший сосед, несмотря на неестественно вывернутую шею, отчетливо всасывал и выдыхал воздух. Кирилл подумал, как это правильно. Жаль, что его самого в конце не усыпили. Он с удовольствием отказался бы от сомнительной чести лицезреть и чувствовать свой последний миг. Однако выбора у него не было.

Двери снова распахнулись. Ржавое создание, торопясь завершить непростую свою работенку, отключил справа от дверей рубильник. Пройденный ими зал вновь погрузился во тьму, на этот раз, впрочем, ничуть не страшную. Боксы, проскрежетав по металлическому порожку, въехали в небольшое помещение. Последнее оказалось достаточно тесным. Освещённое сверху белыми лампами оно казалось больше, чем на самом деле, за счет полностью зеркальных стен. Странно, но другого выхода из комнаты не наблюдалось. Позади прогремело суставами механическое чучело. Оно также втиснулось в комнатушку. Наверно, его тоже отправляли на утилизацию. Дверь неторопливо закрылась. Верхний свет моргнул. Кир подумал, что сейчас потолок опустится и их раздавят. Потолок не опускался, а вот пол потянуло вверх. Лифт тронулся.