Ннеди Окорафор - Кто боится смерти [litres]

– Я не очень голодная.

– Мвиту вроде все устраивает.

Мы обе посмотрели на него. Он прикончил все, что у него было, и встал за добавкой.

– Взять тебе что-нибудь? – спросил он, встретившись со мной глазами.

Я помотала головой. Пришла Айесс и плюхнулась возле меня. Улыбнулась, развернула свою еду и жадно на нее набросилась.

– Так это правда? – спросила Тинг.

– Что?

– Мвита мне ничего не говорит. Посылает к тебе. По слухам, ты накрыла целый город черным туманом, после того как на тебя там напали. А потом превратила их воду в желчь. А сама ты – призрак, посланный на землю, чтобы смыть все наши грехи.

– Где ты все это слышала? – засмеялась я.

– От путников. В городах, куда мы наведываемся за покупками. Ветер принес.

– Да все знают, – добавила Айесс.

– А что ты сама думаешь, Тинг? – спросила я.

– Что это чепуха… в основном.

Она подмигнула.

– Тинг, почему до меня здесь никто не может дотронуться? – спросила я, улыбаясь. – Кроме тебя и Айесс?

– Не обижайся, – сказала она, глядя в сторону.

Я смотрела на нее и ждала продолжения. Она молчала, и я пожала плечами. Я не обиделась. Почти.

– Что это значит? – спросила я, чтобы сменить тему.

Я показала на знаки на ее теле. На груди у нее были круги с вписанными в них спиралями и петлями. На левом бицепсе – нечто похожее на тень хищной птицы. На правом – крест в окружении маленьких кругов и квадратов.

– Ты не умеешь читать ваи, баса, менде и нсибиди? – спросила она.

Я покачала головой.

– Я знаю про нсибиди. В Джвахире одно здание ими украшено.

– Дом Осугбо, – кивнула она. – С-сэйку мне о нем рассказывал. Это не украшения. Если бы ты дольше училась, ты знала бы.

– Ну, тут ничего нельзя было поделать, – сказала я с досадой.

– Видимо, так. Я сама нанесла себе эти знаки. Письмена – это мой стержень.

– Стержень?

– То, в чем я больше всего одарена. Это становится понятно ближе к тридцати годам. Я не могу точно сказать тебе, что означают мои знаки, словами это не передашь. Они изменили мою жизнь, каждый по-своему, так, как было надо. Вот здесь – гриф, это я могу сказать, – она поймала мой взгляд, обгладывая кроличью косточку.

Я решила сменить тему:

– И как долго ты в обучении?

Музыканты заиграли песню, которую, судя по всему, очень любила Айесс. Она подскочила и понеслась сквозь толпу, огибая людей с проворством газели. Добравшись до музыкантов, она принялась радостно танцевать. Мы с Тинг смотрели на нее и улыбались.

– С восьми лет, – сказала Тинг, поворачиваясь ко мне.

– Ты прошла инициацию такой маленькой?

Она кивнула.

– Значит, ты знаешь, как ты…

– Я умру старухой, проживу полную жизнь. Неподалеку отсюда.

Зависть – это больно.

– Прости. Я не хотела злорадствовать.

– Я знаю, – мой голос прозвучал сдавленно.

– Судьба равнодушна и неизменна.

Я кивнула.

– Я знаю, что судьба ждет тебя на Западе. С-сэйку знает больше. Обычно он не ходит на пиры. Когда вы с Мвитой доедите, я отведу вас к нему.

Мвита вернулся с тремя лоскутами с едой. Один отдал мне. Я его развернула, внутри оказался жареный кролик. Он вручил мне второй, полный сладкого кактуса. Я улыбнулась ему.

– Пожалуйста, – сказал он, садясь рядом и касаясь меня плечом.

– Ты странная, – сказала Тинг, когда я принялась за еду.

– Это ты пока ничего не видела, – ответила я с набитым ртом.

Она переводила взгляд с меня на Мвиту, а потом сощурилась.

– Так, значит, ты не закончила обучение?

Я покачала головой, не глядя ей в глаза.

– Не волнуйся за ваш лагерь, – наконец сказал Мвита.

– Как же не волноваться? С-сэйку не разрешает мне даже оставаться с мужчиной наедине. Вы оба наверняка знаете про женщину, которая…

– Мы знаем, – сказали мы хором.

После еды мы ушли, оставив Дити, Луйю и Фанази. Они этого не заметили. Шатер С-сэйку был большим и просторным. Черный материал, из которого он был сделан, пропускал воздух. С-сэйку сидел в плетеном кресле с крошечной книжкой в руках.

– Тинг, принеси им пальмового вина, – сказал он, опустив книгу. – Мвита, ведь я был прав? – он жестом пригласил нас сесть.

– Очень даже, – ответил он, отойдя к углу шатра и доставая две круглые циновки. – Это было самое изысканное угощение за всю мою жизнь.

Я посмотрела на Мвиту с недоумением, садясь на расстеленную для меня циновку.

– Вы сегодня будете спать спокойно, – сказал С-сэйку.

– Мы благодарим вас за гостеприимство, – сказал Мвита.

– Как я уже говорил, это то малое, что мы можем сделать.

Вернулась Тинг с тремя стаканами пальмового вина на подносе. Первый она поднесла С-сэйку, второй Мвите и последний мне. Она прикасалась к бокалам только правой рукой. Я чуть не засмеялась. Вот уж не думала, что Тинг так блюдет традиции. Но, впрочем, если ее Учитель хоть немного похож на Аро, то он другого и не ждет. Она села возле меня, слегка улыбаясь, словно предвкушала интересный разговор.

– Посмотри на меня, Оньесонву, – сказал С-сэйку. – Хочу хорошенько разглядеть твое лицо.

– Зачем? – спросила я, но на него все же посмотрела.

Он не ответил. Я вытерпела осмотр.

– Ты обычно заплетаешь волосы?

Я кивнула.

– Перестань. Завязывай их пальмовым волокном или тесемкой, но отныне никаких кос, – он откинулся назад. – Вы оба такие странные на вид. Я знаю нуру и знаю океке. Эву, на мой взгляд, – какая-то нелепость. Эх, Ани снова меня испытывает.

Тинг фыркнула, и С-сэйку сердито зыркнул на нее.

– Прости, Огассе , – сказала она, все еще улыбаясь. – Ты опять за свое.

С-сэйку был очень раздосадован. Тинг это не напугало. Я уже говорила, что Учитель для ученика ближе, чем отец. Если нет никакого противостояния, если никто не мотает друг другу нервы – это не настоящее ученичество.

– Ты велел мне говорить, когда ты снова это сделаешь, Огассе, – продолжала Тинг.

С-сэйку глубоко вдохнул.

– Моя ученица права, – сказал он наконец. – Понимаешь, я никогда не думал, что моим учеником окажется эта длинноногая… девчонка. Но это было предначертано. С тех пор я обещал смирять свои предубеждения. Колдунов-эву никогда не бывало. Но об этом попросили. Так что дело не в том, что Ани нас испытывает, – это просто так есть.

– Хорошо сказано, – отозвалась довольная Тинг.

– Если что-то нелепо – это не значит, что этого не должно быть, – сказал Мвита, приканчивая свое вино и глядя на меня.

Я едва удержалась, чтобы не закатить глаза.

– Точно. Мвита, ты лучше всех меня понимаешь, – сказал С-сэйку. – Итак. Ты здесь неслучайно. Мне велели найти тебя и принять. Я – колдун, я много-много старше, чем выгляжу. Я происхожу из древнего рода избранных хранителей, хранителей этой кочевой деревни, С-солу. Я поддерживаю песчаную бурю, которая ее укрывает.