Андрей Шипилов - И упало Слово

— Извините, — Такэда постарался принять серьезный вид, — я просто представил, как они штурмовали эти чаны с бельем. Вам не кажется, что это действительно смешно? Один единственный сержант-идеалист и одна-единственная устаревшая карта способны свести к нулю блестяще задуманную спецоперацию.

— Вам смешно, Такеда Сокаку? — нахмурилась женщина, — чуть было не произошел государственный переворот, а вам смешно?

— Вы это только что поняли, Кимико, а я-то, вспомните, сколько времени уже вам об этом талдычу!

— Вы подтверждаете показания присутствующих тут свидетелей о том, что командир вашей группы сознательно и намерено сломал Басму́ большого жюри ревизоров? — повернулась женщина к сержанту.

— Подтверждаю! — сказал сержант, — я, собственно именно в этот момент и понял, что наша группа действует в нарушение закона.

— Вы это поняли и не пресекли? — гневно спросила женщина, — у вас на глазах ломали Басму́ ревизорского жюри, а вы — бездействовали?

— Я не бездействовал, — сказал сержант, — но в тот момент нельзя было ничего сделать, — меня бы просто пристрелили, как вон его — он указал на Стара, — и я бы уже не смог помочь.

— Сержант сразу дал мне понять, что он — на нашей стороне, — заступился за сержанта Корчак.

— Как только представилась первая возможность обезоружить нашего майора, — сказал сержант, — я сразу же сделал это, — вот капитан, — Сержант показал на Кидда, — мне помог в этом.

— Я следил за лицом сержанта, — вступил в разговор капитан Кидд, — и понял, о чем он думает. Я нарочно провоцировал их майора, чтобы тот выстрелил в меня, и сержант смог бы в этот момент выбить у него оружие. Сержант понял в чем состоит мой замысел и отреагировал верно.

— Как же всё это не просто, у вас, у военных, прямо телепатия какая-то — вздохнула женщина, — насколько я понимаю, Кидд, вы ведь в тот момент уже были ранены? И все равно сознательно пошли под пулю?

— А что! Может мне нравится, когда в меня стреляют, — немного наигранно улыбнулся Кидд.

— Как ваше имя, капитан? — обратилась женщина к сержанту.

— Меня зовут Смит, Грегори Смит, — ответил тот, — только я не капитан, я сержант.

— Свободных вакансий сержантов у меня в ревизорской гвардии нет, — сказала женщина, — есть только вакансия капитана. Так что придется вам, Грегори Смит, стать капитаном, хотите вы того или нет.

— Но для этого капитан Смит, — добавил Такэда, — вам придется вызубрить намного больше законов, чем вы знали до сих пор. — У нас тут уже есть еще один законник-буквоед, навроде вас, но с только большим опытом. Обращайтесь почаще за советом к полковнику Кидду, если уж вы так легко находите с ним общий язык.

— Ну! Коли уже так быстро началась раздача наград и званий, — подал голос Кидд, — не забудьте, пожалуйста того безымянного вахтера, который первым догадался поднять тревогу и без которого неизвестно чем бы всё кончилось.

— Почему безымянного? — удивилась женщина, — его имя — Вольтер, Франсуа Вольтер, — ревизоры, полковник, никогда ничего не забывают.

Она обернулась к Такэде:

— А ведь это только начало, Сокаку, — вздохнула она. — Мы уже лишили полномочий пятерых заговорщиков, а сколько их окажется в итоге по результатам расследования. Десятки? Сотни? Они хоть заговорщики, но при этом они все на своих местах и делают свою работу. Кем их заменять? Они не балласт, не планктон. Планктон и балласт заговоров не устраивает. Заговоры устраивают самые лучшие. Ну чего вы опять улыбаетесь, Такэда?

— Обернитесь, Кимико, вам никто в этом зале не знаком? Ну кроме полковника Кидда. Ревизоры ведь ничего не забывают? — хитро сощурился он.

Женщина быстро окинула всех взглядом.

— Я видела вас раньше, — сказала она Стару, — вы ведь Эдвард Кенеди, это вы устроили грандиозный скандал в министерстве внутренних дел в позапрошлом году. Мы с вами встречались и решили спрятать вас здесь, чтобы ваше начальство не могло выместить на вас свою обиду.

— Вот вам и ответ на ваш вопрос, — сказал Такэда, — можно ломать голову кем заполнить вакансии арестованных заговорщиков, а можно перестроить работу так, что надобность в этих вакансиях отпадет.

— Ты меня пугаешь, Старый лис, — повернулась к нему женщина, — ты как будто уже заранее знал, что эта проблема возникнет и заблаговременно подготовил все решения. У меня сейчас даже мелькнула мысль, а не ты ли подкинул заговорщикам эту идею захвата власти вместе с заведомо неправильной картой, чтобы их заговор провалился, а ты мог бы под шумок провести свои реформы.

— Если бы наши проблемы можно было бы решить реформами, — грустно улыбнулся Такэда, — я бы именно так и поступил. И вас бы еще привлек, как соучастницу. Но реформами их не решить, и вы это знаете. Так что заговор, к сожалению — настоящий и, видимо, не последний.

Распахнулась дверь и вбежали Анна с Шарлоттой. Срывая на ходу шапку и перчатки Анна кинулась к Корчаку и стала ощупывать его, быстро приговаривая:

— Цел? Цел? Цел?

— Успокойся, все нормально, я выбрался самым невредимым из этой истории, — успокаивал ее Ян.

— А-у-у! — Анна вдруг обхватила Корчака, прижала к себе и громко, в голос, разрыдалась, ничуть не стесняясь окружающих.

— Ои! — строго прикрикнул на нее Такэда, — Держи себя в руках! Тут председатель жюри, а ты нарушаешь запрет.

— Ах, оставьте их, Сокаку, — сказала Кимико. — Со всеми этими последними делами прежние запреты уже не имеют никакого смысла.

Корчака как током подбросило среди ночи. Сон сразу слетел с него, и он, как это часто бывает от ночных беспокойных мыслей, уже не смог заснуть.

— Ты что? Что случилось? — спросила Анна, которая спала очень чутко и сразу уловила его беспокойство.

— Извини, что разбудил тебя. Мне сейчас вдруг это пришло в голову. Такэда несколько раз упомянул при Кимико про «группу Корчака», а ведь нет никакой такой группы, ее официально не существует.

— Ну и что, он же знает о нашем заговоре. Вот и назвал его словом «группа».

— Они говорили с Кимико об этой «группе Корчака» не как о заговорщиках, а как об официально действующем подразделении. И эту Басму мне Кимико распорядилась выдать именно как «руководителю группы». Понимаешь, мы думаем, что мы — заговорщики, а они — не только прекрасно знают о нашем «заговоре» и более того, относятся к нему, как к своей рабочей «группе». Такэда даже знал, что это не Дабл Ви, а мы являемся авторами того самого «расследования по пьесе». Несмотря на все наши глушилки.

Анна включила ночник и села на кровати:

— Почему ты мне сразу об этом не сказал?

— Очень много событий в тот момент было, я в суете просто не обратил внимания. А сейчас до меня дошло.