Андрей Кокоулин - Секретарь

— Ну вот!

Чайник вскипел. Лена налила кипятка себе и Лёшке, со словами «Здесь все разные» поставила на стол вазочку, полную чайных пакетиков. Лёшка выбрал какой-то ягодный.

— Знаешь, — сказал он, утопив пакетик, — кое-что я тебе, наверное, покажу.

— Я готова.

Лёшка вышел из-за стола и встал в центре кухни, развёл руки в стороны.

— Лен, обними меня снова.

— Понравилось?

Лена подступила к нему вплотную. В глазах её плясали бесенята.

— Нет… То есть, понравилось… — Лёшка смутился, затем нахмурился. — Но это не имеет отношения к делу.

— Хорошо, — покорно сказала девушка и сцепила руки у него на спине. — Так?

— Да.

— Ой, кажется, я чувствую твоё волшебство.

Лёшка выдохнул.

— Ты это…

— Я понимаю, нормальная мужская реакция.

— Не прижимайся сильно.

— А волшебство так не пропадёт?

— Лен.

— Всё-всё.

Лена чуть отстранилась.

— Да, так, — сказал красный, как рак, Лёшка.

— Ну ты и дышать!

— Сосредоточься.

— Уже.

С минуту они стояли неподвижно. Лёшка пытался соскользнуть в ойме, но вместо подсасывающего чувства опасности в нём спонтанно возникали совсем другие ощущения. Нога Лены касалась его ноги. Одежда сладострастно шуршала об одежду. Несколько Лениных светлых волосков, словно наэлекризованные, торчали вверх. Блин! Он опустил руки.

— Всё? — спросила Лена.

— Нет.

— Смелее, мой волшебник.

Лёшка пригладил непослушные волоски на Лениной голове.

— Стой. Молчи. Сцепи пальцы.

Получилось очень по-взрослому.

Лена замерла, улыбаясь. Он закрыл глаза. Не опозориться бы. Сделать хотел грозу, а получил козу… Потом слона, потом кракозябру, и пошло-поехало. Позор, в сущности, тот же страх, та же бездна.

Страшно.

Золотистой складкой мягко сдвинулся слой, ойме наполнило кухню зыбкими, светлыми тенями и блёстками. Глядя на смешно сморщенный Ленин нос, Лёшка шагнул сквозь сцепленные в «замок» руки и проявился уже вне их.

— Всё.

— Всё? — Лена посмотрела на свои, всё ещё старающиеся удержать кого-то пальцы. — Ой, а как?

— Волшебство, — сказал Лёшка. — Ца.

— Так просто?

— Три дня учёбы вообще-то.

Лена вздохнула.

— Это, значит, захочешь тебя поцеловать, а ты — раз! — и пропал.

— Могу и наоборот.

Ему снова хватило одного мгновения.

Лёшка шагнул обратно, прямо в круг Лениных рук, и, оказавшись внутри, мягко коснулся губами ее щеки. Лицо девушки еще только начинало вспыхивать румянцем, а он уже переместился за стол и как ни в чем не бывало взялся отжимать чайный пакетик. Пок-пок-пок — побежали в чашку капли.

— Лёшка!

— Что? — он умело разыграл недоумение.

Хотя тётя Вера, наверное, изобразила бы лучше. Но Лёшка всё-таки никогда не был чеховской сестрой, любительский уровень.

— Ты меня поцеловал! — прижимая ладонь к щеке, какая-то ошеломленная, Лена села напротив.

— Ну, это… — опустив глаза, Лёшка упорно следил за каплями, падающими с пакетика. — Возможно, тебе показалось.

— Может быть.

Лена замолчала, и Лёшка осмелился поднять взгляд.

— Прости меня, придурка, — покаянно пробормотал он.

— Это был самый загадочный поцелуй в моей жизни, — сказала Лена. — Как в «Человеке-невидимке». А ты знаешь, что любой порядочный волшебник после такого поцелуя просто обязан жениться на предмете страсти.

— Каком предмете? — не понял Лёшка.

Лена рассмеялась.

— Проехали!

— Угу.

Лёшка глотнул чаю. Чай пах малиной и ещё чем-то, сразу не определяемым.

— Знаешь, как всё это необычно? — сказала Лена. — Рядом со мной — Хоттабыч.

— Где я, а где Хоттабыч, — ворчливо сказал Лёшка. — Я только исчезать и появляться умею. И бороды у меня нет.

— Нет, послушай! — Лена придвинулась через стол. — Это как будто ты точно знаешь, что чудес не бывает. Не бывает, и всё тут. И вдруг — хлоп!

— НЛО, — сказал Лёшка.

— Сам ты НЛО. Это же очень удивительно! Лёшка, ты — волшебник! Я бы с ума сошла, если бы у меня прорезались такие способности.

— Жижа… Женька Журавский сказал бы, что человечество разучилось удивляться. А я — его сын.

— Женьки?

— Человечества.

— Блин, Лёшка! Это же суперспособности!

— И что с ними делать?

— Людям помогать!

— Как?

— Ты же можешь через стены?

— Наверное, — сказал Лёшка.

— Вот! — Лена загорелась идеей. Она даже прихлопнула ладонями по столу. — Ты можешь преступников обезоруживать! Незаметно! Или людей из огня выносить!

— Пожарные лучше справятся.

— Ну, тогда… — Лена на мгновение задумалась. — Тогда ты можешь шпионом работать.

— Нашим? — уточнил Лёшка.

— Конечно же нашим! — вспыхнула Лена.

— И в цирке ещё могу. Фокус с исчезновением. «Престиж» видела?

— Ну тебя!

— На самом деле, — вздохнул Лёшка, — у меня, наверное, на все это не будет времени. Я и к тебе-то еле отпрашиваюсь.

— Почему?

— Я — секретарь. У меня своя работа. Я рассказывал.

— А люди?

— Она как раз для людей.

— Это неправильно, — сказала Лена. — Ты мог бы столько хорошего сделать, Лёш.

— Меня учат, — сказал Лёшка. — Но сколько бы ни выучили, всё это кончится через две с хвостиком недели. Понимаешь, кончится.

— Жалко.

— Угу. И не будет ни суперменства, ни суперспособностей.

— Что, совсем?

Лёшка кивнул.

— Совсем. И до этого времени надо будет с Мурзой окончательно разобраться. Если он к вам ещё полезет.

— А они… эти твои… не могут, ну, оставить тебе чуть-чуть этих способностей?

— Это от них не зависит.

— А вдруг зависит?

Лёшка улыбнулся.

— Лен.

— Может, они не всё тебе рассказывают!

— У них мир отняли, они сами беглецы.

— Вот, кстати, — сказала Лена, — а о нас они подумали? Приведут ещё этих, из ледяного мира, за собой.

— На Земле нет волшебства.

— Значит, те придут со своим!

— Вряд ли, — не слишком уверенно возразил Лёшка. — Мёленбек обещал…

— Что?

— Что успеет.

— Лёшка, ты иногда кажешься таким наивным!

— Лен, он меня не обманывает, — сказал Лёшка. — Ему смысла нет. Я с ними их мир спасаю! И наш тоже.

— Ладно.

Лена отвернулась к окну. Лицо ее сделалось задумчивым и волшебно-красивым. Лёшка поймал себя на том, что смотрит на девушку, придурковато открыв рот. Ох, хорошо, свидетелей не было.

— Скоро мама придёт, — сказала Лена.

— Я могу разведать через дверь.

— Даже не думай!

— Я же тихонько.

— Испугаешь.

— Да я так, предложил просто, — огорчаясь, сказал Лёшка.

— Знаешь, — сказала Лена, помолчав, — может ты и прав. Тебе нельзя светить сверхспособности. Люди обязательно заходят прибрать их к рукам.

— Кто?

— Тот же Мурза, — сказала Лена.

— Мурза?

— Или его босс, которому мой папа должен. Или спецслужбы.

Лёшка похолодел.

— Теперь уже поздно, — сказал он упавшим голосом.