Майкл Грант - Голод [litres]

– Возвращайся, – сказал он.

Ответа не последовало. Тогда Кейн дал ей пощёчину, сильную, но не жестокую. На щеке девочки остался розовый след от ладони.

Орсе моргнула. Она была похожа на человека, который проснулся слишком рано.

– Прости, – сказал Кейн. Он сидел совсем рядом с ней. Достаточно близко, чтобы чувствовать её дыхание. Достаточно близко, чтобы слышать, как стучит её сердце – словно у загнанного кролика. – Я должен знать, что ты видела.

Уголок рта девушки опустился, как в криво нарисованном мультфильме, изображая не то страх, не то грусть, не то что-то ещё.

– Давай, – ласково упрашивал её Кейн. – Что бы там ни были за сны, мне снились куда хуже. Вещи настолько ужасные, что ты вряд ли хотела бы об этом знать.

– Вовсе не ужасные, – едва слышно отозвалась Орсе. – Просто… всепоглощающие. Мне хотелось больше.

Кейн слегка отпрянул от неё.

– Тогда почему ты слетела с катушек?

– В его снах… в его снах мир… Всё такое… – она развела руками, показывая, что не в силах дать определение.

– Ты о снах Сэма? – требовательно спросил Кейн, наполовину скептически, наполовину со злостью.

Орсе строго на него посмотрела.

– Нет. Нет, не Сэма. Во снах Сэма всё просто. В них нет никакой магии.

– Тогда расскажи мне о них. Выполняй то, за чем я тебя туда отправлял.

Орсе пожала плечами.

– Он… не знаю. Вроде как обеспокоен. Не может собраться с мыслями, – сказала она снисходительно. – Думает, что облажался, и просто хочет от всего этого отстраниться. И, конечно, много думает о еде.

– Бедный мальчик, – сказала Диана. – Вся эта власть. Вся эта ответственность. Хнык-хнык.

Кейн рассмеялся.

– Похоже, Сэм не так себе представлял, каково это – быть главным.

– Думаю, он прекрасно себе это представлял, – возразила Диана. – Я вообще считаю, что Сэм не хотел всего этого. По-моему, он просто хотел, чтобы его оставили в покое. – Последнее предложение она произнесла с особым ударением.

– Я не оставляю в покое тех, кто путается у меня под ногами, – сказал Кейн. – Полезная информация, Диана.

Он встал.

– Итак. Сэму становится страшно. Но боится он не меня. Отлично. Он беспокоится о своей жалкой должности мэра города неудачников. Тоже отлично. – Кейн постучал пальцами по голове Орсе. – Эй. Во сне Сэма было что-нибудь об электростанции?

Орсе покачала головой. Она снова отключилась: погрузилась в некое подобие зомби-транса, заново переживая странные галлюцинации – не то свои, не то чужие.

Кейн хлопнул в ладоши.

– Отлично. Сэм не переживает об АЭС. «Вражеский взор, – сказал он пафосно, – обращён вовнутрь, а не наружу». Фактически мы можем нанести удар в любой момент. Но.

Он многозначительно посмотрел на Диану.

– Я его верну, – сказала она.

– Я не могу сделать этого без Джека, Диана.

– Я его верну, – повторила она.

– Тебе нужен Джек? «Я его приведу», – сказал Дрейк.

Кейн сказал:

– Ты думаешь о старом Джеке, Дрейк. Ты забыл, что у Джека теперь появилась сила.

– Плевать мне на его силы, – огрызнулся Дрейк.

– Диана приведёт его ко мне, – сказал Кейн. – А потом мы вырубим им электричество и накормим… – он резко осёкся. Моргнул в замешательстве.

– Накормим? – эхом переспросил Дрейк, не понимая, о чём речь.

Кейн его почти не слышал. Его мозг словно дал осечку, пропустил ступеньку, будто на DVD-диске оказалась царапина, и картинка на экране пошла пикселями, прежде чем возобновиться. Знакомые места «Академии Коутс» проплыли у него перед глазами.

Накормим?

Что он имел в виду?

Кого он имел в виду?

– Вы все свободны, – сказал Кейн отстранённо.

Никто не двинулся с места, и он выразился яснее:

– Уходите. Уходите и оставьте меня одного!

Затем добавил, глядя на Орсе:

– А ты останься.

Когда Диана с Дрейком ушли, Кейн опять присел возле Орсе.

– Ты его видела, да? Ты чувствовала, что он там. Он коснулся твоего разума. Я уверен.

Орсе не стала отрицать. Она бесстрашно посмотрела ему в глаза.

– Он был во сне маленького мальчика.

– Маленького мальчика? – Кейн нахмурился. – Малыша Пита? Ты говоришь о нём?

– Ему был нужен этот мальчик. Тёмное существо, Геяфаг, он… – Орсе подбирала слово, а когда нашла, сама удивилась. – Он учился.

– Учился? – Кейн крепко схватил её за руку, словно пытаясь выжать из неё больше информации. Она вздрогнула. – Чему учился?

– Создавать, – сказала Орсе.

Кейн уставился на неё. Он должен спросить. Должен спросить, о чём она говорит. Что Мрак хочет создать? Что он может почерпнуть из разума пятилетнего аутиста?

– Иди в дом, – прошептал Кейн. Он отпустил её руку. – Иди!

Оставшись один, он копался в своих мыслях, в воспоминаниях. Всматривался в деревья на границе кампуса, словно объяснение могло скрываться там, среди ранних утренних теней.

А потом мы вырубим им электричество и накормим…

Это не оговорка. Это не просто… слово. В нём скрывалась определённая мысль, что-то значимое. Что-то, что он должен был сделать.

Голод во мраке.

У Кейна возникло чувство, словно его мозг сдавило верёвкой. Кто-то невидимый накинул её, кто-то, стоящий глубоко в тени. Верёвка исчезала в пустоте и неизвестности, но один конец крепко обвивал его мозг.

А где-то там Мрак держал другой конец. И дёргал за него, когда ему хотелось.

Словно Кейн был рыбой на крючке.

Он взобрался на ступеньку. Гранит оказался холодным. Было странно и нелепо сидеть здесь, согнувшись почти пополам, пока над бровями собирались бисеринки пота.

Кейн по-прежнему висел на крючке. А Мрак играл с ним, то ослабляя леску, заставляя думать, будто он свободен, то резко её натягивая, чтобы убедиться, что крюк сидит крепко, и напомнить о себе.

Мрак играет с ним.

На Кейна нахлынули почти забытые воспоминания. Он увидел «отца», тот сидел в шезлонге на веранде и обрабатывал свою коричневую кожаную куртку солевым спреем; в руках он держал длинный гибкий прут и водил им туда-сюда, как пилой.

Кейн в тот день единственный раз пошёл на рыбалку со своим «отцом». Это не было приключением в стиле Тома Сойера и Гека Финна. Отец Кейна – человек, которого он с детства называл отцом, – был не тем, с кем хочется делить эти сокровенные моменты: черви, вёдра и бамбуковые удочки.

Они тогда ездили в Мексику. «Мать» Кейна осталась в Канкуне, чтобы пройтись по магазинам, а Кейна наградили высочайшей привилегией: позволили сопровождать отца в деловой встрече, замаскированной под рыбалку отца с сыном.

Кейн со своим отцом, парень по имени Паоло со своим, девочка по имени… нет, её имени он не мог вспомнить. Трое отцов решали рабочие дела и ловили меч-рыбу на борту семидесятифутового моторного катера.

Та девочка, как же её звали?

О боже, её звали Диана. Не эта Диана, конечно же, другая девочка, не очень привлекательная, рыжеволосая, лупоглазая – совсем другая.