Филип Дик - Вспомнить все (Сборник)

Открылись шлюзы. Первые яйца съехали по пандусу, и протекторы вцепились в скользкую поверхность. Черная громада корабля-матки выплевывала одну за другой крошечные сферы с реактивным соплом сзади и орудийными башенками на носу. С ревом яйца исчезли вдали.

— Наша очередь, — сказал Эд Бойнтон.

Харл кивнул и покрепче сжал бластер. Он опустил на глаза защитные очки, Тернер с Бойнтоном повторили его жест. Они сели в яйцо, Бойнтон-старший занял место за пультом управления.

Через миг они уже скатились на гладкую поверхность планеты.

Харл выглядывал из кабины, но не видел ничего, кроме шлака. И плывущих облаков пепла.

— Как здесь тоскливо, — пробормотал он. — Даже через очки солнце жжет глаза.

— Не смотри на него, — предложил Эд. — Отвернись в другую сторону.

— Тянет, как магнитом. Оно такое… странное.

Эд Бойнтон прибавил газу. На ровном горизонте появились заусеницы. Он направил яйцо в ту сторону.

— Что там? — тревожно спросил Тернер.

— Деревья, — успокоил его Бойнтон. — Целые заросли деревьев. Значит, там нет шлака. Сперва будет полоса пепла, а дальше возделанные поля сапов.

Бойнтон подвел яйцо к границе шлака, вырубил реактивную тягу и заблокировал колеса. Они с Харл ом и Тернером осторожно вылезли из кабины с винтовками наперевес.

Ни малейшего движения. Лишь тишина и бесконечная поверхность шлака. В разрывах между тучами пепла мелькало синюшного цвета небо. В воздухе кое-где клубились облачка пара. Разреженный воздух на удивление приятно пах и бодрил. Солнышко бросало на землю теплые лучи.

— Включить экраны, — предупредил Эд Бойнтон, щелкая выключателем на поясе.

Раздалось гудение. Фигура его поблекла, поплыла и растворилась окончательно. Раз — и его как не бывало.

Тернер последовал его примеру.

— Давай, не тяни, — услышал Харл его голос из мерцающего овала.

Он включил собственный экран. На миг его с ног до головы окутало холодное пламя, обернувшееся водопадом искр. Потом его тело тоже поблекло и растаяло. Экраны работали просто замечательно.

В ухе Харла раздались тихие щелчки, предупреждающие о том, что напарники рядом.

— Слышу вас, — сказал он. — Наушники ловят сигнал экранов.

— Держись рядом с нами, — предостерег его отец. — Слушай щелчки и не отставай. Поверхность в любой момент может подкинуть неприятный сюрприз.

Харл осторожно двигался вперед. Его спутники были в нескольких ярдах справа. Они шли по сухому желтому полю, заросшему какими-то растениями. Высокие стебли ломались и хрустели под ногами. За Харлом оставалась вытоптанная полоса. Отец и Тернер тоже прокладывали в зарослях тропинки.

Впереди выросла деревня сапов. Хижины были сделаны из некоего растительного волокна, кипами наваленного на деревянные рамы. Уже можно было разобрать силуэты зверей, привязанных к домишкам. Поселение окружали деревья и кусты, Харл видел людей и слышал их голоса. Настала пора отколоться от спутников.

Перед ним были сапы. Сердце стучало как оглашенное. Если повезет, он сможет поймать экземпляра три-четыре и доставить в Молодежную лигу. Внезапно страх ушел, оставив после себя решительность. Задачка-то примитивная. Засеянные поля, привязанные звери, шаткие лачуги кренятся на ветру…

Запах нагретого солнцем навоза сбивал с ног, но Харл упрямо шел вперед. До него долетали крики и прочие шумы лихорадочной жизни. Из ровной сухой земли всюду торчали растения. Желтое поле кончилось, Харл вышел на тропинку, заваленную дерьмом и всяческим мусором.

Тропинка упиралась в деревню.

Щелчки в наушниках давно пропали. Харл осклабился. Тернер с отцом далеко и знать не знают, куда он делся.

Он свернул налево, обходя деревню по периметру. Миновал отдельную хижину, потом небольшую группу построек. Деревья вокруг Харла росли густой стеной, а прямо впереди мерцал поток воды с наклонными берегами, заросшими мхом.

В потоке мылась дюжина человек, дети забирались на обрыв и прыгали в воду.

Харл, замерев, потрясенно смотрел на людей. Кожа у них была темной, практически черной. Эта чернота лоснилась, словно грязная бронза. Может, это и правда грязь?

Вдруг до него дошло, что купальщиков обожгло дочерна солнце. Водородные взрывы ободрали атмосферу, уничтожили ее защитный слой, и две сотни лет солнце безжалостно палило людей, тогда как его соплеменников не коснулся ни один луч. Техны так долго жили без ультрафиолета, что их кожа начисто потеряла цвет. В подземном мире меланин — излишество.

А вот купальщики были очень темными, насыщенного красно-черного цвета. И на них совсем ничего не было надето. Они прыгали, плескались, просто лежали на берегу.

Харл какое-то время разглядывал их. Дети и штуки четыре старых, дряхлых женщин. Чем они занимаются? Покачав головой, Харл осторожно обошел поток стороной.

Харл вернулся к хижинам. Он медленно шел, напряженно оглядываясь, с винтовкой наизготовку.

Налетел порыв ветра, от которого зашуршали деревья. Все было так непривычно: купающиеся дети, запах навоза, ветер, шорох ветвей.

Харл ни на миг не расслаблялся. Пускай он невидим, но его легко могут выдать звуки или следы. А если кто-нибудь в него врежется…

Он промчался мимо хижины и вышел на открытое место, площадку утоптанной земли. Под стеной в тени дремала собака, по ее тощим бокам ползали мухи. Старая женщина сидела на крыльце грубо сколоченного строения и костяным гребнем расчесывала длинные седые волосы.

Харл осторожно прокрался мимо нее. В центре площадки стояла группа молодых мужчин. Они говорили и размахивали руками. Некоторые чистили оружие, невероятно примитивные копья и ножи. На земле лежало мертвое животное, громадное чудовище с толстой шкурой и длинными клыками. Изо рта животного густой темной струей текла кровь. Внезапно один мужчина повернулся и пнул тушу.

Подойдя к мужчинам, Харл замер. Они были одеты в штаны и рубашки из шкур. На ногах у них были сандалии, подвязанные веревочками из растительных волокон. Волосы у всех были сбриты, но кожа по черноте вполне могла бы поспорить с пещерной тьмой. Руки бугрились мускулами и блестели от пота.

Харл не понимал ни слова, но был уверен, что они говорят на одном из древних традиционных языков.

Он прошел мимо. На другой стороне площадки, скрестив ноги, кружком сидели старые мужчины и на грубых рамах плели ткань. Харл какое-то время разглядывал их. До него долетали обрывки разговоров. Согбенные мужчины не отрывали взглядов от работы.

За рядом хижин молодые мужчины и женщины пахали землю. Плуг они тянули за веревки, обвязавшись за пояс и плечи.

Харл был просто очарован. Здесь каждый занимался каким-нибудь делом, если не считать спящую собаку. Молодые мужчины с копьями охотятся, старая женщина расчесывает волосы, старые мужчины что-то плетут.