Ким Робинсон - Черный воздух. Лучшие рассказы [сборник litres]

Вдобавок, не может же тут одно с другим быть связано? Слежка, потеря работы… Наверное, может. Но в таком случае родителям все равно ничего с этим не поделать. Лучше уж поберечь их нервы от лишней злости, от лишнего страха.

А уж он по этому типу в следующий раз постарается не промахнуться.

Грозы, налетавшие на город одна за другой, оборвали с деревьев осенний наряд. Шагая по улице, Алекс расшвыривал ногами красно-желтые листья, устилавшие тротуар. Коротышка в черном пальто на глаза больше не попадался, а Алекс… Алекс расклеивал листовки для отца, ставшего еще рассеяннее, еще сильнее замкнувшегося в себе. Алекс приносил домой овощи с рынка, упрятав добычу под пуховик, а мама готовила их, не задавая вопросов, как они раздобыты. И стирала в кухонной раковине, а выстиранное развешивала по веревкам, натянутым на задах, меж домами, стоя по колено в сорной траве. Порой одежда сохла по трое суток – нередко так, на веревках, и замерзала.

Развешивая и снимая выстиранные вещи, мама брала с собой на прогулку Стеллу. На каждый чуть шевельнувшийся листок кошка взирала, будто подозревая его в самых ужасных намерениях, но затем, раз-другой прыгнув, взмахнув лапой, освоившись, без оглядки бросалась в бой со всеми «врагами» сразу.

Как-то раз мама унесла корзину с сухим бельем на черную лестницу, и тут появившийся из-за угла бродячий пес кинулся к Стелле, остававшейся на дворе. Мама с криком бросилась назад, и пес поспешил удрать, но Стелла исчезла, как не бывало. Тогда мама позвала вниз сидевшего за уроками Алекса. Вместе они обыскивали задний двор и прилежащие дворики почти целый час, однако кошки нигде не нашли. Мама расстроилась всерьез. Только прекратив поиски и вернувшись домой, они услышали мяуканье, доносящееся откуда-то сверху. Спасаясь от пса, Стелла вскарабкалась на высоченный дуб.

– Ах, Стелла, вот умница! – с диковатыми нотками в голосе вскричала мама.

Кошку окликнули из кухонного окна, и отчаянное мяуканье усилилось. Поднявшись на крышу, Алекс с мамой едва разглядели ее, угнездившуюся высоко-высоко, среди голых ветвей огромного дуба.

– Сниму ее, – сказал Алекс. – Кошки же вниз с дерева слезть не могут.

Взобраться на дуб оказалось не так-то легко: частые ветви гнулись, раскачивались на ветру. Вдобавок стоило Алексу подобраться поближе, кошка карабкалась вверх.

– Нет же, Стелла! Куда ты? Ко мне иди, ко мне!

Но Стелла только в страхе таращилась на него, мертвой хваткой вцепившись в очередную ветку.

– Стелла, все о'кей, все о'кей, Стелла, – снова и снова повторяла мама, стоя внизу… однако Стелла в это не верила.

Настиг ее Алекс только у самой вершины дуба. Ну, наконец-то! Но вот незадача: чтобы слезть вниз, нужны свободные руки, а как же перепуганную кошку тогда удержать?

– Иди сюда, Стелла.

Стоило коснуться ее бока, кошка вздрогнула, негромко зашипела на Алекса. Дышала она часто-часто, как после быстрого бега. Пришлось подняться еще на шаг, на крайне сомнительной прочности ветку, оказавшись со Стеллой нос к носу. Кошка смотрела на Алекса, будто совсем не узнавая его. Отцепив кошкины лапы от ветки, Алекс взял ее на руки. Теперь, если Стелла начнет царапаться, ему несдобровать… но нет, кошка всего лишь, дрожа от ужаса, крепко вцепилась в грудь и плечо, глубоко впившись когтями в одежду.

Спускаться, хватаясь за ветки одной правой, а левой прижимая кошку к себе, оказалось непросто. По пути вниз Стелла отчаянно замяукала, завозилась в слабых попытках высвободиться. Наконец Алекс добрался до мамы, вскарабкавшейся навстречу довольно-таки высоко. Тут Стелла заволновалась сильнее прежнего.

– Давай ее сюда.

Старательно удерживая равновесие, Алекс отцепил от куртки лапу за лапой и на обеих руках опустил кошку вниз. Вновь щекотливый момент: если перепуганная Стелла начнет сопротивляться всерьез, всем им придется худо… однако кошка, упав к маме на грудь, разом обмякла, замерла бесчувственным комком шерсти.

Едва оказавшись в квартире, Стелла пулей метнулась под столик, к своему одеяльцу. Со временем маме удалось выманить ее оттуда при помощи угощения, но кошка никак не могла успокоиться, а Алекса к себе даже близко не подпускала, убегая прочь, если он хотя бы войдет в комнату.

– Похоже, все воротилось на круги своя, – заметила мама.

– И где справедливость? Это же я ее спас!

– Ничего, опомнится, – с явным облегчением рассмеявшись, утешила его мама. – Может, не сразу, однако опомнится. Ха! Вот неопровержимое доказательство тому, что кошки разумны настолько, чтобы сойти с ума. Иррациональны, нервны – совсем как люди.

Оба рассмеялись, и Стелла смерила их недобрым взглядом.

– Да-да, именно, и нечего на нас так смотреть! Успокоишься, и все с тобой будет в порядке.

Ранними вечерами, возвращаясь домой, Алекс нередко заставал отца расхаживающим по кухне и говорящим – громко, встревоженно, зло, а маму – пытающейся хоть как-то его успокоить.

– С нами проделывают то же самое, что сделали с Риком Стоуном! Но за что?!

Когда Алекс затворял входную дверь, разговор прерывался. Однажды, нерешительно миновав тихий коридор и дойдя до кухни, он обнаружил родителей обнявшимися: отец, склонив голову, прятал лицо в коротких маминых волосах.

Подняв взгляд, отец разомкнул объятия и направился в кабинет, а проходя мимо, сказал:

– Алекс, мне нужна твоя помощь.

– Пожалуйста.

С порога отцовского кабинета Алекс, не понимая, что происходит, смотрел, как отец набивает снятыми с полок книгами большой мешок для грязного белья. Первые несколько томиков он швырнул в мешок, будто перепачканную одежду, но тут же вздохнул и принялся укладывать остальные аккуратно, деловито, стараясь на них не глядеть.

– В Кембридже, на Масс-аве [53] То есть на Массачусетс-авеню. , есть букинистический магазин. Книжная лавка Антонио.

– Ну да, знаю такой.

Несколько раз они заглядывали туда вместе.

– Так вот о чем я тебя попрошу. Снеси, пожалуйста, все это туда и продай Тони от моего имени, – сказал отец, окинув взглядом опустевшие полки. – Справишься?

– Справлюсь, конечно.

Пораженный, Алекс поднял с пола мешок. Вот, стало быть, до чего дело дошло… Отцовские книги! Не в силах заставить себя взглянуть в лицо отца, он вскинул мешок на плечо.

– Прямо сейчас и схожу, – неуверенно сказал он.

В коридоре к нему подошла мама. Приостановившись, она безмолвно, с благодарностью потрепала Алекса по плечу и скрылась за дверями кабинета.

Направившись на восток, в сторону университета, Алекс перешел через Чарльз по огромному стальному мосту. Под пролетами моста завывал ветер. На кембриджском берегу, предъявив пропуск, он опустил тяжелый мешок на землю и осмотрел содержимое. После скандального инцидента с пролитым шоколадом касаться отцовских книг ему было настрого запрещено, а сейчас добрых штук двадцать лежало в мешке – бери, открывай, листай, сколько хочешь. Многие оказались на иностранных языках, в основном на русском и греческом с их незнакомым, чужим алфавитом. Неужели люди вправду понимают такие буквы? Ну, если отец понимает, значит, ничего невозможного в этом нет.