Роберт Маккаммон - Лебединая песнь

— Это не важно, — сказал он. — Так вы об этом хотели со мной поговорить?

— Нет-нет. Я хотел… А вот и наши напитки!

Вошел Лоури с пепси в двух пластиковых стаканчиках. Один он поставил напротив Кемпки, а другой протянул Роланду и начал заходить за спину мальчишки, но тот быстро сказал:

— Пока я здесь, стой так, чтобы я мог тебя видеть.

Лоури остановился, улыбнулся и, миролюбиво подняв руки, уселся на кучу коробок возле стены.

— Как я сказал, я люблю пылких молодых мужчин, — продолжил Кемпка и отхлебнул из своего стакана.

Роланд тоже. Он давно не пил лимонада и проглотил сразу почти половину порции. Напиток почти выдохся, но все же мальчишка в жизни не пробовал ничего вкуснее.

— Так что же? — спросил он. — Насчет наркотиков?

— Нет, совсем не об этом. — Кемпка снова улыбнулся. — Я хочу побольше узнать о полковнике Маклине.

Толстяк наклонился вперед, и стул снова заскрипел. Он положил локти на стол и сцепил жирные пальцы.

— Я хочу знать… что такого есть у Маклина, чего я не могу предложить?

— Что?

— Посмотри вокруг, — сказал Кемпка. — Взгляни, что у меня есть: еда, напитки, конфеты, ружья, патроны — и власть, Роланд. Что есть у Маклина? Маленькая ветхая палатка. И знаешь, Роланд? Это все, что у него есть. А я управляю этим сообществом. Можно сказать, я — закон, мэр, судья и присяжные, все в одном лице. Правильно?

Он быстро оглянулся на Лоури, и тот, словно марионетка чревовещателя, покорно повторил:

— Правильно.

— Так что такого дает тебе Маклин, Роланд? — Кемпка поднял брови. — Или, могу я спросить, что такого даешь ему ты?

Роланд чуть было не сказал Толстяку, что Маклин — Король, сейчас без короны и королевства, но собирается вернуться к власти и что сам он зарекомендовал себя как Рыцарь Короля. Но он вовремя посчитал, что Кемпка примитивен, как клоп, и ему не понять великой цели игры, поэтому просто сказал:

— Мы путешествуем вместе.

— И куда же? К помойке вроде той, что у Маклина в голове? Нет, я думаю, для этого ты слишком умен.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду… что у меня есть большой и удобный трейлер, Роланд. И не тряпки на полу, а настоящая кровать. — Он мотнул головой в сторону закрытой двери. — Вон там. Хочешь посмотреть?

Мальчишка неожиданно понял, чего добивается от него Кемпка.

— Нет, — сказал он, крепче сжимая автомат, — не нужно.

— Твой друг не может дать тебе то, что могу предложить я, Роланд, — пропел Кемпка вкрадчивым голосом. — У него нет власти. У меня она есть. Ты думаешь, я позволил вам остаться здесь из-за каких-то там наркотиков? Нет. Я хочу тебя, Роланд. Хочу, чтобы ты был здесь, со мной.

Роланд покачал головой. Перед глазами вертелись темные пятнышки, а голова вдруг потяжелела так, что шея с трудом удерживала ее.

— Ты убедишься, что этим миром правит сила…

Роланду казалось, Кемпка говорит слишком быстро, словно его голос был записан на магнитофонную пленку и ее прокручивали на большой скорости.

— …Это единственная стоящая вещь. Не красота, не любовь — только сила, власть. И человек, у которого она есть, может получить все, что хочет.

— Но не меня, — сказал Роланд.

Слова скатывались с языка, будто галька. Он подумал, что его сейчас стошнит, и почувствовал покалывание в ногах. Свет лампы резал глаза, а когда мальчишка закрыл их, ему стоило больших усилий снова приподнять веки. Он заглянул в пластиковый стакан, который держал в руках, и увидел на дне какие-то крупинки. Тогда Роланд попытался встать, но ноги подкосились, и он упал на колени. Кто-то наклонился над ним, и он почувствовал, как из его непослушных пальцев вытащили автомат. Он попытался снова схватить его, но опоздал. Лоури усмехнулся и отошел в сторону.

— Я нашел применение некоторым наркотикам, которые ты мне принес. — Теперь голос Кемпки звучал медленно и глухо, как подводное течение. — Я смешал несколько таблеток, и получилась превосходная микстура. Надеюсь, тебе понравится.

Толстяк тяжело поднялся со стула и направился через комнату к Роланду Кронингеру. Лоури вышел на улицу покурить.

Роланд задрожал, хотя на его лице выступила испарина, и пополз на четвереньках прочь. Голова мальчишки все время норовила повиснуть, все вокруг шаталось, переворачивалось, ускорялось и замедлялось. Весь трейлер перекосился, когда Толстяк подошел к двери и закрыл ее на замок. Роланд забился в угол, как загнанное животное. Когда же он попытался позвать на помощь Короля, собственный голос чуть не взорвал его барабанные перепонки.

— Теперь, — сказал Кемпка, — мы узнаем друг друга гораздо ближе.

Маклин стоял по бедро в холодной воде. Ветер хлестал его по лицу и уносился дальше, за лагерь. В паху у полковника все застыло, а рука сжимала нож так сильно, что костяшки пальцев побелели. Он посмотрел на зараженную рану и увидел темное вздутие, которое нужно было вскрыть сверкающим ножом.

«Господи Иисусе, — подумал он, — Боже мой, помоги мне…»

— Дисциплина и контроль. — Солдат-Тень стоял за ним. — Вот что делает мужчину мужчиной, Джимми.

«Голос отца, — подумал Маклин. — Господь благословил старика, и я надеюсь, что черви уже съели его кости».

— Сделай это! — приказал Солдат-Тень.

Маклин поднял нож, нацелил его, глубоко вздохнул и вонзил в гнойник. Боль была настолько свирепой, такой раскаленной и всепоглощающей, что стала почти удовольствием. Маклин запрокинул голову и закричал. Он кричал все время, пока лезвие погружалось в зараженную плоть — глубже, еще глубже. Слезы бежали по его лицу, и он испытывал одновременно жгучую боль и наслаждение. Он почувствовал, как правая рука становится легче: из нее вытекал гной. Когда его крик взлетел в ночи, как и другие такие же, раздававшиеся до него, Маклин бросился в соленую воду и промыл рану.

— Ах! — Толстяк замер в нескольких шагах от Роланда и наклонил голову в сторону двери.

Лицо Кемпки раскраснелось, глаза горели. Только что снаружи раздался громкий крик.

— Слушай эту музыку! — сказал он. — Это чей-то крик перерождения.

Он стал снимать ремень, протаскивая его через множество петель.

Образы, роившиеся в голове Роланда, были смесью «комнаты смеха» и «дома с привидениями». Он снова мысленно отрубал запястье правой руки Короля, и, когда лезвие рассекало руку, во все стороны из раны разлетался фонтан кроваво-красных цветочков. Трупы в смокингах и шлемах брели под землей по руинам «Дома Земли». Они с Королем шли под мрачным алым небом, и деревья были сделаны из костей, а озера полны крови. Полусгнившие останки человеческих тел проносились мимо в искореженных машинах и тракторах, трейлерах, грузовиках. Он стоял на вершине горы, а над ним кипели серые облака. Внизу сражались армии, вооруженные ножами, камнями и бутылочными горлышками. Холодная рука коснулась его плеча, и голос прошептал: