Николай Ободников - Viva Америка

— Ах ты ж гад! — разозлился я. — А ну, стой, петух контуженный!

Я подбежал к заколоченному домику, выбил окно, ввалился через него внутрь на раздавленный жизнью диван и вихрем поднялся на второй этаж. В одной из проходных комнат я нашел Козетту. Трогательно свернувшись калачиком, она лежала на пыльном столе.

— Кози!.. — Я ласково погладил ее по щеке. — Кози…

Козетта непонимающе приоткрыла свои радужно-зеленые глаза:

— Алекс? — Выпустив из рук фотоаппарат с портфелем, она крепко обняла меня и всхлипнула. — Алекс! Алекс!.. Я только успела увидеть, как ты вылетел… А потом… Алекс…

— Тише-тише. — Я с трепетом зарылся в ее шахматные волосы, жадно вдыхая их аромат. — Ну, пусти. Пойдем искать остальных.

— Алекс… — взволнованно произнесла Козетта и с дрожью поцеловала меня, укусив за треснувшую губу.

Ее ручки торопливо полезли ко мне в джинсы, ловко их расстегивая. Мой пах тут же стал предательски тяжелеть и «клевать носом» [63] Проецируем клюющего носом сонного человека на область мужского паха — и понимаем, о чём речь. А если не понимаем, то… .

— Ты совсем сдурела, что ли?! — возмутился я, пытаясь остановить Козетту. — Нашла время для баловства! Остальных уже доедать могут!

— Заткнись-заткнись! — певуче прошептала Козетта. — Я чуть не потеряла тебя! Так что просто заткнись и люби меня! Люби меня так, как любил бы русскую девушку! Пожалуйста!..

Внезапно в комнатку через вторую дверь заглянул трутень в шахтерской каске.

— Раз-з-змножение — запрещ-щ-щенно! — строго сообщил он, начиная распылять токсин. — Здес-с-сь нельз-з-зя увеличивать популя-я-яцию!

— Чего-о?! — не понял я и выстрелил.

«АК-12» сурово грохотнул, и каска с головы шахтера-трутня слетела, захватив с собой часть его черепа, словно колотую кашу в миске. Шахтер-трутень сделал два шага назад и выпал из комнатки.

— А ведь даже сурком [64] Да ладно! Никто никогда не спал как сурок?! Вот, смотрите, как это дела-а-ает… Хр… притвориться не охота! — слегка удивился я, прислушавшись к своим ощущениям. — А как же тогда летаргия после укуса?.. Ха! Значит, какая-то часть репеллента всё еще действует! Э… Кози?..

Козетта тем временем, оголив свои упругие ягодицы, недвусмысленно легла животом на стол. Я открыл было рот, чтобы возразить, но тут заметил, что мое освобожденное естество было тверже камня.

— Чертовка… — восхитился я и бесцеремонно скользнул в Козетту.

Она была настолько горяча, что я сразу же взопрел, начав неистово ее любить. Целясь автоматом в дверной проем, я схватил Козетту второй рукой за ее удивительные волосы. Запрокинув голову, сладко ежившаяся Козетта прерывисто задышала, тогда как стол под ней протестующе заскрипел.

Снаружи комнаты послышалось шуршание, и к нам украдкой заглянул еще один шахтер-трутень. Козетта с грудным стоном выхватила из портфеля свой «FN Five-seveN» и выстрелила любопытному трутню точно в лоб. В следующую секунду грохот падающего тела заглушил ее громкий крик, полный неги, весны жизни и благодарности.

Я запоздало нажал на спусковой крючок автомата — но вместо рукоятки «АК-12» ощутил в руке лишь волнительную грудь Козетты, которую всё это время не прекращал голодно сминать.

— А-а-а-а-алекс… — охнула Козетта и обессиленно растеклась по столу.

По моему телу прокатилась омывающая волна наслаждения, и я глубоко передал Козетте мой щедрый привет и мою мужскую волю. Я передернулся от удовольствия, повалился на Козетту и случайно обслюнявил ее бархатную шею.

— О-ля-ля!.. Давно бы так, мой строптивый кавалер, — мурлыкнула Козетта, когда я отпустил ее волосы, встал и осторожно покинул ее.

— Ну-у… Мы ведь можем и не выжить, верно? — неловко сказал я, приводя себя в порядок.

Козетта застегнула джинсы, элегантно надела кепку газетчика, проверила фотоаппарат — и с размаху огрела меня портфелем по голове.

— Сдурела, что ли, невменяемая?! Там же шишка после вылета из машины! — проорал я ей в сердитое лицо, держась за голову.

— Ты сделал это потому, что готов трусливо закатить глазки, или потому, что хотел этого , м-м-м?! — разъяренно осведомилась Козетта.

— Я… я хотел этого! — огрызнулся я, подбирая автомат. — И давно! Дура!

Козетта бережно подула на мой ушиб:

— Так и делал бы так каждый раз .

— Именем закона, немедленно погрузите глаза в глазницы, сложите подбородки и вдохните весь токсин обратно! — внезапно раздался где-то неподалеку грозный рев Фуза. — В противном случае я буду вынужден защищать себя и свой мваначама неоправданно жестокими приемами борьбы и убеждения!

Мы с Козеттой стремглав бросились на шум. Поиски привели нас на хлипкий подвесной мостик — с гневно раздувавшим ноздри Фузом. Фуз помахивал испачканным ихором мачете и балансировал на остатках двух порубленных трутней, образовывавших кусками своих тел некий фруктовый салат с другой планеты. За «салатом» распылял токсин еще один трутень — в спецовке электрика.

— Я-я не причиню тебе вре-е-еда-а! — укорил электрик-трутень Фуза. — Ты-ы для меня не е-е-еда-а! Сон для твоего ж-ж-же бла-а-ага!

— Да, поспать не мешало бы, — согласился Фуз. — Что-о?! Нет! Да как можно так инопланетно говорить с уставшим человеком?!

— Прикрываем! — бросил я Козетте.

— Не учи колбаски мерять! — отмахнулась Козетта, беря электрика-трутня в прицел.

Однако электрик-трутень помахал нам мандибулами, будто мини-флажками, отдал честь и скрылся в следующем домике.

— Хм… — слегка удивился я.

Обернувшись, Фуз сначала широко улыбнулся, затем поскользнулся, а после — недовольно выпятил нижнюю челюсть, словно лошадь, намеревавшаяся хватить зубами складку на чьей-то спине.

— Мулунгу! Вы чем там занимались?! — накинулся он на нас, когда мы к нему подошли. — В смысле — я понял, чем вы там занимались! Вас ведь даже тут было слышно! — И он шепотом спросил: — Это любовь, да?

Козетта язвительно улыбнулась:

— Где Прискок, ушастый?

— Визжал оттуда, — неопределенно махнул Фуз мачете на домик, куда убежал электрик-трутень. — Надеюсь, его противозаконный визг был направлен не на пожилую даму…

Я иронично хлопнул Фуза по плечу:

— Так вот вы какие — стероидные защитники бабушек! Ладно, пойдем.

Мы втроем брезгливо перешагнули куски трутней, подошли к концу мостика и осторожно втиснулись в темный проем.

— И стероиды признаны допингом! — убежденно прошептал Фуз в темноте. — А я, Фуз Арчибальд Тапиока, с запрещенным и аморальным не пересекаюсь!

— Порно смотрел хоть раз? — каверзно спросила шедшая позади Козетта.

— Э-э… — замялся на мгновение Фуз. — Нет.

— А слушал? — невинно поинтересовалась Козетта.

— Да! Только что! — раздраженно буркнул Фуз. — Мулунгу…