Дэвид Митчелл - Литературный призрак [litres]

– Я такой же, как вы и ваши слушатели, Бэт. Я соблюдаю законы.

– Нормальные законопослушные граждане не устраивают взрывов.

– Множество нормальных законопослушных граждан устраивают взрывы, Бэт.

– Приведите пример.

– Три миллиона ваших соотечественников, которые служат в армии.

– Да, но они только выполняют приказы!

– Я тоже.

– Но вооруженные силы существуют на законном основании.

– Африканские государства не считают, что вчера их обстреливали ракетами «Гомер-два» на законном основании.

– В этих странах готовят террористов и убийц! Эти формирования с самого начала носили незаконный характер!

– В спецшколе, расположенной в штате Джорджия, готовят террористов и убийц, которые провели и проводят тысячи подрывных операций в Сальвадоре, Гондурасе, Гватемале, Панаме и Африке, а также принимали участие в свержении законно избранных правительств Гватемалы, Бразилии, Чили и Никарагуа. Если следовать вашей логике, все эти страны могут на совершенно законном основании разбомбить спецшколу в Джорджии.

– Я раскусил вас, дружище. Вы исламский фундаменталист.

– Я не имею отношения к исламу, Бэт.

– А я не отвечаю за действия правительства! И вообще – у меня все чисто.

– Адвокат вашей бывшей жены так не считает, особенно в отношении алиментов.

– Э, какого хрена!..

– Не забывайте, Бэт: ФБР поручило вам поддерживать разговор со мной как можно дольше. Я не хотел вас обидеть. Я просто продемонстрировал вам субъективный характер законов.

– О, дошло, кажется: вы – колумнист-сплетник и хотите нассать мне на шузы.

– Я же сказал – я смотритель зверинца.

– И приятель моей жены? Вместе тушите кроликов в скороварке {175} 175 Вместе тушите кроликов в скороварке? – Аллюзия на американский триллер «Роковое влечение» («Fatal Attraction», 1987, реж. Эдриан Лайн, в главных ролях Майкл Дуглас и Гленн Клоуз), где героиня убивает домашнего кролика и варит его на кухне любовника. ?

– У меня нет приятелей, Бэт.

– Каких только чудес на свете не бывает… Значит, сотрудничаете с органами?

– Только с собственными, Бэт.

– Так-так… И чем же вы нас сегодня порадуете?

– Смотритель? Ты еще на связи?

– Прости, Бэт, я перегружался. Программа отслеживания чуть не зацепила меня над Шпицбергеном.

– И где же ты теперь?

– В Риме. На телевизионном спутнике.

– Ты телепортировался в Рим?

– В итальянскую систему «Комсат» сложно пробраться, поэтому перегрузка заняла больше времени, чем обычно.

– И который час в Риме?

– На шесть часов больше, чем в Нью-Йорке. Через восемнадцать минут взойдет солнце.

– А как там вообще дела? Папа уже вставил свои челюсти?

– Апартаменты папы находятся на третьем этаже Ватиканского дворца, и разрешающая способность оптической системы не позволяет мне разглядеть зубопротезные подробности. В целом над городом видимость хорошая. Голуби облепили карнизы и статуи. В кофейнях поднимают ставни. Разносят газеты. Торговцы на рынке дышат на ладони, чтобы согреться: ночь выдалась морозной. Переулки пока еще пустынны, но на главных улицах уже оживленно. Тибр – широкая лента черноты. Крыши, террасы, купола, водонапорные башни, мосты, дорожные развязки, руины. Статуи зловеще взирают на пустынные площади. Ты непременно должен побывать в Риме, Бэт.

– Так-так, а откуда ты знаешь, что я там не был?

– В твоем электронном досье указано, что ты никогда не выезжал в Европу.

– И все-таки ты хакер! Как и половина детсадовцев Нью-Йорка. Работаешь на детективное агентство?

– Я независимый смотритель зверинца, Бэт. Ты спрашивал о Риме. Продолжить рассказ или сменим тему?

– Продолжай, ради бога.

– Для «Ай-сата» площадь Святого Петра выглядит раскинутой паутиной. По краям площади стоит очередь паломников и туристов. Я не раз видел Ватикан на заре, но сегодня собравшиеся чем-то встревожены и то и дело указывают на какое-то место на овале площади. Одни осеняют себе крестным знамением, другие возмущаются, третьи молча курят и глядят с прищуром. На площадь въезжает колонна полицейских машин, еще несколько на подходе. На прошлой неделе Евросоюз ввел военно-морской кордон от Гибралтара до Кипра, и полиция переполошилась.

– В Риме-то? Из-за чего? Ну если не считать очевидных причин…

– На брусчатке появились белые царапины, от ступеней базилики до дальнего конца площади.

– Царапины?

– Для наземного наблюдателя они выглядят как набор символов.

– О как! Марсианские иероглифы?

– Нет, буквы обычные, латинские, но неровные, как будто пьяный писал. К тому же они заиндевели от мороза.

– А что видно с высоты?

– На местной телестудии подумали о том же и выслали вертолет. Репортаж покажут в следующем выпуске новостей.

– И что там написано?

– O Dio, cosa tu attendi?

– Ты, конечно, знаешь итальянский?

– Знание языков – необходимое условие моей работы.

– Не сомневаюсь, доктор Дулиттл {176} 176 Доктор Дулиттл – доктор, понимавший язык зверей, герой цикла повестей-сказок британского писателя Хью Лофтинга (1866–1947). «Доктор Айболит» К. Чуковского – вольное переложение первых двух повестей о Дулиттле. . Так что же значит эта фраза?

– «Боже, почему Ты медлишь?»

– Возможно, ответ появится завтра утром. Папский цирк. Скажи мне, Смотритель…

– Да, Бэт?

– Не хочу показаться невежливым, но зачем ты звонишь?

– Мне пришлось выдворить из зверинца еще одного посетителя.

– И теперь ты должен отчитаться в своих действиях?

– Совершенно верно.

– А почему ты выдворил посетителя? Он что, приставал к слону? Ты прижал негодника к ногтю, то есть к бивню?

– Проще показать, чем рассказать.

– Валяй, показывай.

– Подожди, сначала нужно загрузить ви-файл в твой цифровой буфер.

– Так-так, пошла всякая техническая белиберда. «Капитан, защитный силовой экран пробит…»

– Джерри Кушнер вызывает Дуайта Сильвервинда. Прием.

(– Эй, Смотритель? Ты где?)

– Однако, Джерри! Я надеялся, что надежно спрятался, даже от тебя. Три тысячи футов над Бермудами – это не шутки. Как ты меня вычислил? Прием.

– Старуху с косой ты, может, и обведешь вокруг пальца, но пробивного агента – никогда. Как у вас там погода?

– Джерри, ты забыл сказать «прием». Прием.

– Как у вас там погода, Дуайт? Прием.

– Небо чистое, как слеза, Джерри. Видны и вишенки в коктейлях богачей, и сами богачи, плещущиеся в своих безналоговых бассейнах. Не хочешь как-нибудь со мной полетать? Отсюда открываются совсем другие перспективы. Прием.

– Нет уж, Дуайт, на эти хлипкие бумажные самолетики меня не заманишь. Кого угодно, только не меня. Меня вполне устраивает мощная стальная птица с четырьмя двигателями. Прием.