Майкл Грант - Голод [litres]

Диана отвела их, Кейна с Паоло, вниз, в тесный закуток на носу катера, где хранились якоря, верёвки и тому подобное. Там она достала косяк, маленькую, туго скрученную сигарету с марихуаной.

Паоло, итальянский мальчик на пару лет старше Кейна, пожал плечами и сказал: «Нет проблем», – козырнул своим американским сленгом. Кейну показалось, будто он в ловушке. Вынужден быть на судне. Вынужден быть в компании двоих детей. Вынужден накуриться.

Вынужден.

Это чувство Кейн не назвал бы своим любимым.

И вот он сидел там, в тесном тёмном пространстве, затягивался косяком и мечтал оказаться где-нибудь в другом месте.

Паоло попытался подцепить эту девчонку, Диану додиановских времён. Но она отвергла его, и вскоре Паоло ушёл на поиски еды. Девочка же пододвинулась ближе к Кейну и ясно дала понять, что не прочь воспользоваться уединением и наркотическим опьянением по полной.

Кейн решительно отказался, но она сказала:

– Ох, ты что, слишком крут для этого, да? Считаешь, что я тебе не ровня?

– Твои слова, не мои.

– Да ну? А знаешь, что? Твоему папаше позарез нужен мой. А что, если я поднимусь на палубу и скажу папе, будто ты заставил меня накуриться? Я это сделаю, и тогда знаешь, что будет? Твой папаша не заключит сделку, а виноват будешь ты.

В её глазах сиял триумф. Она поймала его. Подцепила на крючок, прямо как те громко смеющиеся мужчины наверху со своей дурацкой рыбой.

Она в этом не сомневалась, та Диана.

Но Кейн только рассмеялся.

– Вперёд.

– Я так и сделаю, – грозила она.

– Отлично. Иди.

В тот день он открыл для себя одну правду: ты не можешь быть загнан в капкан другим человеком, загнать тебя туда может только твой собственный страх. Отринь страх – и победишь.

В тот день, на катере, Кейн боялся меньше, чем та девочка. И он интуитивно знал, что преимущество на его стороне.

Отринь страх – и победишь.

Проблема была в том, что теперь Кейн испытывал настоящий, глубокий страх перед тем существом из шахты. Страх пробирал его до костей. Страх достигал всех мельчайших, даже самых потаённых уголков его сознания.

Мрака было нельзя обмануть. Мрак знал, что он боится.

Разум и тело Кейна прочно стягивала верёвка. Другой конец верёвки держало тёмное создание из шахты. Кейн представил, как перерезает эту верёвку, берёт топор, заносит над головой и изо всех сил опускает вниз…

Без страха и пощады. Как с Дианой.

С обеими Дианами.

– Я должен, – прошептал он сам себе.

– Должен обрубить её, – сказал он.

– Может, я так и сделаю, – пробормотал он.

Но Кейн сильно сомневался, что у него получится.

– Он хочет кушать, – сказал Малыш Пит.

– Правильно говорить: «Я хочу кушать», – машинально поправила его Астрид. Словно главной проблемой Малыша Пита была грамматика.

Она сидела в кабинете Сэма в здании городской администрации. Люди приходили и уходили. Дети с просьбами и жалобами. С некоторыми Астрид разбиралась самостоятельно. Некоторые записывала, чтобы позже передать Сэму.

В одном Сэм оказался прав: так не могло продолжаться дальше. Дети то приходили с просьбами разрешить споры со своими братьями и сёстрами, то спрашивали, можно ли смотреть DVD, если на коробке стоит возрастное ограничение «PG-13», то донимали Сэма вопросами о том, можно ли снять с зубов временные брекеты. Это было просто нелепо.

– Он хочет кушать, – повторил Малыш Пит. Мальчик склонился над геймбоем, погрузившись в игру.

– Дать тебе что-нибудь поесть? – рассеянно спросила Астрид. – Может, мне удастся что-нибудь найти.

– Он не умеет разговаривать.

– Ты умеешь разговаривать, Пити, если постараешься.

– Я не даю ему разговаривать. Его слова плохие.

Астрид посмотрела на него. На лице Малыша Пита появилась едва заметная улыбка.

– И он хочет кушать, – сказал Малыш Пит, теперь уже шёпотом. – Голод во мраке.

– Потому что Сэм так приказал, вот почему, – повторил Эдилио, наверное, уже в миллионный раз. – Потому что, если мы не будем собирать еду, мы все очень, очень сильно проголодаемся, вот почему.

– Можно я приду потом? – спросил ребёнок.

– Мальчик, все так говорят: «потом». Но дыни ждать не будут. Так что полезай в автобус. И шляпу захвати, если у тебя есть. Вперёд.

Эдилио стоял на пороге и придерживал входную дверь, дожидаясь, пока мальчишка найдёт свою бейсболку с персонажами мультфильма «Волшебные родители». Настроение этим утром у него и так было мрачное, но постепенно становилось только хуже. В его автобусе уже сидело двадцать восемь детей, все ныли, все просили то выпустить их в туалет, то попить или поесть. Грызлись по пустякам, жаловались, кричали.

Время уже подходило к одиннадцати. На поле он привезёт их не раньше полудня, и дети сразу начнут просить обед. Эдилио твёрдо решил ответить им, что обед надо сначала собрать с грядок. Собирайте свой обед, вон он, перед вами. Да, я про дыни. Мне плевать, что ты их не любишь, это твой обед.

Тридцать человек, считая его самого. Если как следует поработать несколько часов, они смогут собрать по семьдесят, а то и по восемьдесят дынь каждый. Кажется, много – пока не разделишь на три с лишним сотни голодных ртов и не поймёшь, сколько мускусных дынь нужно съесть, чтобы насытиться.

Но больше всего Эдилио беспокоило то, что дыни на полях уже начали портиться. То, что до них уже добрались птицы. И то, что никто не думал, чем засаживать поля на следующий сезон.

Еда гниёт. Посадок нет. Полива тоже.

Даже если они соберут всё, что можно, это лишь оттянет тот момент, когда они начнут умирать от голода. А потом – ну что ж, удачи.

Оказалось, прогноз Эдилио был ещё оптимистичным. Уже почти пробил час дня, когда они, наконец, добрались до поля после адски неприятной поездки в автобусе, в ходе которой между двумя шестиклашками развернулась полномасштабная драка.

Разумеется, первое, что он услышал, были слова:

– Я хочу есть.

– Ну, вот ваш обед, – сказал Эдилио, махнув рукой в сторону поля. Он был очень доволен тем, что выдался шанс утереть им всем носы.

– Эта гниль?

– Это называется мускусная дыня, – сказал Эдилио. – И вообще-то они довольно вкусные.

– А как же черви? – спросил кто-то из девочек.

Эдилио вздохнул.

– Они на капустном поле, а не здесь. Это где-то в миле отсюда.

Но никто не сдвинулся с места. Все послушно выстроились в ряд, но держались ближе к автобусу и подальше от края поля.

Эдилио снова вздохнул.

– Ладно. Сейчас гастарбайтер покажет вам мастер-класс.

Он, не торопясь подошёл к полю, наклонился, схватился за одну из дынь, провернул её – и поднял повыше, так, чтобы все видели.

Его спасла чистая случайность. Эдилио уронил дыню.

Опустив голову, он увидел, что земля шевелится.